Японский
премьер-министр Синдзо Абэ предупредил Пекин, что Токио теряет терпение,
глядя на самоуверенные действия Китая в Восточно-Китайском и
Южно-Китайском морях, а также предложил китайскому руководству подумать
об экономических и военных последствиях таких действий.
Перед этим
прозвучали аналогичные заявления из Вашингтона, который предупредил, что
его терпению в отношении Китая приходит конец, и что в данном случае
это связано с продолжающимся китайским кибершпионажем и с высокой
вероятностью того, что Пекин создает и испытывает средства
кибернетической войны и кибернетических диверсий. В совокупности данные
предупреждения должны стать для Китая сигналом о том, что доселе
пассивной реакции на его военные акции может прийти конец.
В
интервью Washington Post, опубликованном накануне встречи Абэ с
американским президентом Бараком Обамой в Вашингтоне, японский премьер
заявил, что действия Китая в отношении спорных островов Сенкаку /
Дяоюйдао, а также усиливающаяся военная агрессивность Пекина уже привели
к крупному увеличению ассигнований на японские силы самообороны и
береговую охрану. Он также подтвердил непреходящую значимость
японо-американского альянса для азиатской безопасности и предупредил,
что Китай может потерять японские и прочие иностранные инвестиции, если
продолжит свою политику «принуждения и запугивания» соседей по
Восточно-Китайскому и Южно-Китайскому морям.
Интервью Абэ
прозвучало на фоне предупреждений Вашингтона о китайской активности в
киберпространстве. Не называя Китай напрямую в своем докладе конгрессу о
положении в стране, Обама сказал: «Мы знаем, что зарубежные страны и
компании крадут наши корпоративные секреты. Сейчас враги США изыскивают
возможности для организации диверсий в нашей системе энергоснабжения, в
наших финансовых институтах, в наших системах регулирования воздушного
движения». Это заявление Обамы и последующая публикация новой стратегии
борьбы с киберкражами торговых секретов совпали по времени с серией
сообщений о том, как Народно-освободительная армия Китая поддерживает и
финансирует деятельность хакеров в США. Среди этих сообщений был доклад
компании кибербезопасности Mandiant, которая отследила эту деятельность,
привязав ее к одному из подразделений НОАК и одному армейскому объекту.
Совпадение по времени этих сообщений и заявления Обамы неслучайно.
Вашингтон
занял более сдержанную позицию в споре из-за островов Сенкаку /
Дяоюйдао, призывая Токио воздержаться от представления доказательств
того, что китайский корабль захватил частоту РЛС управления огнем
японского военного корабля. Однако понятно - Вашингтон и Токио разделяют
мнение о том, что Китай своими действиями исчерпал кредит их терпения.
Находясь в непосредственной близости от КНР, Япония внимательно следит
за действиями этой страны на море, которые заметно активизировались в
последние два-три года как вокруг спорных островов, так и в
Южно-Китайском море, а также в западной части Тихого океана к востоку от
Японии. Соединенные Штаты, в свою очередь, выдвигают на передний план
проблемы кибершпионажа и потенциальную возможность возникновения
кибервойны. Обе страны обращают внимание на хорошо известное поведение
китайцев и предупреждают, что китайцы приближаются к точке, дальше
которой их действия будут уже нетерпимы. Сигнал понятен: либо Китай
меняет свою манеру поведения, либо ему придется столкнуться с
последствиями совместных действий США и Японии.
Заявление Абэ
вызвало резкую ответную реакцию со стороны Пекина. Правда, такая реакция
появилась в большей мере не в ответ на его интервью, а в ответ на
другую статью в Washington Post, которая была основана на данном
интервью. Там слова Абэ были истолкованы следующим образом: «Китай
испытывает «глубоко укоренившуюся» потребность спорить с Японией и с
другими азиатскими соседями из-за территории, потому что правящая
коммунистическая партия использует данные споры, чтобы получать мощную
внутреннюю поддержку в стране». Токио ответил на китайские жалобы
заявлением о том, что вторая статья в Washington Post вводит в
заблуждение, и что запись интервью с Абэ была неточной.

