Волга – три сценария апокалипсиса

25.08.11.  На совещании в Астрахани, прошедшем 17 августа, были озвучены планы подъема уровня Чебоксарского водохранилища.

Кто был инициатором этого, чем это грозит Поволжью и Ульяновской области в частности, и какие "водные” опасности нам ещё грозят?

Это мы и попытались выяснить. Результаты исследования оказались не просто неприятными, а ошеломляющими.

Иду на встречу с Евгением Бурдиным – единственным в России историком, который специализируется на проблемах волжского каскада ГЭС. Чистый двор с элементами народного ландшафтного дизайна из вторсырья и веток. Лавочки, качели, кабанчики из бревен, лосенок из старого ковра… А на одной из лавочек две «скульптуры» из тряпок – мужик и баба сидят на «завалинке». У мужика в руках баян. Выглядит эта «инсталляция» одновременно убого и трогательно. Но главное – символично. Задумавшись, понимаешь, что эти тряпичные мужик и баба – настоящее выражение ностальгии по чему-то очень важному, настоящему и честному, но ушедшему навсегда. Мысль додумать не успеваю, но проникаюсь своеобразной исторической грустью.

Первое, что вижу у Бурдина – лежащий на диване сборник работ по проблемам мологского края. Евгений Анатольевич только что вернулся с конференции в Рыбинске, посвященной проблемам тамошнего рукотворного моря. По-видимому, конференция была приурочена к ежегодному сбору бывших мологжан, который проходит во вторую субботу августа.

Про Мологу написано и снято порядочно. Трагедия переселенцев из зоны затопления стала сюжетом для нескольких художественных книг и массы документальных фильмов. Но важнее другое – мологжане свою историческую грусть по потерянной малой родине не прячут, а переживают совместно. И тут понимаешь, что градус этой грусти намного больше, чем легкая ностальгия по деревенскому быту, нашедшая выражение в мужике с баяном и бабой в платке во дворе.

Начинаю проникаться проблемой, и всплывает интересный факт. Его приводит помощник старосты одного из храмов Александр Разумов со слов своей бабушки. Она рассказывала, что напротив собора в Мологе жила юродивая, которая постоянно говорила о бочке, полной воды, скрепленной железными обручами. Когда проект затопления каскада был реализован, эти слова люди восприняли как пророчество. Заканчивалось же оно словами, что обручи лопнут и вода уйдёт. Вполне может статься, что обручи эти лопнут у нас с вами на глазах.

Хотим воды!

В понедельник на аппаратном совещании губернатор Морозов среди прочего кратенько отчитался и о поездке 17 августа на совещание по проблемам Волги в Астрахань. Главный итог совещания – принципиальное решение поднимать уровень Нижнекамского и Чебоксарского водохранилищ. Поручение составить предварительный проект и разработать смету даны РусГидро. Про причины этого решения мы уже писали во вчерашнем материале «Поволжье сдали рыбным королям?». Краткая суть проста – низовья Волги испытывают явный дефицит воды, вдобавок падает уровень Каспия. Чтобы не оставить без воды водозаборы «низовых» городов, не лишиться последних нерестилищ и не обезводить дельту, необходимы дополнительные запасы выше по каскаду. В том же материале мы сделали предположение, что решение вполне могли пролоббировать астраханские бизнесмены «от рыбы».

Но есть и другая сторона медали. Прошлый год, как известно, прошел под «флагом» аномальной жары. Она вызвала чудовищное испарение с гигантских площадей водохранилищ. Это, само собой, не прошло бесследно. Все мы помним проблемы с водозабором, когда «внезапно» оголовок водозабора оказался в гниющей луже. Подобные проблемы испытывал не только Ульяновск. На резервные источники водоснабжения перешел целый ряд городов и поселков Поволжья. Тогда было много разговоров о переносе водозаборов. Казалось бы, ещё один аргумент в пользу увеличения резервов воды в каскаде. Но простая логика подсказывает, что это не так. Понятно, что забор воды для нужд водоснабжения по сравнению с общими запасами воды в водохранилищах – это в буквальном смысле капля в море. По-видимому, это отлично понимают и участники прошедшего 17 августа совещания, поскольку в качестве ключевого аргумента для повышения уровня проблемы с водозабором не упоминались. Вместо этого предлагалось другое решение – создание «плавающих» водозаборников, которые сами подстраиваются под уровень воды. Тем самым удастся снять проблемы, аналогичные прошлогодней.

