Ричард Колфилд Хоагленд

Вечером 5 сентября 2008 года межпланетный зонд Европейского Космического Агентства (ЕКА) "Розетта” успешно пролетел на расстоянии 805 км от крошечного (приблизительно 5 км шириной) вновь открытого (1969) астероида, известного как "2867 Штейнс”. Миниатюрный астероид не был главной целью миссии Розетты, рассчитанной на 11 лет, а лишь промежуточным "портом захода” (одним из двух астероидов, находящихся на траектории полета Розетты).

Настоящей целью 3-тонного европейского межпланетного зонда, запущенного в 2004 году, является беспрецедентная гонка в глубоком космосе, включающая три повторных встречи с Землей, одну с Марсом… и два пролета мимо двух астероидов, находящихся на пути к основной цели миссии – возможной встрече (на орбите с посадкой другого маленького спускаемого аппарата, названного "Филэ”) с маленькой кометой, совершающей один оборот вокруг Солнца за 6,6 года по эллиптической орбите – кометой 67Р/Чурюмова-Герасименко.

Говорят, что встреча состоится в… 2014 году.

Таким образом, "меркантильная” встреча Розетты с астероидом Штейнс (который "случайно” оказался поблизости от сложного маршрута по пути к настоящей цели миссии – кометы 67Р) представляла научную и "эксплуатационную” награду для Розетты…, а также нечто рискованное.

Да, будущие наблюдения зондом кометы в 2014 году могли быть значительно улучшены практикой, обретенной во время прошлого пролета мимо астероида в 2008 году (и другого астероида Лютеция в 2009 году), но получение научных данных от таких объектов никогда не включалось в оригинальный проект зонда. Поэтому операции миссии при пролете мимо Штейнса (ожидалось, что они будут включать несколько очень необычных маневров – ниже) могли привести к физическому повреждению зонда (или его инструментария) во время импровизированной встречи!

По этой причине создатели миссии Розетты вначале планировали просто пролет мимо астероида Штейнс "вслепую”, не включающий сбора научных данных во время самого близкого подхода и их передачи на Землю!

Однако, на утро после встречи, 6 сентября 2008 года, в Центре Европейских Космических Операций в Дармштадте, Германия, пройдет "научная пресс-конференция”. На ней будут представлены результаты научных данных, полученных во время встречи. По словам д-ра Дэвида Саутвуда, Директора Научных Исследований и Робототехники, темой одного из сообщений будет "прохождение (встреча) Розетты через летающие цвета”.

"Штейнс может быть маленьким, но мы делаем большую науку, - сказал Саутвуд. – Чем больше мы узнаем о различных видах астероидов, тем лучше поймем наше происхождение в прошлом. Более того, когда такие странники Солнечной системы убегают из пояса, они становятся угрозой Земле. Чем лучше мы их знаем, тем лучше мы сможем уменьшить опасность, которую некоторые из них могут представлять в будущем”.

Однако блестящая оценка пролета Розетты пренебрегла упоминанием одной значимой "детали” – загадочного и весьма разочаровывающего электронного прерывания работы узколучевой камеры (камеры с узким полем обзора) (NAC)… на каких-то девять минут ПЕРЕД самым близким подходом зонда к астероиду!

"Программа отключилась автоматически, - сказал Герхард Швейм, Руководитель Миссии и Глава Отдела Научных Операций в Солнечной Системе ЕКА. - Камера имела запрограммированные ограничения, и мы будем анализировать, почему это произошло, позже”.

Этот абсолютно неожиданный (и крайне разочаровывающий) "сбой программы” вылился в потерю ВСЕХ изображений "Штейнса” с высоким разрешением, сделанных Розеттой (включая много-спектральные и цветные снимки с высоким разрешением), оставив для визуального анализа лишь данные камеры с широкоугольным объективом (WAC) с разрешением в пять раз ниже.

Однако даже на этих изображениях, сделанных камерой с низким разрешением, сразу же стало очевидно, что Штейнс является очень "любопытным объектом”. Его внешний вид оказался крайне "геометрическим”, напоминая (свободно разрекламированный в официальных пресс-релизах ЕКА) "бриллиант в небе” с гранями!

Необычное первое впечатление легко подтверждается количественным геометрическим сравнением.

Штейнс действительно ЯВЛЯЕТСЯ трехмерным "бриллиантом в небе”.

