Споры вокруг «Алтайской принцессы»

В Горно-Алтайске состоялся судебный процесс, где рассматривалось требование захоронить мумию женщины, найденную археологами в древнем захоронении на плато Укок в 1993 году. В прессе ее часто называют «алтайской принцессой» или «принцессой Укока», а среди местных жителей распространилось имя Ак-Кадын «Белая Госпожа».

Находка

«Принцесса Укока» принадлежала к представителям пазырыкской археологической культуры, распространенной в VI—III вв. до н. э. на территории Алтая. Ныне археологические находки, относящиеся к данной культуре, делаются в России, Казахстане и Монголии. Первые исследования курганов пазырыкской культуры предпринял еще в 1860-х годах Василий Радлов, а название она получила после того, как археолог Сергей Руденко в 1929 году обнаружил в урочище Пазырык захоронения с богатым погребальным инвентарем. Ныне эти находки хранятся в Эрмитаже.

Археологической сенсацией стали находки, сделанные в 1990-х годах Натальей Полосьмак и Вячеславом Молодиным на высокогорном плато Укок, в южной части Республики Алтай. Как предполагают ученые, пазырыкцы, занимавшиеся кочевым скотоводством, проводили на этом плато зиму и весну. Прежде, чем покинуть место зимовки, они хоронили умерших за это время соплеменников. Многочисленные погребальные курганы, возникшие на плато, и сохранили свидетельства о древнем населении Алтая.

Вероятно, пазырыкцы были хорошо осведомлены о свойствах вечной мерзлоты и использовали их в своем погребальном обряде. Когда они вырывали могилу, она быстро заполнялась грунтовыми водами, которые, застывая, превращались в «ледяную линзу», где сохранялось тело умершего. Возможно, лед выступал в качестве символа смерти в мифологических представлениях пазырыкцев. При этом пазырыкцы перед захоронением подвергали тела мумификации, удаляя внутренние органы, наполняя тело смесью овечьей и растений, а также высушивая его. Разрезы на теле зашивались конским волосом. Подробное описание находок, сделанных на плато, опубликованы в книге Натальи Полосьмак «Всадники Укока».

Наибольшая известность выпала на долю мумии, извлеченной из ледяной линзы в кургане № 1 могильника Ак-Алаха 3. Следует отметить, что в кургане находились два погребения. Верхнее из них было сделано позже в уже существовавшем кургане и принадлежит, вероятно, к кара-кобинской археологической культуре. Оно подверглось разграблению еще в древности. Грабители, прокопав ход в гробницу, даже пытались вытащить за ноги тело погребенного там мужчины. Сделать это им не удалось, но погребальный инвентарь был украден.

Когда археологи разобрали верхнее погребение, они обнаружили под ним неразрушенное перекрытие из бревен. Под бревнами оказался скелет принесенной в жертву лошади (на черепе сохранилось отверстие, пробитое чеканом). Затем постепенно, пока оттаивал лед, освобождались деревянная погребальная колода и помещенные в захоронение предмета. Процесс занял несколько дней. За это время ученые обнаружили деревянные, глиняные и роговые сосуды, блюда-столики, сделанные из цельного куска дерева. На них обнаружились даже остатки погребальной трапезы: крестец барана и крестец жеребенка с воткнутым деревянным ножом. Наконец, когда растаял лед, заполнивший колоду, археологи увидели похороненную в кургане женщину.

Она лежала на правом боку головой на север. Ноги погребенной были слегка согнуты в коленях, кисти рук сложены на животе. Дно колоды было покрыто подстилкой из темного войлока, а под головой женщины располагалась особая подушечка. Наталья Полосьмак подробно описывает одежду погребенной: «На женщине была желтоватая шелковая рубаха с рукавами, закрывающими кисти рук. Поясной одеждой служила длинная шерстяная юбка, сшитая из трех поперечно расположенных полотнищ (из двух красных и одного белого). Юбка держалась на теле с помощью пришитого к ней толстого, витого из шерстяных ниток длинного красного пояса с кистями. На ноги были надеты длинные, до паха, войлочные чулки с пришитыми поверх следиками-подошвами, выкроенными из красной ткани. По верхнему краю чулки украшала полоса узорчатой войлочной аппликации». Интересной находкой стало и каменное блюдце с семенами кориандра, находившееся в колоде. Семена были обуглены и, видимо, использовались в качестве благовония.

