Мировую славу Уолту Диснею принесла разгадка секрета человеческой симпатии: нам нравятся существа с большими головами и огромными глазами, именно такие пропорции имеют человеческие малыши — и положительные герои Диснея. В природе же более всего такому образу соответствуют детеныши гренландских тюленей, которые к двум неделям достигают прямо карикатурных форм: аккуратный белоснежный меховой мешочек с жиром и парой огромных черных глаз. Все, кто их видел живьем, соглашаются, что это самые симпатичные малыши на Земле. За исключением ваших собственных.

На льду. Вообще-то, почти все тюлени забавны и фотогеничны, но лавры кино- и фотозвезд именно гренландским тюленям, или лысунам, принесли их «детские сады», расположенные недалеко от поселений людей: на прибрежных льдах Гренландии и Белого моря.

Тюлени отличаются от своих близких родственников, китообразных, тем, что им нужен субстрат — берег или лед. Ушастые (например, котики и сивучи) проводят на нем больше времени, устраивая лежбища, а обыкновенные тюлени посещают субстрат только в период деторождения и линьки. Лед — прекрасный антисептик: низкие температуры не дают развиваться бактериям, и послеродовых инфекций на льду практически не бывает.

Ласты вместо ног. В прошлом веке группу ластоногих выделяли в отдельный отряд, объединявший моржей и тюленей. В современной классификации ластоногие входят в два надсемейства отряда хищных. Ушастые тюлени (например, морские котики и львы) и моржи относятся к одному надсемейству, состоящему в отдаленном родстве с медвежьими, а настоящие тюлени — к другому, более связанному с куньими. Наш гренландский тюлень — самый что ни на есть настоящий.

Долгое время считалось, что тюленихи разыскивают малышей по голосу. Но, как показали исследования, самка спешит не на жалобный плач, а на индивидуальный запах своего малыша.

Гренландские тюлени — одни из самых забавных и необычных животных. У них отсутствуют наружные ушные раковины, а ушные отверстия закрываются под водой. Несмотря на это, тюлени, по мнению ученых, превосходно слышат — и в воде, и на суше и помимо зрения для ориентации часто используют эхолокацию.

А вот обоняние работает у «гренландцев» только на воздухе, и именно по запаху самки находят своих тюленят. (Долгое время считалось, что тюленихи разыскивают малышей по голосу — уж больно бельки жалобно кричат, тогда как взрослые животные молчаливы. Но, как показали исследования, самка спешит не на жалобный плач, а на индивидуальный запах своего малыша.) Тюлениху, идущую по следу белька, распознать легко — уткнув нос в поверхность льда, она идет короткими толчками, совершенно не работая конечностями. В других случаях тюлень ползет быстрее, извиваясь и помогая себе передними лапами-ластами. Набрав разгон, он скользит по прямой, как санки.

Тюлень с арфой. Среди зоологов не утихают споры о том, как называть гренландских тюленей. В России особых проблем нет, наши ученые не имеют никаких возражений против общепринятого Phoca groenlandica, то есть «тюлень гренландский». Однако некоторые зарубежные авторы используют, как им кажется, более поэтическое название — Pagophilus groenlandicus, Гренландский ледолюб, пагофил (тот, который выводит детенышей на льду). Англичане называют гренландского тюленя Harp Seal, тюленем с арфой, за дугообразное темное пятно на спине, отдаленно напоминающее арфу. Люди с не столь возвышенным воображением назвали гренландца Saddle-Backed Seal — «тюлень под седлом».

У поморов, поколениями охотившихся на тюленей, для «гренландцев», конечно, тоже нашлись нужные слова. Так, взрослая самка гренландского тюленя зовется утельгой, взрослый самец — лысуном, новорожденный детеныш — зеленцом. Через пару дней зеленец становится ослепительно белым и превращается в белька. Тюленье молоко содержит около 50 процентов жира и является невероятно питательным — малыш растет прямо на глазах. В возрасте двух недель белек начинает линять, с него сходит детский белоснежный наряд, и тюлененок становится хохлушей. Еще через некоторое время детеныш покрывается гладкой короткой шерстью без подшерстка, превращаясь в серку.