Естественно, когда в космосе фотографируются геометрически безукоризненно выглядящие объекты либо НАСА, либо другими космическими агентствами всего мира, мы в Enterprise, полагавшиеся на геометрические критерии в своих исследованиях вот уже почти 30 лет, обращаем на них более чем особое внимание…

Поскольку как заметил д-р Карл Саган:
"Разумная жизнь на Земле изначально раскрывает себя посредством геометрической регулярности своих построений”.

Свыше ста лет такая характеристика была единственным самым надежным указателем на "древние руины” здесь, на Земле.

Как хорошо знают читатели Enterprise, этот основной археологический стандарт "разума” на нашей планете был корневой основой нашего 30-летнего исследования изображений (сделанных НАСА и другими) потенциальных "древних разумных руин”, расположенных на других планетах Солнечной системы (таких, как восхитительные примеры идентичной "рельефной прямолинейной геометрии”, сфотографированной на Марсе аппаратом Surveyor НАСА).

До сих пор окончательное выражение "критерия разумной геометрии” было нашим открытием, сделанным всего несколько лет назад. Представляется, что все внешнее основание Солнечной системы удовлетворяет этому существенному "критерию разумной геометрии”:

Япет – третий самый большой спутник в системе Сатурна – был сфотографирован в 2004 году в ходе миссии Кассини НАСА. На самых лучших изображениях Япета, переданных на Землю, явно появляется отчетливое, высоко геометрическое очертание всего спутника, размером примерно 1448 км – удивительная, непостижимая аномалия Солнечной системы, полностью игнорируемая НАСА, несмотря на то, что ее необычные следствия научно изучены Enterprise. Поверхность Япета разделена на две равные половины, одна из которых яркая, как свежевыпавший снег, другая темнее в 6 раз и отражает только 4% солнечных лучей. По линии экватора Япет опоясывает горный хребет высотой от 10 до 20 км, происхождение которого остается загадкой. На поверхности спутника имеется очень крупный кратер, около 400 км в диаметре.

А как вам горный хребет, опоясывающий весь спутник?

Принимая за основу критерий разумной геометрии, когда на официальном сайте ЕКА впервые появились восхитительные, правильные, "напоминающие бриллиант” снимки крошечного Штейнса, мы не могли не поинтересоваться: "А не мог ли он оказаться древним искусственным объектом Солнечной системы, а вовсе не астероидом!!? Повезло ли ЕКА с первого раза?”

Однако детальное рассмотрение начальных данных очень разочаровало - снимки самого близкого подхода были сделаны с "НЕ высоким разрешением”, казалось, они просто скомпрометированы разнообразием (тоже подозрительно "геометрических”) очень любительски выглядевших "воображаемых артефактов”!

Короче говоря, учитывая траекторию движения зонда и опубликованные характеристики WAC, мы ожидали НАМНОГО большего от встречи со Штейнсом.

Некоторые исходные данные:
Все опубликованные изображения, полученные Розеттой, были сделаны согласно предварительным компьютерным командам с Земли, хранились на борту и обновлялись в соответствии с самой последней навигационной информацией. В свою очередь, компьютерные инструкции (в нужное время) заставили зонд автоматически переориентироваться в космосе перед самим пролетом мимо астероида таким образом, что в течение тех важных нескольких минут самого тесного сближения сам зонд физически "перевернулся” в космосе относительно Солнца и Штейнса.

Такой маневр позволил Розетте отследить радикально меняющееся геометрическое положение астероида относительно зонда в "реальном времени” так, что камера (и другие бортовые датчики) оставалась направленной прямо на крошечную, движущуюся с высокой скоростью цель, даже тогда, когда в те важные несколько минут солнечный угол и направление в космосе полностью меняются.

Такая дерзкая (и до 5 сентября полностью непроверенная) серия сложных маневров зонда сначала отвергалась командой, планировавшей миссию Розетты, как "слишком опасная” для долговременной работы. Озабоченность вызывали чрезмерные термальные нагрузки, действию которых подвергся бы сам зонд и его инструментарий при маневре – поворот электроники к Солнцу "в те важные несколько минут”.

Однако, в конце концов, любопытно, маневр стал рассматриваться как "приемлемый риск”.