Вдаваться в подробности по данному вопросу японское правительство
не стало. Однако говоря о «глубоко укоренившейся» потребности, Абэ не
имел в виду поведение Китая как таковое. Он говорил о скрытых
антияпонских тенденциях в китайской системе образования и о том, что
антияпонские настроения используются в качестве основы для воспитания
патриотизма. Пекин всегда непроизвольно, на уровне рефлексов реагирует
на любые нелестные комментарии, звучащие из уст иностранных
руководителей, и реакция СМИ представляет собой попытку отвлечь внимание
от китайских действий, приковав его к «агрессивному» Абэ как к причине
роста напряженности в Восточной Азии. После встречи Абэ и Обамы
агентство «Синьхуа» опубликовало статью, в которой предупредило
Соединенные Штаты о необходимости «проявлять бдительность по отношению к
правым тенденциям в Токио» и заявило, что крупнейшие в мире
экономические державы, какими являются Соединенные Штаты и Китай, должны
действовать сообща ради «сохранения мира и процветания в
Азиатско-Тихоокеанском регионе и содействия мировому развитию». В других
сообщениях китайских СМИ говорится о том, что Абэ во время своего
визита не сумел заручиться поддержкой Обамы в вопросе островов Сенкаку /
Дяоюйдао и в выработке единой позиции против Китая. Однако в подтексте
китайской реакции такой уверенности гораздо меньше.
Экономическая угроза
То,
что сказал Абэ во время интервью, весьма поучительно, если отбросить в
сторону версии и заявления китайских СМИ. По его словам, отношения между
Китаем и Японией страдают от непреднамеренных последствий, вызванных
действиями Коммунистической партии Китая по сохранению своей
легитимности. Когда Китай начал проводить политику экономической
открытости, это привело к неравенству в доходах, ликвидировав главную
основу поддержки, на которую опиралась партия – равенство. Этому
китайское правительство противопоставило двунаправленную стратегию
экономического развития и патриотизма. Интересы экономического развития
требуют от Пекина расширения сырьевых поставок, а это естественным
образом подталкивает Китай в сторону моря. Между тем, патриотизм с его
антияпонским оттенком пропитал собой всю систему образования и общество.
Абэ утверждал, что Китай в рамках своей стратегии борьбы за
ресурсы идет по пути «принуждения и запугивания», особенно в
Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. Антияпонские настроения в
китайском обществе, внушенные патриотизмом, приводят к тому, что
агрессивные действия Китая находят отклик и поддержку внутри страны.
Однако это ведет к ухудшению экономических отношений между Японией и
Китаем, мешая быстрому экономическому росту самой КНР. А без сохранения
экономического роста, предостерегает Абэ, китайское однопартийное
руководство не сможет управлять своим населением, составляющим 1,3
миллиарда человек.
В таких условиях, предупреждает Абэ, Пекину
важно понять, что он не сможет захватывать территории других стран и их
территориальные воды, а также менять правила международного
взаимодействия. Он поднял вопрос об оборонном бюджете и подчеркнул, что
японо-американский альянс имеет исключительно важное значение для
региональной безопасности, как и сохранение американского военного
присутствия в регионе. Он также предупредил, что напористое и
агрессивное поведения Китая приведет к экономическим последствиям, и
что, хотя японские компании получают в Китае прибыль, они также дают
китайцам 10 миллионов рабочих мест. Если риски для японского бизнеса в
Китае возрастут, «японские инвестиции там начнут стремительно
уменьшаться», отметил Абэ.
Предостережения
Абэ имели целью разбередить страх китайского руководства перед
экономической и социальной нестабильностью, а также перед военными
посягательствами США и усиливающей свой боевой потенциал Японии. В
экономике Япония является одним из главных источников прямых иностранных
инвестиций в Китай и его ведущим торговым партнером. Хотя очень сложно
проверить утверждение Абэ о 10 миллионах рабочих мест, созданных
благодаря японским инвестициям, последствия действий китайцев для
двустороннего экономического сотрудничества оценить гораздо легче. В
2012 году, когда усилилась напряженность из-за решения Японии «купить»
часть спорных островов Сенкаку / Дяоюйдао у одного японского гражданина,
в Китае вспыхнули антияпонские протесты, а также был объявлен
неофициальный бойкот японским товарам. Общий объем товарооборота между
Китаем и Японией сократился на 3,9 процента, и это было первое снижение
после финансового кризиса 2009 года. При этом объем экспорта сократился
на 10 с лишним процентов. Хотя за год объем прямых иностранных
инвестиций из Японии немного увеличился, летом, когда уровень
напряженности между двумя странами был на пике, наблюдалось его резкое
снижение.