Зверский промысел. Популяция гренландского тюленя в наших водах составляет около миллиона особей, плюс каждый год появляется 300 тысяч новорожденных. Так как в период выведения потомства тюлени сконцентрированы на льду очень компактно, на них легко охотиться, то в Канаде и России они веками были предметом промысла. Такой промысел действительно помогал выживать коренному населению: тюлени обеспечивали поморов и эскимосов шкурами, мясом и жиром. В большом количестве тюлени и белухи добывались, в частности, для снабжения полярных экспедиций. Жир служил прекрасным топливом, а мясо — высококалорийной едой не только для собак, но и для людей. Активно охотились на тюленей во время Второй мировой войны: дешевое доступное мясо.

Однако тюленье мясо можно есть только по большой нужде — оно невкусное, поэтому после войны тюлений промысел потерял смысл, но не исчез. Просто стал бессмысленным и потому чудовищно жестоким.

Добывать в промышленных масштабах взрослых тюленей невозможно — они рассеяны на огромных пространствах в Северном Ледовитом океане. Поэтому объектом массового убийства, а по-другому это и не назовешь, до недавних пор были беззащитные детеныши, которые ни убежать, ни уплыть не могут. Документальные кадры их забоя мало кто может досмотреть до конца: промысловики высаживались на льдину и ударами багров убивали беззащитных малышей.

Абсурдность этого промысла заключалась в том, что ни мясо, ни мех тюленят ни на что не годны. В СССР мясо в лучшем случае уходило на зверофермы, а мех — на единственную фабрику в Казахстане, где из него шили шапки, не пользовавшиеся спросом. Зачастую мех и вовсе гнил на берегу. Однако промысел сохранялся — советское руководство считало, что этим обеспечивает занятость местному населению, хотя какая это занятость, если били белька только три недели в году?!

С появлением вертолетов промысел и вовсе превратился в сущий кошмар. Дело в том, что мех серки ценится выше, чем белька. Поэтому бельков стали собирать в сетки и вертолетами «Ми-8» вывозить на берег в так называемые детские сады, которые правильнее было бы называть лагерями смерти, чем, собственно, они и являлись.

Так как бельки в период линьки не едят, обходясь собственными запасами жира, то их просто держали в загонах, после чего забивали. Люди, видевшие эти «детские сады», от криков бельков, похожих на человеческое «ма-а-а-ма», едва не сходили с ума. Промысел мало того что был жестоким, стал еще и абсурдным — полеты вертолетов приходилось дотировать государству, внутренний спрос на тюленьи мех и мясо был ничтожен. К тому же в нашей стране не было мощностей по переработке этого сырья.

С развалом СССР чудовищный промысел, казалось, канул в Лету — коммерческая аренда вертолетов сделала бизнес мегаубыточным. Но тут на горизонте появилась печально известная норвежская компания Rieber Skinn, мировой лидер по поставке меха морского зверя.

Норвежцы попытались внедрить в Архангельской области технологию добычи детенышей тюленей с использованием маломерных судов, которая применялась компанией в Канаде — и ежегодно уносила жизни порядка 275 тысяч гренландских тюленей. Норвежцы намерены были построить на Соломбальской судоверфи 20 судов, а также организовать в Архангельске первичную выделку шкурок и даже начали проводить специальные семинары для местных охотников. При выходе проекта на полную мощность добыча серок должна была возрасти с 30 тысяч до 100 тысяч особей за сезон.

По оценке Анны Филипповой, эксперта Международного фонда защиты животных IFAW, возрожденная при помощи норвежцев такая охота обеспечивала сезонный заработок в 50−90 тыс. рублей всего 60−100 промысловикам, большинство из которых были городскими жителями и не имели никакого отношения к традиционному морскому промыслу. Причем сбывать мех норвежцы собирались только в России и Китае — Евросоюз ввел запрет на импорт изделий из тюленьего меха.

Постоянно организуемые экологами и «зелеными» акции против забоя, казалось, особого успеха не имели. Но в феврале 2009 года Владимир Путин подписал указ о запрете охоты на детенышей тюленя всех возрастных групп. Мало того, по словам Анны Филипповой, сейчас в деле защиты тюленей Россия впереди планеты всей: у нас запрещены не только добыча, но и продажа изделий из тюленьих шкур.