В результате такого мужественного решения коллектив получил полное визуальное изображение контакта (по крайней мере, снимки, сделанные WAC) и данные с 14 других бортовых инструментов, которыми ученые ЕКА планировали воспользоваться для "характеристики химического состава” Штейнса”, его "отражательной способности, текстуры поверхности, ориентации оси вращения и так далее”. WAC Розетты удалось фотографировать астероид в течение всего периода самого тесного сближения, гарантируя снимки почти 180^o замечательной, похожей на бриллиант поверхности Штейнса по мере приближения Розетты, а затем удаления от астероида.

И все это на скорости больше 8 км/сек!

При "последовательном” фотографировании WAC солнечной стороны Штейнса выявилась не только замечательная "форма бриллианта” астероида, но и, по крайней мере, четыре расположенных с равными интервалами "ярких выступа”, тянущихся вдоль видимой длины окружности в виде очевидной прямой линии.

Причем каждый "выступ” тщательно выровнен в "плоскости пояска бриллианта”.

Необычная степень "геометрической верности” Штейнса основной "огранке бриллианта” в сочетании с расположением с равными интервалами "выдающихся вперед выступов” вдоль одной плоскости ("пояска”) позволяет предполагать Дизайн!

Именно в тот момент исследования Розетты мы сделали перерыв; через несколько часов после официальной пресс-конференции 6 сентября ЕКА спокойно опубликовало анимированную версию приближения к Штейнсу и удаления от него на официальном сайте Розетты, состоявшую из ряда реальных, последовательных снимков WAC, сделанных во время самого близкого контакта.

Удивительно, что изображения, сделанные посредством анимации, оказались НАМНОГО более высокого качества, чем полудюжина "неподвижных”, представленных на пресс-конференции ЕКА. Они позволили произвести дальнейший анализ того, чем на самом деле может оказаться Штейнс.

Затем, через несколько дней после пресс-конференции 6 сентября, члены коллектива Розетты потихоньку обнародовали один, всего один снимок, сделанный NAC во время самого тесного контакта (и в цвете), – композитную фотографию (красный, зеленый и синий цвета), сделанную за 10,5 минут (на расстоянии приблизительно 5.632 км) до самого близкого контакта.

К сожалению, из-за того, что, когда делалось изображение, Розетта еще находилась "на расстоянии континента” от астероида (больше, чем расстояние от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка), снимок оказался с еще более низким разрешением, чем последующие уже обнародованные снимки WAC.

Однако, несмотря на низкое разрешение, более ранний вид астероида с этой выигрышной позиции оказался критически значимым:

Потому что этот уникальный ракурс позволил нам видеть на 10^o дальше к западу, чем любые другие предыдущие фотографии; он позволил взглянуть на ранее невидимое "западное полушарие” Штейнса. Также (из-за общей траектории пролета Розетты) снимок сделан значительно ниже "плоскости пояска бриллианта”, что позволило получить уникальное изображение "выступов” для сравнения с намного более поздними кадрами WAC, сделанными "немного ниже”, чуть выше "пояска”, когда зонд удалялся от объекта.

Когда этот самый удачный цветной снимок NAC слегка увеличили и усилили, он раскрыл удивительное количество новых и важных геометрических деталей, укрепивших наше первое впечатление, что "две половины” Штейнса, правая и левая, существенно отличаются друг от друга по внешнему виду!

Ключевой вопрос (на который, конечно, ответит дальнейший научный анализ) таков: "Почему такая существенная разница?”

На улучшенном изображении NAC появляется дальнейшее свидетельство "необычной симметрии и упорядоченности”, демонстрируемое характеристиками поверхности "пояска”, зафиксированными на последующих снимках WAC. Полностью подтвердилось, что замечательная "высоко организованная” геометрия тянется и по всему ранее невидимому "западному полушарию”.

Например, даже на снимке с низким разрешением видно, что имеется больше загадочных "поднимающихся вертикально выступов”, чем замечено ранее, и все они находятся в "плоскости пояска” вокруг объекта (ниже предлагается сравнение между двумя по-разному обработанными версиями одного и того же цветного снимка NAC с "парными сериями выступов”, выделенными кругами).

Во-вторых, можно видеть и заметную симметрию (вертикально и горизонтально) в расположении двух самых больших теней в этом полушарии (и явное отсутствие случайных "кратеров от столкновений”) с явным "искривлением” к тени слева. Это явно указывает на то, что левая "искривленная тень”, по существу, не является тенью края от кратера, а создается одинаково искривленными "вертикальными опорами” на граненом полушарии "бриллианта”, находящемся прямо перед камерой приближающегося зонда. "Опора” тянется сверху вниз от "плоскости пояска” к стеклобою на вершине бриллианта (см. схему граненого бриллианта выше).

