Koriona,ну боль можно заменить на счастье например смысл не в слове боль ,а в том что внутреннее состояние нельзя спрятать за временными радостями или печалями . Внутреннее состояние это и есть ТЫ Многие часто бегут от себя , обвиняя других в том ,чем являются сами Мир принадлежит оптимистам, пессимисты всего лишь зрители )))
Иван-Дурак, Когда я оглядываюсь на свою жизнь, то понимаю , что из меня создавали нечто удивительное для помощи этой планете . Я не приувеличиваю , но и не преуменьшаю своего воздействия . Но счастье я испытываю только когда понимаю и могу помочь. Наверное я вечный клиент шестой палаты
Дата: Четверг, 16.07.2015, 00:23 | Сообщение # 5333
Группа: Проверенные
Сообщений: 7211
Статус: Оффлайн
ЦитатаKoriona ()
понимаю , что из меня создавали нечто удивительное для помощи этой планете . Я не приувеличиваю , но и не преуменьшаю своего воздействия .
... Я — Рамта
Я прошёл через всё. И посему, создание, всё, что я сделал, дало мне мудрость, и теперь мне никогда не придётся повторять всего того. Я полон добродетели, создание, ибо я сделал всё, чтобы стать тем, что я есть. Можешь ли ты познать, создание, что такое любовь, пока не испытаешь ненависть? Можешь ли ты познать, что такое жизнь, пока не окажешься на краю смерти, а солнце будет клониться к закату, несмотря на твою смерть, и дикая утка даже не взглянет на тебя? Ты не можешь этого познать, пока не придёшь к моменту, так сказать, осознания.
Пока я поправлялся от того глубокого ранения и не мог делать ничего другого, я стал наблюдать всё, что окружало меня. Однажды я увидел, как покинула этот план одна старушка, прижимая к груди грубую холстину, которую она соткала для своего давно погибшего сына. Я видел, как она, задыхаясь от сдерживаемых рыданий, умирала в свете полуденного солнца: жизнь покидала её тело. Я увидел, как старушка съёжилась на свету, рот её принял выражение ужаса, и её глаза остекленели, перестав реагировать на свет. Ничто не шевелилось, кроме лёгкого ветра и её старых волос.
Я думал о той женщине и её погибшем сыне, и я думал об их большом уме. Потом я взглянул на солнце, которое никогда не погибало. Это было то же самое солнце, которое старушка увидела в трещине крыши своей лачуги, когда она впервые открыла глаза, будучи младенцем; и это было последнее, что она увидела перед своей кончиной.
Я опять взглянул на солнце. И вы знаете, оно было в полном неведении, что женщина умерла. Я смотрел на него, пока мы хоронили старушку под высоким тополем у реки.
В тот вечер, когда солнце клонилось к закату, я проклял его. Я смотрел, как оно приближалось к горным вершинам, похожее на огромный раскалённый драгоценный камень, пылающий огненным глазом. Я оглядывал фиолетовые горы и долину, уже окутанную лёгким туманом; я видел, как тонкие лучи солнечного света золотили все предметы вокруг и делали их сказочно красивыми. Я видел, как бледно-голубые облака оживились, заиграв всеми возможными тонами от алого до нежно-розового.
Я продолжал следить за огненным шаром, опускающимся за горы, которые уже маячили своими острыми зубцами на горизонте; я следил за ним до тех пор, пока последние лучи его великолепия не скрылись за последней вершиной. Надо мною прокричала ночная птица. Я поднял голову и различил в темнеющем небе прибывающую луну, светящуюся бледным светом. Повеял лёгкий ветер, он расшевелил мои волосы и высушил мои слёзы; всё это вызвало боль в моей душе.
Понимаете, я был великий воин. Мечом я мог разрубить человека пополам в доли секунды. Я обезглавливал, рубил, потрошил. Я знал, как пахнет кровь, и я сжигал людей. Но зачем я всё это делал? Ведь это не мешало солнцу закатыватьсяв блеске своего великолепия. И это не мешало птице кричать в ночи. И луна выплывала в небо, несмотря ни на что.
Вот тогда я начал размышлять о Неопознанном Боге.....