У погребенной женщины имелось бронзовое зеркало в футляре из красного и белого войлока, бусы, бронзовые подвески, серьги из золотой проволоки. На шее было надето украшение в виде подвешенной деревянной пластины, к которой были прикреплены восемь покрытых золотой фольгой фигурок лежащих барсов с крыльями. Высокая прическа имела свои украшения из дерева, обтянутого золотой фольгой, они имелись и на головном уборе, где изображали птиц и оленя. Помимо скелета коня, лежавшего над погребением, в могиле внизу оказались останки еще пяти коней с упряжью.

Посмертная судьба женщины из кургана

Найденная мумия, как и другие находки, сделанные в курганах Ак-Алаха, были перевезены в Новосибирск, в музей Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. За прошедшие годы ученые провели ряд исследований, позволивших узнать много нового о пазырыкцах и в том числе о женщине из первого кургана Ак-Алаха-3. Как показало исследование с применением магнитно-резонанской томографии, она умерла в возрасте около 25 лет от рака груди, а в детстве страдала остеомиелитом. За несколько месяцев до смерти она получила серьезные травмы головы, правого плеча и правого тазобедренного сустава (возможно, упав с лошади). В тот момент она, находясь на последней стадии рака уже с трудом передвигалась, а последние месяцы провела, не вставая с постели. Были описаны имевшиеся на ее теле татуировки.

Также были проведены первые палеогенетические исследования пазырыкских мумий (в ходе одного из них оказалось, что мумия из кургана Ак-Алаха-1, которую изначально сочли женщиной, оказалась юношей. Это не та самая «принцесса Укока», как сочли некоторые журналисты, а женщина (то есть мужчина) из другого погребения).

Одновременно с этим находки с плато Укок получили широкую известность. Они стали одним из самых ярких археологических открытий 1990-х годов, о них много писала пресса. Именно благодаря журналистам женщина из Ак-Алаха-3 стала называться «принцессой Укока» и «алтайской принцессой», хотя ее погребение, не смотря на довольно богатый инвентарь, все-таки не является царским.

Но известность древних находок и особенно погребения из Ак-Алаха-2 привела к неожиданным для археологов последствиям. Среди жителей республики Алтай сложился культ найденной в кургане женщины. Ее начали считать прародительницей алтайского народа, великой шаманкой. Она получила имя «Ак-Кадын» - «Белая госпожа», также ее отождествляли с Очи-Бала – героиней алтайского эпоса. Современные алтайские шаманы стали сообщать, что Ак-Кадын являлась им в видениях. На алтайских национальных праздниках часто можно увидеть девушек, костюмы и прически которых воспроизводят реконструированный учеными облик этой женщины. За прошедшие два с лишним десятилетия почитание Ак-Кадын распространилось среди алтайцев очень широко.

В некоторых случаях религиозные представления, связанные с «принцессой Укока» носят следы влияния современных эзотерических учений (употребления терминов «астрал» и пр.). Вот характерный текст, взятый из социальных сетей: «Так называемая Алтайская принцесса была одной из жриц Матери Мира. Когда ее извлекали из могилы, произошел сейсмический толчок, взявшийся не известно откуда. Ни начала, ни продолжения ему не было. И это могло быть объяснено только тем, что просто открылись врата подземного мира, ибо Ак-Кадын охраняла от проникновения подземного огня в мир земной. Она не давала выходить в земное пространство тварям низшего астрала, питающимся страхом людей и разрушающим гармонию существования. Места курганов выбирались не случайно. Они служили замками, закрывающими врата вредоносных энергий. Даже радон не мог выходить, закрытый древними магическими построениями. Сеть курганов была размещена на местах, наиболее предрасположенных к землетрясениям и ураганам. Разрушение курганов, осквернение алтарей великих храмов древности позволили подземному огню беспрепятственно выходить наружу. <…> Дверь в преисподнюю, которую закрывала Ак-Кадын, до сих пор остается открытой. Негативная энергия, хлынувшая наружу из низших миров, спровоцировала не только природные катаклизмы, землетрясения и цунами, но и человеческие конфликты, катализаторами которых стали тюркские народы.

Разрушение великих магнитов происходит рукою человеческой. Те, кто закладывал священные магниты, не предполагали, что волны яростного атеизма захлестнут мышление людское и что будет явлено полное незнание оккультных законов и махровое заблуждение».