По существу, судя по расположению и геометрии обеих теней и светлых областей между ними (определенных известным углом освещения к Солнцу – 34^o), представляется, что в новом полушарии имеются три "массивных опоры”, выстроенных под углами 60^o, - слева, в центре и справа.

И вновь, такие явные симметрии НЕ являются признаком любых "естественных” объектов. Однако большая часть коллектива ЕКА полностью игнорирует свое же необычное геометрическое свидетельство, пытаясь продать прессе идею о том, что Штейнс – это еще один пример типичного астероида Солнечной системы.

Возможно, самым загадочным (и потенциально раскрывающим) аспектом этого объекта – Штейнс – является потрясающая асимметрия полушарий, наблюдаемая при простом сравнении нескольких ранее сделанных изображений, во время и после самого близкого подхода . Полушарие, повернутое к Розетте при приближении (изображение 1), характеризуется крайне отражающей поверхностью ("высокое альбедо”), правая сторона дальше к востоку (изображения 2, 3 и 4) представляет намного более тусклый и намного более знакомый вид кратеров.

Еще более важный пример заметной дихотомии полушарий – это сравнение "уменьшающейся яркости” цветного снимка, сделанного приближающейся NAC с изображением, противоположного полушария, снятого WAC. Последний снимок уместно уменьшен в разрешении, чтобы пропорционально увязываться с левым изображением.

Сравнение явно акцентирует тот факт, что, хотя яркое западное полушарие Штейнса имеет "высокоорганизованный”, структурированный вид, дальнее, более тусклое восточное полушарие, как отмечалось выше, имеет намного более знакомый вид кратеров.

Тогда вновь возникает важный вопрос: "Почему такая существенная разница?”
Для сравнения (снизу, слева – вверху и внизу) мы взяли два изображения, сделанные WAC, и проследили "линию дихотомии” между двумя абсолютно разными полушариями, поскольку ракурс менялся между двумя последовательными изображениями (снизу, справа – вверху и внизу). Представляется, что поверхность слева и ниже красной линии (запад и юг) отражает значительно больше, чем поверхность справа и над красной линией (восток и север), и на ней меньше кратеров (даже после того, как мы приглушили большую часть яркости для выделения деталей). Последняя представляет собой поверхность, серьезно побитую метеоритами, пострадавшую от многих столкновений, больших и маленьких, следы которых бросаются в глаза.

Независимые наблюдения кратеров, приведенные в последующих сообщениях, сделанных членами команды Розетты об аномально большом количестве кратеров на таком крошечном астероиде, достаточно красноречивы…

"… изображения, переданные зондом, демонстрируют астероид, обладающий формой бриллианта и напоминающий угрозу в известной компьютерной игре с астероидами до того, как становится гладкой глубоко изрытая поверхность. Это обеспечивает ученых более современными взглядами на астероиды. Можно видеть, что поверхность покрыта огромными кратерами до 1,2 км диаметром, и это на астероиде диаметром всего 5 км. Это намного более высокая концентрация кратеров, чем ожидалось бы для такого маленького объекта.
"Имеется и цепь из семи кратеров, которую мы не ожидали увидеть на таком маленьком теле, - сказал профессор Уве Келлер, главный исследователь ЕКА, стоящего за миссией Розетты. – Обычно мы видим подобные кратеры на спутниках, подобных нашему. Следует посмотреть, почему они там появились, но Штейнс явно обладает сложной историей столкновений”.

Самый большой кратер на поверхности Штейнса, явно доминирующий на северном "полюсе”, настолько большой (приблизительно 1,6 км в поперечнике) по сравнению с 5-километровым диаметром самого Штейнса, что ученые потрясены тем, что астероид вообще пережил столкновение.

Кроме основного, потенциально возникшего в результате катастрофы, на изображении можно видеть и левую/правую "дихотомию” бриллианта, обсужденную раньше. Потрясающий контраст между "поверхностью с крайне высоким альбедо” слева (передняя часть Штейнса при приближении Розетты) и сильно изрезанной кратерами намного менее отражающей поверхностью справа (на этом изображении) исчерпывающе очевиден.