В сокращении торговли и инвестиций свою роль сыграли и другие
факторы, включая общее снижение спроса в Японии и смену поставщиков
некоторых важных ресурсов (а также корректировки на японских экспортных
рынках). Да и сама Япония существенно пострадает в случае серьезного
ухудшения торговых отношений, хотя Токио наверняка принимает меры для
смягчения удара от последствий экономических споров с Пекином. На самом
деле, японские фирмы уже начинают подумывать о выводе из Китая некоторых
своих производственных предприятий. И это без учета дополнительных
стимулов, таких, как протесты и бойкоты на волне антияпонских
настроений. В 2012 году разница между объемом японского экспорта в Китай
и США сократилась до 0,6 процента. Абэ также весьма прозрачно намекнул,
что Япония, наконец, решила провести переговоры с Соединенными Штатами
по Транстихоокеанскому партнерству. В этот торговый блок намеренно не
включают Китай (хотя делается это неофициально).
Японские
компании вряд ли побегут из Китая в массовом порядке, однако угроза
постепенной переориентации на укрепление торговых связей с США и
сокращения инвестиций в КНР вызывает глубокую обеспокоенность у
китайских коммунистов, которые стремятся поддерживать стабильность в
обществе путем создания рабочих мест. Экспорт и развитие - это те
факторы, которые продвигают вперед китайскую экономику – и японскую
тоже. Это не дает большие прибыли и эффективность – напротив, Пекин
обеспечивает постоянный рост для того, чтобы поддерживать занятость и
предоставлять кредиты, помогая предприятиям функционировать, пусть даже
они работают с минимальной прибылью или себе в убыток.
Занятость
- это главный китайский инструмент по поддержанию стабильности в
обществе. А партия видит в стабильности важнейшее условие сохранения
своей легитимности и роли неоспоримого лидера Китая. Китайское
правительство и Абэ знают об этом, а теперь Абэ грозит нанести удар по
экономическому развитию КНР, нарушая всю эту систему стабильности.
Японцы вряд ли смогут и захотят пойти на радикальные изменения в своих
экономических отношениях с Китаем. Но с активизацией Транстихоокеанского
партнерства и с возможным усилением внимания японского правительства к
вложению инвестиций в Юго-Восточную Азию и Африку (за которыми наверняка
последуют и частные инвестиции) экономическое давление на Китай будет
медленно нарастать.
Военное предупреждение
Таким
образом, военное предупреждение вызовет большую озабоченность у Пекина.
Токио и Вашингтон уже с огромным трудом терпят агрессивное поведение
Китая. США разворачиваются в сторону Азии, что воспринимается Китаем как
действия, направленные на его сдерживание. Япония укрепляет связи с
Россией, Австралией, Индией и странами Юго-Восточной Азии. Эти действия в
Китае также рассматриваются как политика сдерживания. Становление Китая
в качестве влиятельной силы проходит не очень гладко. Всякий раз, когда
какая-либо страна пытается изменить статус кво, несогласие и
сопротивление этим усилиям будут неизбежны. Китайская морская экспансия,
проводимый им кибершпионаж и расширение возможностей Китая по ведению
кибернетических войн — все это тесно связано с социально-экономической
политикой Пекина. Морская экспансия – это самые очевидные конкретные
действия, и они могут создать впечатление соперничества среди равных,
причем задолго до того, как Китай действительно станет равным. Вопросы
борьбы в киберпространстве, по крайней мере, дают возможность для
правдоподобного опровержения и запирательства (хотя Вашингтон сегодня
срывает этот полупрозрачный покров), и отражают попытку действовать в
той области, где общие недостатки и слабости Китая не так заметны и
обременительны. Здесь слабый предпринимает оптимальные доступные ему
усилия против сильного.