Алтайцы выступают с требованиями вернуть Ак-Кадын на место захоронения, в курган на плато Укок. Нарушением покоя великой шаманки объясняли все неприятности последних лет, случавшиеся на Алтае, например, землетрясения 2003 и 2013 годов. По требованию населения республики Алтай, в 2012 году мумия была перевезена из Новосибирска в Национальный музей в Горно-Алтайске. Но алтайские активисты по-прежнему считают, что тело следует похоронить. Сейчас начался очередной этап спора, когда действие происходит в суде. Истцом выступил Акай Кине – общественный деятель, представитель телесов (теленгитов) – одного из тюркоязычных народов, объединяемых под общим названием «алтайцы». Ответчиками стали министерства культуры России и Республики Алтай, Институт археологии и этнографии Сибирского отделения РАН и Национальный музей имени Анохина в Горно-Алтайске.

Обычно в спорах между учеными и представителями алтайской общественности по поводу «алтайской принцессы» активнее всего обсуждается тема ее национальной принадлежности. По мнению верующих, Ак-Кадын – праматерь алтайцев. Ученые утверждают, что представители пазырыкской культуры были связаны с индо-иранскими кочевыми народами (в частности, предшественницей пазырыкской культуры считают афанасьевскую археологическую культуру). Также признают, что у пазырыкцев присутствовал в какой-то степени самодийский этнический компонент, что подтверждают исследования митохондриальной ДНК, показавшие общность пазырыцев с селькупами. Этногенез же алтайцев связан с появившимися в регионе позднее древнетюрскими народами: уйгурами, кыпчаками, енисейскими киргизами – жителями существовавших в VI – XIII веках древнетюрских государств. Те верующие алтайцы, которые склонны спорить с учеными на их поле, в ответ указывают, что в этногенезе их народа приняли участие также и дотюрские жители Алтая, в том числе и пазырыкцы ассимилированные позднее тюрками.

Современное распространение методов генетики для установления этнической истории, к сожалению, привело к некоторому возврату к представлению об этносе как сущности, связанно исключительно с кровным родством и генеалогическим происхождением. При этом часто забывается о культурной основе этноса. А культурную преемственность между тюркоязычными алтайцами и пазырыкцами доказать трудно. До обнаружения «принцессы Укока» они не использовали ее характерного костюма и украшений, не удается найти и других весомых параллелей между результатами археологических раскопок и материальной культурой алтайских народов.

Но все это соображения, которые представляют лишь одну сторону вопроса. Религиозные представления сами по себе не нуждаются в научном подтверждении. Они – дело веры. Если община верующих считает какой-то предмет древним и сакральным, а какой-то текст – боговдохновенным, то они такими являются, что бы не говорили археологи или филологи. В гипотетической ситуации, когда представители христианской церкви, признающей почитания мощей, будут требовать передачи им мощей святого, хранящихся в музее, их иск будет иметь шансы на успех вне зависимости от того, подлинные ли это мощи или нет. Суд может прислушаться к их требованиям. Но может признать более убедительными и аргументы ученых. В данном случае так и произошло. Горно-Алтайский городской суд в иске отказал. Но после процесса Акай Кине сказал, что продолжит добиваться захоронения мумии. Так что история на этом явно не окончена.

Другие споры

Споры между учеными и общественностью по поводу археологических находок, как захоронений, так и артефактов, случались неоднократно. Наиболее близким аналогом можно счесть «Красавицу из Крорайны» или «Красавицу из Лоуланя» - мумию возрастом около 3800 лет. Лоулань – занесенный песком оазис в пустыне Такла-Макан на северо-западе Китая, Кроран – его уйгурское название. Где-то до V века или чуть дольше там существовало княжество, памятники которого сейчас изучают археологи. Они среди их находок наиболее известным мумии, относящиеся к периоду XVIII века до н. э. – II века н.э. В литературе они известны как «таримские мумии», и большинство исследователей согласны в том, что они принадлежат носителям ныне исчезнувших тохарских языков.

Красавица из Лоуланя – одна из этих мумий. Она хранится в музее Синьцзян-Уйгурского автономного района в городе Урумчи. Среди уйгуров распространилась версия о том, что Красавица из Лоуланя была праматерью уйгурского народа, так что теперь ее реконструированные портреты можно увидеть на уйгурских плакатах. Правда, вроде бы пока не было выступлений с требованиями ее перезахоронить. Китайские власти легко могут счесть подобные требования проявлением уйгурского сепаратизма, к которому относятся строго.