И вновь, такая удивительная разница в отражении между полушариями, отстоящими друг от друга "лишь на 90^o” на таком крошечном объекте просто необъяснима посредством обычных "эффектов углового - фазового рассеивания”, которыми пользуются при анализе таких объектов Солнечной системы (поверхность, меняющая отражение из-за изменения угла наблюдения между поверхностью Штейнса, зондом и Солнцем). Поскольку в данном случае общий угол, стянутый 5-километровым астероидом, как видно с зонда Розетта, по существу оставался неизменным, расхождение на максимуме составляло всего 2^o.

При таком маленьком угле НЕ должно быть таких драматических "фазовых эффектов”, совсем!

И все же, в случае Штейнса, странно, но они есть…
Единственное, резонное объяснение иначе необъяснимого феномена отражения должно строиться на основе некоего вида фундаментального "композиционного различия”. Полушарие Штейнса, которое, по удачному стечению обстоятельств оказалось лицом к зонду Розетта при приближении (при этом Солнце находилось прямо позади камеры - так называемая "перспектива нулевой фазы”) - резко отличается от поверхности, лежащей к востоку и зафиксированной, когда зонд снимал крошечный объект несколько минут спустя из положения 90^o к астероиду.

Именно это композиционное различие должно отвечать не только за значительное изменение яркости поверхности, когда камера движется дальше на восток, но и за одновременное присутствие всех кратеров на той же (намного менее отражающей) поверхности.

Если внимательнее присмотреться к одному из лучших изображений, сделанных во время самого близкого контакта (внизу, слева), на восточной стороне Штейнса можно увидеть несколько "слоев”. Представляется, что располагающиеся последовательно слои (обозначенные красным, зеленым и синим) спускаются от "более высоких” уровней на западе (слева) к "более низким” уровням на востоке (справа), пока мы продолжаем движение вокруг объекта по направлению к линии тени.

Итак, о чем все это? Самая простая модель, которая лучше всего объясняет все замечательные наблюдения, - это предположение о том, что Штейнс является искусственным объектом, пострадавшим, по словам ученого миссии Розетты Уве Келлера, от "сложной истории столкновений”.

Искусственная модель показывает, что в результате коллизий, одна половина маленького звездного тела пострадала от массивного обдирания ранее высоко отражающей "внешней обшивки” или "внешней скорлупы”.

"Обшивки”, которая осталась (более или менее) неповрежденной на одном полушарии, на той стороне, которую NAC Розетты перед пролетом. Камера WAC сфотографировала другую пострадавшую ободранную сторону при самом близком контакте и после него!

Наша модель четко и исчерпывающе объясняет смятый и потрепанный вид восточного полушария, которое, по существу, состоит из тех же лежащих в основе структурных компонентов (сейчас стершихся – внизу, справа), что и видимых на противоположном, западном полушарии Штейнса во время приближения зонда.

Благодаря более высокому разрешению, с которым сделаны изображения восточного полушария, на этом восхитительном объекте возникает потрясающий вид нескольких дополнительных геометрических характеристик. Наиболее заметны огромные, отдельные "окна” (да, окна), выровненные горизонтально в два параллельных ряда, как раз над высоко отражающим пояском Штейнса (сверху, справа).

Эти замечательные, выглядящие знакомо искусственные характеристики затем объединялись (дальше к востоку) еще более удивительной деталью – "структурными компонентами” (напоминающими гигантскую "коробчато-геометрическую структуру”), расположенную над "пояском”, на верху одной из массивных "опор”, видимых на упомянутом полушарии.

Если это действительно демонстрация главного структурного элемента Штейнса, похоже, защитная оболочка ободрана, и он больше подвержен разрушению от ударов, видимых на всем этом полушарии. Тот же вид разрушения, по-видимому, отсутствует почти на всей остальной ярко отражающей оболочке Штейнса в этом полушарии, за исключением западных регионов "пояска” (внизу, слева) и некоторых дополнительных регионов вокруг острого "стеклобоя” у основания похожей на бриллиант формы Штейнса.

Скрупулезное исследование этого замечательного изображения раскрывает и тьму дополнительных геометрических характеристик, которые, вместе взятые, предлагают исчерпывающее свидетельство об истинной природе этого необычного объекта.

Итак, давайте подытожим главные результаты нашего анализа "Штейнса”:

Основываясь на разнообразии свидетельств, включающих предварительные результаты пролета зонда Розетта, можно сделать вывод, что Штейнс не является "естественным” объектом Солнечной системы!

Если эта гипотеза верна, тогда Штейнс определенно "сделан НЕ из камня” (как полагали астрономы), а является 5-километровым искусственным артефактом. Артефактом с неизвестным составом поверхности и величиной с небольшой "город”.