Для
Японии деятельность вокруг спорных островов - это вопрос, поддающийся
урегулированию, пока он остается в пределах гражданской сферы. Но
использование РЛС управления огнем на японских кораблях и облеты
китайской авиации - это неприемлемые действия. (Японские самолеты
постоянно вылетают на перехват китайцев, когда они совершают свои
облеты. Недавно появилось сообщение о том, что китайский
разведывательный самолет Y-8 и японский перехватчик F-15 приблизились
друг к другу на расстояние 5 метров. Возникла угроза столкновения, как
между американским и китайским самолетом в 2001 году.) И хотя
Соединенные Штаты пока мирятся с периодическими случаями киберкраж и
кибершпионажа, как отметил Обама, такие действия становятся
неприемлемыми, когда они нацелены на американскую инфраструктуру,
создавая опасность нарушения работы систем электроснабжения, систем
связи и промышленных предприятий.

Япония и Соединенные Штаты называют существующий между ними
оборонительный союз основой своей региональной политики и отношений.
Япония продолжает менять свое толкование конституционных ограничений на
военную деятельность, и Токио пообещал Вашингтону играть более
значительную роль в обеспечении региональной безопасности. Эскалация
военно-морской активности Китая создает видимость того, что уверенный в
себе и сильный Пекин меняет баланс военно-морской мощи в регионе. Китай
создает впечатление, что у него имеется сильный и современный флот,
пользующийся поддержкой ракет наземного базирования, обладающий
современными кораблями и технологиями, а также способный действовать в
глобальном масштабе. Китайская стратегия воспрещения доступа все чаще
вызывает противоречия в Японии и США, где звучат предостережения о том,
что его ВМС скоро превзойдут американский флот в Тихом океане, ограничив
военно-морской потенциал США своими ракетами, которые называют
«убийцами авианосцев», и обогнав его количественно.
ВМС Китая за
последнее десятилетие провели масштабную программу модернизации. Тем не
менее, они совершенно не готовы напрямую соперничать с японским флотом, а
уж тем более с союзником Японии по договору Соединенными Штатами.
Модернизация и программа строительства флота пока еще не привели к
созданию мощных и непревзойденных китайских ВМС. Да и непревзойденными
моряками они пока похвастаться не могут. Непревзойденному флоту нужна
организация, доктрина, принципы и прежде всего опыт. Главная проблема,
сдерживающая развитие китайских ВМС, это не кораблестроение и не
комплектование личным составом. Это их ограниченная способность вести
военные действия и морские операции во взаимодействии с другими видами
вооруженных сил и родами войск. Такие действия требуют глубоких знаний и
подготовленности в вопросах тылового обеспечения, взаимодействия с ПВО и
во множестве других сложных вопросов.
У
ВМС существует всего один реальный критерий силы. Это их способность
побеждать вероятного противника. Отчасти качество ВМС определяется их
техникой, отчасти доктриной. Однако очень важный элемент это
практический опыт. У китайских ВМС небогатый опыт ведения войн, причем
даже в прошлом. Это существенно ограничивает число людей в офицерском
корпусе, которые обладают знаниями и способностями для ведения
эффективных боевых действий в чрезвычайно сложных условиях современной
войны. Хотя у китайского флота есть современные технологии, хотя он
уверенно продвигается к созданию численного превосходства, ему предстоит
противостоять ВМС США, у которых имеется многовековой опыт и целые
поколения адмиралов, воспитанных на боевых традициях. Даже у японского
флота опыт и традиции морских сражений насчитывают более ста лет.
Отсутствие боевого опыта существенно ограничивает возможности китайских
ВМС.
Китайское правительство специально занижает эти возможности
и пресекает любые разговоры об агрессивном характере вооруженных сил
КНР. Но Пекин почти ничего не делает для того, чтобы развеять подобные
слухи и предположения. Поэтому в китайских социальных сетях появляется
огромное количество утечек информации и изображений военного характера, а
в популярных СМИ Китая постоянно присутствует масса комментариев и
видеоматериалов на военную тему. Пекину нравится выглядеть неистовым и
жестоким, и говорить, что он совсем не такой. Но проблема такой
стратегии заключается в том, о чем говорил Абэ: поскольку Китай кажется
грозным и страшным, другие страны принимают конкретные меры
противодействия морской экспансии КНР. Абэ называет действия Китая
блефом и убеждает Пекин заново проанализировать соотношение сил в
регионе, прежде чем он продолжит свои агрессивные действия.