Но другая правда у РусГидро. В первом полугодии 2011 года Чебоксарская ГЭС выработала 1,28 миллиарда кВт электроэнергии, что ниже нормы. Причина – всё та же прошлогодняя жара, из-за которой пострадал уровневый режим водохранилища. РусГидро лишилась части, правда небольшой, прибыли. Подъём же уровня решил бы не только эту проблему, но и позволил бы увеличить теоретический максимум выработки электроэнергии с 2050 до 3500 млн кВт. По этому поводу на сайте Чебоксарской ГЭС оперативно появилась таблица со сравнительными данными для опорных уровней 63 (существующий) и 68 метров.

Цифры, конечно, впечатляют. Миллионы килловатт, десятки кубических километров стока, тысячи квадратных километров водного зеркала… На первый взгляд кажется, что речь идёт о гигантских цифрах и об электроэнергии, без которой не прожить. Но это не так.

Вообще, вопрос энергетической эффективности каскада на совещании элегантно обходился. Чиновники высказывались в таком ключе, что, мол, пора в первую очередь делать упор на экологию и уровень, а уж только потом на нужды энергетиков. Причина этого банальна – по данным Бурдина, вся электроэнергия, производимая всеми ГЭС волжского каскада, составляет всего лишь 2-3 процента от общего производства электроэнергии в стране! При этом Чебоксарская ГЭС – одна из самых маломощных, и теоретический рост выработки электроэнергии на ней на фоне данных по всей стране полностью теряется… в статистической погрешности! То есть говорить о том, что подъём уровня даст что-то ощутимое единой энергосистеме, вообще не приходится. Выходит, что весь сыр-бор действительно только ради обводнения низовий, причем наиболее простым способом.

РусГидро достаточно закрытая организация, не слишком идущая на контакт с прессой. Получить какие-то конкретные данные нам не удалось, но стала понятна общая ситуация по эксплуатации волжского бассейна. И ситуация эта достаточно простая – РусГидро не отвечает, по сути, ни за что в плане эксплуатации водохранилищ как природных комплексов. Вся забота по большому счёту сводится к выплате налога за пользование ресурсами по минимальной ставке. Не проводится также и никаких серьёзных и масштабных исследований по состоянию водохранилищ и инженерных сооружений каскада. Идёт простая эксплуатация, которую, судя по Саяно-Шушенской ГЭС, вполне можно назвать хищнической.

И именно РусГидро поручают разработать проект доведения опорного уровня Чебоксарской ГЭС до 68 проектных метров.

Тут стоит отметить, что Чебоксарскую ГЭС вводили последней среди всех ГЭС Волжского каскада. 68 метров НПУ (нормального подпорного уровня) в проекте были заложены изначально, исходя из них строились ГЭС и вся инженерная инфраструктура. «Съехать» на 63 метра пришлось тогда из-за массового возмущения жителей Чувашии и Марий-Эл. При увеличении НПУ до 68 метров выработка электроэнергии увеличивалась всего на треть, но при этом площадь затопления вырастала почти в два раза. В зону подтопления попадали отличные с/х земли, в разы увеличивалось количество селений, которые необходимо было переносить, а главное – из-за увеличения подпора поднимались грунтовые воды. Для и без того заболоченного в тех местах левобережья это было бы катастрофой. В итоге решили судьбу не испытывать, тем более, что в энергетическом плане потери были не слишком заметными – страна уже давно делала ставку на ТЭЦ.