Основываясь на наблюдениях в телескоп и спектральных данных в инфракрасном диапазоне, собранных на Земле до пролета Розетты, внешняя обшивка Штейнса могла быть некоей формой "очищенного металла”. Частично, такой вывод базируется на уникальном спектре, классифицированном как "Е”, согласно планетарным каталогам. Это делает Штейнс одним из самых редких типов астероидов. Такую спектральную классификацию имеют не более 30 других объектов Солнечной системы!

Редкая "классификация типа Е” Штейнса подкрепляется некоторыми (еще не опубликованными) спектральными наблюдениями Розетты, о которых говорила на утренней пресс-конференции 6 сентября главный исследователь в области видимых и инфракрасных температурных спектрометрических изображений Анджолетта Корадини. Она сказала: "Мы не собирались представлять данные сегодня. Но мы получили часть воистину волнующих данных”. В качестве "затравки” Корадини представила несколько спектральных графиков Штейнса , явно (с более высоким отношением сигнал-шум) подтверждающих уникальный "ровный спектр” этих восхитительных объектов.
Более полное объяснение открытий Розетты в терминах ключевого состава поверхности Штейнса ожидает научной публикации данных.

Исторически, астероиды "класса Е” демонстрировали уникальные реакции на отраженные радарные сигналы:
"самой необычной характеристикой этих наблюдений является то, что все они демонстрируют очень высокие степени поляризации, u = 0,8. Величины больше нуля создаются шкалой длин волн около поверхностной шероховатости и неоднородностью и/или подповерхностью или множественным рассеиванием”.
Перевод на обычный язык:
Согласно недавно опубликованным радарным наблюдениям Арекибо, особенно двух средних размеров астероидов типа Е, 44 Ниса и 434 Венгрия, некоторые радиоволны, отражающиеся назад на Землю (из астероидов, спектрально идентичных Штейнсу), могут приходить не с поверхностей, а в результате множественных отражений глубоко внутри!

Согласно этим "высоко поляризованным” радарным наблюдениям, оба объекта типа Е на 20% эффективнее в отражении радарных сигналов по сравнению с любым другим типом астероида!

Таким образом, комбинированные наблюдения полностью согласуются с астероидами типа Е, если они а) покрыты неким видом высокоэффективной проводящей электричество "оболочки” и б) по существу, полые!!!

Иными словами, данные позволяют предполагать, что некоторые радарные эхо возвращаются изнутри, из глубины объекта, многократно "рассеиваясь” (тем самым, поляризуясь) бесчисленными отражениями между плоскими геометрически расположенными стенами многих внутренних коридоров и комнат!

Основываясь на предварительных, земных и визуальных наблюдениях объектов класса Е, в сочетании с историческим пролетом Розетты, обеспечившим первый пример, видимый в тесном приближении, Штейнс может быть лучшим известным представителем абсолютно нового класса "объектов” в Солнечной системе – одной из нескольких дюжин древних космических платформ типа Е, еще вращающихся вокруг Солнца.

И это приводит нас к "умозрительной” (и, следовательно, забавной) части нашего анализа.

Очевидно, все изображения и данные, представленные нами, о подлете к Штейнсу, можно легко проверить, обратясь непосредственно к подходящим сайтам Розетты ЕКА. Соответствующие земные научные данные (спектральную классификацию Штейнса как объекта типа Е, замечательные, земные радарные наблюдения подобных астероидов типа Е и так далее) можно найти по разным ссылкам.

Однако найти надлежащие научные интерпретации этих данных намного труднее.
Объявление любого объекта Солнечной системы (как мы сделали это с Япетом) искусственным сразу же наталкивается на сложности, включающие в себя качество (и количество) имеющихся в распоряжении " заявителей научных данных, на которых строится такая оценка, вплоть до политического и психологического климата в период выдвижения такой гипотезы, особенно "политического”.

В терминах Штейнса, сейчас (любому объективному наблюдателя) должно быть очевидно, что он является чем-то, лишь напоминающим астероид.

Его необычная специфическая топологическая симметрия ("бриллиант”) в сочетании с замечательным повторяющимся геометрическим усилением восприятия (расположенные с одинаковыми интервалами вертикальные выступы на поверхности, но лишь в плоскости "пояска” бриллианта, "опоры” и следы сложных структурных остатков на поверхности) - все это свидетельствует в пользу искусственного происхождения Штейнса. Заметная асимметрия "астероида” (в терминах света, неодинаково отражающегося двумя противоположными полушариями), объекта в противном случае симметричного, завершает картину "искусственности”.