Много споров вокруг захоронений возникает в Америке, где представители коренного населения считают похороненных своими предками, независимо от возраста погребения, полагая, что выставлять останки в музее – проявление неуважения к мертвым. Во многих случаях это оказывается оправданным актом, который помогает хотя бы отчасти исправить последствия многочисленных несправедливостей, сделанных властями и европейскими поселенцами в адрес коренных народов в прошлом. Например, были в США возвращены своим племенам и захоронены по принятым обычаям многочисленные останки индейцев убитых в столкновениях с белыми. Однако к таким случаям исцеления исторической травмы вряд ли можно отнести споры за судьбу останков эпохи палеолита.

В 1990 году в США был принят федеральный закон о защите индейских захоронений и репатриации (Native American Graves Protection and Repatriation Act, NAGPRA). Согласно закону, не только человеческие останки, но и произведения культуры, принадлежавшие индейцам и обнаруженные в ходе раскопок, должны быть потом возвращены соответствующим племенам. Ученым отводится довольно небольшой срок на исследование находок.

С этим законом связано долгое дело о Кенневикском человеке – скелете возрастом более девяти тысяч лет, который был найден в штате Вашингтон в 1996 году. Сразу несколько индейских народов заявили, что являются потомками этого человека и имеют право захоронить его по своему обычаю. В 2004 году суд счел, что ни один из этих народов не может представить весомые доказательства своей родственной связи с Кенневикским человеком.

Однако летом 2015 года в Nature было опубликовано палеогенетическое исследование, авторы которого установили, что Кенневикский человек принадлежал Y-хромосомной гаплогруппе Q-M3, которая характерна для коренного населения Северной и Южной Америки (а также для эвенов). Михтохондриальная гаплогруппа X2a тоже показало его родство с индейскими народами. С одной стороны это позволило уточнить представления ученых о заселении Америки (в частности, дало еще один довод против солютрейской гипотезы), с другой – дало представителям современных коренных народов новые основания для борьбы за останки. Видимо, скоро следует ожидать нового процесса, на котором представители племен имеют все шансы победить.

Законы Германии подходят к проблеме возвращения и перезахоронения останков строже. В городе Радебойл, недалеко от Дрездена, есть музей, посвященный творчеству писателя Карла Мая, автора популярных приключенческих романов об индейцах. В музее хранятся 19 индейских скальпов, подаренных актером Патти Франком, долго путешествовавшим по США вместе с участниками шоу Баффало Билла. Известно, что, например, один из скальпов Франк купил в 1904 году в индейском поселке у одного из потомков одного из вождей племени дакота по имени Быстрый Орел. По словам продавца, Быстрый Орел добыл этот скальп на войне с индейцами оджибве. Франк отдал за этот скальп бутылку виски, бутылку абрикосового бренди и сто долларов.

В 2014 году совет оджибве из Мичигана обратился в музей с просьбой вернуть скальп. Но куратор музея отказал, сообщив, что музейная коллекция представляет собой часть истории, причем правдиво отражает судьбу индейцев. Музей, действуя согласно принятым в Германии законам, согласен вернуть скальп лишь тем, чье непосредственное родство с обладателем скальпа будет подтверждено. То есть в данном случае гаплогруппы, говорящей об индейском происхождении, будет недостаточно, нужно доказательства родства конкретных людей. Однако оджибве и другие организации коренных американцев намерены продолжать борьбу с администрацией музея.

В 2006 году представитель неодруидской религиозной группы Пол Дэвис обратился к администрации Музея Александра Кейллера (Alexander Keiller Museum) в Эйвбери, что в графстве Уилтшир, с требованием перезахоронить хранящиеся в музее человеческие останки неолитического времени.

Национальный фонд Великобритании, в ведении которого находится музей, в требовании отказал, но позволил современным друидам провести ритуал прямо в музее. Но даже это решение вызвало критику со стороны ученых, которые считали, что вряд ли людям неолита бы понравился ритуал нынешних друидов. В одном из писем, присланных в журнал British Archaeology, говорилось: «Мы крайне мало знаем о религиозных верованиях этих людей, но единственное, что мы знаем, единственное, что нам известно, это то, что они хотели, чтобы их помнили. Их курганы и памятники показывают это. Их семьи давно ушли, взяв всю память с собой, и мы археологи, принося их обратно в мир, оказываемся, пожалуй, ближайшими их родственниками. Мы заботимся о них, проводя нашу жизнь в попытках превратить эти кости обратно в людей ... Чем больше мы знаем, тем лучше мы можем помнить их. А перезахоронение останков губит людей и бросает их в небытие. Это в лучшем случае ошибка, а в худшем жестокость»