Моржи-убийцы. Кого еще следует опасаться белькам, так это моржей, говорит почетный полярник России Олег Продан — вот уже десять лет он возит туристов на льдины. Считается, правда, что моржи питаются рыбой и бентосом — беспозвоночными, живущими в придонном иле. В прошлые годы морж головой бил в лед под бельком, выбивая его к краю полыньи, где и хватал его в воде. Сейчас его технология усовершенствовалась. Морж выглядывает из полыньи и намечает себе очередную жертву, после чего выныривает в нескольких сантиметрах от нее, проламывая лед головой, и убивает несчастного белька одним ударом чудовищных бивней. Потом либо утаскивает маленькое бездыханное тело под воду, либо пирует прямо на льду, на глазах у несчастных мамаш. А через полчаса снова выходит на охоту.

Сейчас в деле защиты тюленей Россия впереди планеты всей: у нас запрещены не только добыча, но и продажа изделий из тюленьих шкур.

Экотуристы. Пара наших вертолетов Robinson R44 идеально садится в центр беломорской льдины, на которой двумя часами раньше ледовая разведка обнаружила большой «детский сад», щенную лежку — не менее 50 бельков плюс мамаши. Мы — это апологеты самого модного вида отдыха — экотуризма. Большинству людей куда приятнее смотреть на животных не через перекрестье прицелов, а через видоискатели фотоаппаратов, и во всем мире за последнее десятилетие огромное количество бывших охотничьих угодий перешло от обслуживания охотников к работе с фотографами, как любителями, так и профессионалами. Вот и на Белом море уже третий год бельков беспокоят не мрачные зверобои с баграми, а восторженные девушки с айфонами и солидные дядьки с зеркальными камерами. Впрочем, их немного — экотуризм во всем мире дорогое удовольствие. Очень.

Олег Продан следит, чтобы его инструкции соблюдались неукоснительно. Не пытайтесь подойти поближе к взрослому тюленю: у него зубы и челюсти бультерьера, когти — как лезвия у Фредди Крюгера, вес — как у борца сумо. Или что-нибудь откусит, или отрежет, или ноги переломает. Правда, скорее всего, просто нырнет в лунку. В отличие от толстенького белька, который ни убежать не может, ни укусить, ни поцарапать. Зато обгадить с ног до головы — легко, поэтому брать их на руки очень не рекомендуется. Подходить желательно к детенышу без матери. Впрочем, мать при вашем приближении ныряет в воду, внимательно наблюдая за вами из лунки. Исключение составляют молодые, заметно светлее более опытных тюлених, мамаши — эти никуда уходить не собираются и готовы биться за своего первенца до последнего. Еще экотуристу следует знать, что ни в коем случае нельзя становиться между бельком и утельгой — потеряв визуальный контакт с малышом, тюлениха может стремительно ринуться в атаку.

Впрочем, вступать в конфликт с мамашами и не требуется — на льду полно одиноких бельков, чьи матери ушли кормиться. На людей малыши реагируют по-разному: некоторые агрессивно тявкают и пытаются неуклюже убраться прочь, некоторые пялятся своими огромными глазами, подползают, нюхают и не скрывают разочарования: «Не мама!». Если гладить бельков рукой в перчатке, они радостно щурятся и могут подставить почесать животик. А вот на голую руку реагируют негативно — наверное, в ледяной Арктике она кажется обжигающе горячей.

Утверждение некоторых экологов, что, если белька погладить, тюлениха к нему не подойдет, мягко говоря, не соответствует действительности. Мы сами видели, как к «нашему» бельку из воды вернулась мамаша, и малыш с причмокиванием принялся за ее высококалорийное молоко.

Короткий день подходит к концу, поднимается метель. Нам пора на берег, вертолеты уже раскрутили винты. Взрослые тюлени ищут спасения от ледяной вьюги в море, а бельки стараются забиться в щели торосов, согреваясь мышечным тремором — жировая прослойка у них еще недостаточная. Но и те и другие с холодом справятся. А люди в Белом море, слава богу, перестали быть проблемой для тюленей и их очаровательных малышей.