И все же, даже выдвижение такой "гипотезы”, при отсутствии свидетельства в виде снимков со значительно лучшим разрешением, гарантирует ливень обличений против индивидуального предложения такой "модели”.

Вот почему, как только на утренней пресс-конференции в гуще поздравлений миссии Розетта в связи с первым пролетом я услышал слова "изображения NAC с самым высоким разрешением УТЕРЯНЫ за девять минут до самого тесного контакта”, я ЗНАЛ, что Штейнс представил важное доказательство модели "древней, обитаемой Солнечной системы”.

Вот почему "они” намеренно скрыли эти ключевые изображения!

Природа и выбор времени объявления о странной "неполадке камеры”, через сорок минут после начала утренней пресс-конференции, а затем, словно ненароком, сваливание вины на "сбой программы в связи с обеспечением безопасности камеры”, срезу же заставило меня поинтересоваться, что коллектив Розетты УВИДЕЛ на изображениях, сделанных с разрешением в пять раз больше обычного при самом тесном контакте и НЕ МОГ рассказать нам?

Что заставило их изобретать такую очевидно "наглую ложь”, чтобы скрыть тот факт, что восхитительные, крупные планы Штейнса, сделанные NAC, уже находятся на земле?!

Заметьте, что в официальной версии особо подчеркивается тот факт, что NAC вошла в "безопасный режим” за девять минут до минимального расстояния от Штейнса. И что снимки, сделанные до сбоя, НЕ могут быть лучше, чем САМЫЕ ЛУЧШИЕ изображения, сделанные WAC при самом тесном контакте!

Совпадение?

Я сразу же подумал: НЕТ!, как сделал это и один из наших источников, когда я спросил его об этом.

После исследования каждого пикселя детальных анимированных изображений WAC, очень трудно поверить в то, что NAC случайно вышла из строя - КАК РАЗ до того, как мы могли бы получить любые данные. Данные ЛУЧШЕ самых лучших деталей, которых нам удалось извлечь из данных WAC, как бы "правдоподобно” не звучали извинения в связи с техническими неполадками.

Потому что, если бы мы имели хоть чуть-чуть лучшие изображения, у любых наблюдателей больше НЕ было бы СОМНЕНИЯ об искусственной природе 2867 Штейнс. Организованная "структурная геометрия” всей поверхности почти "выпрыгивает с экрана”.

Кто-то тщательно организовал все так, чтобы мы никогда не увидели этой геометрии, из-за "сбоя камеры”, якобы произошедшего за девять минут до цели.

Итак, основываясь на данных, которые у нас есть, зададим вопросы: Что же такое 2867 Штейнс?

Что с ним произошло? Что создало явно "двуликий” объект? И когда?

Как ни странно, но существенная "асимметрия полушарий” Штейнса оказывается исчерпывающим намеком, дающим ответы на все эти вопросы.

Намеком на объект, находящийся в удивительном соответствии с древними событиями в Солнечной системе, детально описанными в нашей статье 2001 года Модель приливов Марса, а также в более поздней (2005 год) серии статей о загадочном спутнике Сатурна Япете.

В обоих исследованиях наши усилия по реалистичной "реконструкции древней хронологии Солнечной системы” (параллельно с независимыми усилиями Тома Ван Флендерна в этом направлении) исчерпывающе подтвердились более поздними официальными откровениями НАСА и ЕКА на основе миссий на Марс. Самые известные из них – непрекращающиеся саги о древних океанах Марса и рассуждения об обнаруженном на нем льде/воде.

Одно из главных предсказаний "гипотезы взорвавшейся планеты” (ГВП) состоит в том, что "нормальный” ход событий в Солнечной системе достиг резкого и катастрофического крещендо приблизительно 65 миллионов лет назад (как жаль, что не читают они Веды). И случилось это из-за внезапного (?) взрыва одной их главных внутренних планет (Дея), вращавшейся там, где сейчас находится пояс астероидов! (см. Гибель земли Деи)