Но проект остался и ничуть за эти годы не устарел. У Бурдина даже есть часть документации по нему. Скорее всего, о проекте отлично знают и в правительстве, поэтому поручение о разработке документации для РусГидро можно рассматривать в значительной степени как формальность. Уже и так понятно, что необходимо сделать, чтобы поднять НПУ Чебоксарского водохранилища до 68 метров. Понятно также, чем это грозит и какие работы необходимы ниже по каскаду. Скорее всего, на эти данные ориентировались и при разработке целевой программы «Развитие водохозяйственного комплекса России в 2012–2020 годах», где явно заложены работы по обеспечению безопасности пропуска через каскад дополнительных объёмов воды. Планируется, что что-то от программы «обрыбится» и нам – запланированы берегоукрепительные работы и ремонт дамбы. Кроме того, «под шумок» наверняка удастся пробить и что-то дополнительно. Не секрет, что мэр Ульяновска и глава федерального агентства по водным ресурсам находятся в отличных отношениях. Но эти потенциальные плюсы наверняка сильно завязаны на подъёме уровня Чебоксарского водохранилища. Вплоть до вилки «будет подъём уровня– будут доп. работы».

Сложившуюся ситуацию отлично понимают и в Нижнем Новгороде, и в Чувашии и в Марий Эл, где активно обсуждаются планы поднятия уровня водохранилища. Общий градус обсуждения – резко негативный. Это и понятно – никому не хочется второй «мологи» и очевидных проблем с экологией. Ульяновская же область пока находится вне этого обсуждения – про проблему у нас не говорилось и не говорится. Хотя надо бы, так как именно нам придётся расхлебывать многие негативные последствия возможного повышения уровня вплоть до апокалипсических сценариев.

Первый сценарий апокалипсиса

Начать хочется сразу с самого страшного. Что будет, если плотину Чебоксарской ГЭС попросту прорвет? Судя по рассказам Бурдина, такой исход вовсе не исключен. Причина проста – в последние десятилетия никто не проводил сколь-либо вменяемых исследований состояния инженерных сооружений волжских ГЭС за исключением рыбинской, как одной из самых старых. Результаты оказались печальными – ГЭС находится в отвратном состоянии и требует срочного капитального ремонта. Вполне вероятно, что с Чебоксарской ГЭС ситуация получше, так как она поновее, но за это вряд ли кто-то поручится. Тем не менее, сценарий вполне можно смоделировать, хотя вероятность его претворения в жизнь невелика. Вода в створе Ульяновского плеса поднимется на 5 метров, мосты смоет, Нижнюю Террасу затопит, Димитровград подтопит, на правом берегу начнутся колоссальные оползни. Всё это будет сопровождаться сильными ветрами. Само собой, будут и человеческие жертвы.

Второй сценарий апокалипсиса

Но, к счастью, этот сценарий всё-таки ближе к фантастике, чем к реальности. А вот то же самое, но касательно Куйбышевской ГЭС, уже не выглядит страшными сказками. Механизм простой – плотина ГЭС будет вынужденно пропускать намного большие объёмы воды, поступающие из Чебоксарского водохранилища. При этом её состояние – тайна за семью печатями. Исследований никто не проводил.

На этом проблемы не заканчиваются. К нам попало письмо за подписью сотрудника Волжского отделения института геологии и разработки горючих ископаемых в Самаре. Институт проводил комплексные исследования безопасности Жигулевской ГЭС по заказу министерства природных ресурсов. Ученые, помимо прочего, исследовали и тектонику. В итоге были получены настолько ошеломляющие результаты, что институту было рекомендовано их вообще не афишировать.

Тут стоит вспомнить про предыдущее наше исследование, связанное с сейсмической обстановкой в Поволжье. Речь о планах строительства АЭС в Димитровграде. Проанализировав ситуацию, тогда мы пришли к выводу, что краеугольный камень всего проекта – это именно геология. Мы расспрашивали геологов, посетили общественные слушания, но так и не поняли, существует ли разлом под Димитровградом. Но в процессе изучения проблемы мы уяснили точно, что существует крупный Жигулевский разлом. И вот, читая письмо сотрудника института, мы опять натыкаемся на знакомую проблему увеличения количества напряженных в геологическом плане зон, которые могут привести к землетрясению в Среднем Поволжье. Ничего, по сути, нового, если бы не то, что институтом выявлены очаги сейсмической активности вблизи самой ГЭС. То есть угроза существует, и она реальна – разрушение плотины за счёт подземных толчков вполне может быть спровоцировано ростом нагрузки на неё.

С результатами этого исследования ознакомили министерство природных ресурсов, управления МЧС и ФСБ по Самарской области, писали и в Москву. В итоге под предводительством заместителя министра прошло закрытое совещание, итогом которого было возложение контроля над ситуацией на Роспотребнадзор (!!!).

Думаем, не стоит и говорить, что опасность вполне реальна. Исследования проводились не кучкой маргиналов, а авторитетным институтом, данные обсуждались на высоком уровне. Но, по-видимому, проблему решили попросту замолчать. На том же совещании 17 августа на неё даже не намекнули, равно как и на то, что инженерных исследований состояния волжских ГЭС за исключением Рыбинской, не проводилось вовсе.

Про последствия возможной катастрофы даже начинать говорить не стоит – всё понятно без слов. Стоит лишь отметить, что Ульяновская область в этом случае вовсе не отделается «легким испугом», как это кажется при беглом взгляде на карту. Действительно, большая часть территории области находится выше плотины Куйбышевской ГЭС. Но это мало поможет в случае любой значительной аварии – движение гигантских масс воды (а в Ульяновском плесе сосредоточены самые большие её запасы) приведет к катастрофе, по сравнению с которой описанный выше фантастический сценарий прорыва Чебоксарской ГЭС кажется цветочками.

Третий сценарий апокалипсиса

Но и без геолого-апокалиптических рассуждений проблем хватает. Некоторое время назад мы получили интересные данные о качестве воды. Вода, вытекающая из наших гигантских плесов, чище, чем втекающая. И это при том, что Ульяновск – один из крупнейших загрязнителей на Средней Волге. Как же так?

Оказывается, наши плесы, размерами которых принято гордиться, – это гигантские отстойники, природные септики для загрязнений, поступающих по течению. При этом уровень загрязненности воды в последние годы катастрофически растёт, что говорит о том, что предел возможностей самоочищения плеса давно позади. Теперь мы лишь накапливаем чужие нечистоты.

Теоретически увеличение пропуска воды в случае повышения уровня Чебоксарского водохранилища должно улучшить самоочищение нашего участка Волги. Но это не так. Во-первых, для этого поступающая вода должна быть идеально чистой, а во-вторых простой расчёт показывает, что даже в случае значительного увеличения водосброса заметного эффекта не будет. Скорее, всё будет с точностью до наоборот. Затопленные участки образуют огромные мелководья, на которых будут происходить активные процессы заболачивания и биологического загрязнения. Туда же наверняка будут попадать и отходы сельскохозяйственного производства, «подтянутся» и ближайшие предприятия, для которых сброс во вдруг «подвинувшуюся поближе» реку – это самый простой способ избавиться от нечистот. В итоге к нам будет попадать вода уровня загрязнения, как минимум, не ниже, чем сейчас. А, скорее всего, выше. И её будет больше.

Эта нагрузка прямо ложится на нашу акваторию, в первую очередь на Старомайнский плес. Резервов для самоочищения там уже давно нет. Заиленность превышает все разумные пределы, вода за последние 5 лет перешла из класса «умеренно загрязненной» в класс «грязной» и «очень грязной». Очевидно, что природа не справляется, но на неё хотят навесить дополнительную нагрузку.

Вот вам и третий апокалиптический сценарий – Волга без рыбы, с запахом сероводорода и со слоем ила до самой поверхности. И этот сценарий вполне реален, его рассматривали ещё в 1989 году, когда принималось решение о том, чтобы не поднимать НПУ Чебоксарского гидроузла до 68 метров.

Говорить про проблемы Волги можно бесконечно. Очевидно одно – река больна, причем смертельно. Решить проблемы одной ей части (низовий) за счёт остальных без последствий явно не получится. Даже зарегулированная и загаженная, Волга остаётся единым организмом, который не может функционировать исходя лишь из желаний тех или иных групп влияния. Хочется спросить, а что же делать? Ответ на этот вопрос мы попробуем найти в ближайшее время.

Автор: Masha Blank

Фотографии предоставлены Е.А.Бурдиным