Видимый пугающий эффект и другие влияния такой непостижимой катастрофы на другие тела в Солнечной системе обсуждались Томом Ван Флендерном много лет назад:
"… огромный (планетарный) взрыв посылает ударную волну по всей солнечной системе, затемняя (и создавая рябь) все безвоздушные поверхности на своем пути. Большая часть поверхностей небесных тел Солнечной системы затемнена (и покрыта рябью), даже ледяные спутники. Но в некоторых случаях тела вращаются так медленно, что затемнена лишь половина спутника. Спутник Сатурна Япет – именно такой случай, потому что период его вращения составляет всего 80 дней. Одна сторона льдисто-яркая, другая – угольно-черная. Разница в альбедо равна коэффициенту 5.
Возможно, самым главным указателем на взрыв является то, что все фрагменты значительной массы будут захватывать более мелкие близлежащие осколки от взрыва в орбиты спутников. Поэтому взрывы имеют тенденцию формировать (системы) астероидов и комет с множественными ядрами всех размеров. Напротив, столкновения обычно не создают фрагментов на орбитах, потому что любые орбиты осколков ведут либо к убеганию, либо к новому столкновению с поверхностью. Более того, столкновения вынуждают уже имеющиеся спутники убегать, при этом создаются "семьи” астероидов (многие из которых видны). В последние годы наше предсказание, что астероиды и кометы часто будут иметь спутники, подтвердилось. Первая семья, обнаруженная в 1993 году (Галилеем) включала в себя спутник Дактиль, вращающийся вокруг астероида Ида. Недавно снимки Хаббла обнаружили, что Комета Хейла-Боппа имеет, по крайней мере, одно, а, возможно три или более вторичных ядер.”

Экстраполяцию Тома физических влияний "древней катастрофы солнечной системы” на спутники во внешней солнечной системе можно легко применить к объектам другой солнечной системы, причем некоторые из них расположены намного ближе к "нулевому этажу”!
Как Штейнс.

Это работает так:
Если бы Штейнс, как функционирующая космическая платформа (в нашей модели), вращалась слишком близко к Планете V, когда последняя взорвалась (в пространстве нескольких миллионов километров), он просто бы не выжил. Слишком далеко, и облако разлетающихся осколков обладало бы слишком низкой плотностью, чтобы оставить после себя объект очевидно "высокой концентрации” разрушения, который мы видим на изображениях WAC.

Последнее происходит потому, что фронт обломков расширяющегося планетарного облака (когда оно достигло Штейнса) должен оставаться относительно тонкой, высокой плотности "оболочкой” (движущейся со скоростью несколько километров в секунду), но не слишком плотной (иначе Штейнс разрушился бы) и миновавшей Штейнс относительно быстро.

В противном случае, все стороны Штейнса (помните, с периодом вращения каждые 6 часов) были бы одинаково сильно повреждены ударявшимися обломками. Вместо этого, поврежденной оказалась только одна сторона объекта в форме бриллианта. А противоположная сторона (судя по единственному изображению, сделанному NAC, которое у нас есть, и кривой света Розетты) осталась почти полностью неповрежденной!

На основе этого, мы можем восстановить следующую возможную "последовательность событий”:
Подвергшись относительно кратковременному (но интенсивному) дождю из "фрагментов планетарной коры” от ужасного взрыва отдаленной Планеты V в сочетании с эффектами расширяющегося микрометеоритного облака конденсированной планетарной мантии, летящих со скоростью несколько километров в секунду, одна половина высоко отражающей "оболочки” полностью избавилась от внешней оболочки (сторона, оказавшаяся лицом к взрыву). За этим последовали удары более крупных твердых фрагментов, попавших на ту же сторону с катастрофическими результатами… оставив безошибочную подпись МНОГИХ высоко деструктивных ударов, но только на ОДНОЙ ПОЛОВИНЕ Штейнса "намного более высокой концентрации, чем ожидалось бы у такого маленького объекта”.

Последнее, важное наблюдение НЕ МОЖЕТ объясняться любой "устойчиво-стационарной” моделью ударяющихся обломков, распространяющихся на протяжении жизни солнечной системы!

Оно может удовлетвориться ЛИШЬ в том случае, если Штейнс подвергся "внезапному, кратковременному дождю объектов, летящих с очень высокой скоростью, создающих непропорциональные разрушительные удары от отдаленного катаклизма - разрушения целой планеты”!

Таким образом, модель ГВП сразу же и легко может рассматриваться в случае двух основных загадок, произрастающих из близких наблюдений Штейнса, наблюдениях, которые остаются полностью необъяснимыми при помощи всех превалирующих моделей астероидов.