ПРИЗРАКИ АЛАЗАНСКОЙ ДОЛИНЫ

В конце 70-х годов, выполняя тему Минобороны, мне пришлось проводить экспериментальные исследования на радиофизическом полигоне Ленинградского Гидрометеорологического института, располагавшегося в Алазанской долине по соседству с противоградовым полигоном Института Геофизики Академии наук Грузии.

Незадолго до этого в нашем институте, совместно с геофизиками из Нальчика было обнаружено новое явление – радиоизлучение обычных (негрозовых) облаков, сосредоточенное, в основном, в диапазонах средних и коротких волн. Однако, если такие облака собирались переходить в грозовые, это излучение трансформировалось, менялось форма и длительность регистрируемых импульсов, что происходило примерно, за 15-20 минут до перехода облака в грозовую фазу.

Это, так называемое, «предгрозовое» радиоизлучение было надежным предвестником гроз, что имело большое значение для авиации, линий ЛЭП и связи. Однако столь небольшая заблаговременность предупреждения была недостаточной, и потому возникла идея поискать предгрозовые, а заодно, и предградовые предвестники в диапазоне самых низких частот - на единицах и десятках Герц. Этот диапазон является крайне экзотическим и в технике не используется из-за сложности генерации подобных радиоволн. И в то же время эти волны, именуемые иногда «волнами Шумана» по имени их первооткрывателя В.Шумана, теоретически предсказавшего их еще в 40-х годах, весьма таинственны и загадочны.

В частности, Шуман предположил, что столь низкую радиочастоту должен излучать сам земной шар, точнее, глобальный резонатор «Земля – ионосфера» и по его расчетам эта частота равна 10-11 Герцам. Несколько позже мы в нашем институте, еще не зная о работе Шумана, пришли к той же идее исходя из самого примитивного расчета: разделите скорость распространения радиоволн 300000 км/ч на длину окружности земного шара 40000 километров и получите частоту в 7.5 Герца. Именно радиоволна такой частоты, распространяясь вдоль поверхности Земли (в Космос волны таких частот не пропускает ионосфера) как бы догоняет и подстегивает сама себя и тем самым волна такой частоты для земного шара является резонансной.

Проведенные в 60-х годах исследования показали, что правы, оказались мы, а не Шуман – первая резонансная «шумоновская»  частота по экспериментальным наблюдениям составила 7-8 Герц. Странное и далеко идущее совпадение – основной электромагнитный альфа-ритм головного мозга человека тоже лежит в диапазоне 7-8 Герц, а акустические волны этих частот является наиболее опасными для живых организмов.

Позже работами, выполненными в Гидрометеоинституте и, пока имеющими мировой приоритет, было показано, что волны таких частот излучаются циклонами, фронтальными разделами и другими геофизическими явлениями. Они фиксируются многими представителями живого мира и являются для них предвестниками опасных природных явлений. Не это тема особого разговора.

Располагая специальной уникальной аппаратурой для регистрации «шумановских» волн, мы выехали в Алазанскую долину без особой надежды на успех. Опыт натурных экспериментальных наблюдений как собственный, так и предшественников, убеждал в том, что их надо проводить, как минимум, в десятке километров от ближайшей линии электропередачи, телефонных и прочих кабелей, электрофицированных железных дорог и прочих источников индустриальных радиопомех. А тут под боком будут целых два полигона с радиолокаторами и генераторами радиоволн всевозможных частот. Но сработала знаменитая шутка академика Крылова, что наука – это удовлетворение своего любопытства за счет государства. Да и кто бы отказался, даже предвидя неудачу, съездить в Алазанскую долину в период созревания винограда! В крайнем случае, если полигоны будут сильно мешать, можно откочевать вглубь виноградников и расположиться в палатках, благо аппаратура имела автономное питание. По этой же причине ее настройку мы начали проводить в тот день, когда из-за аварии в энергосети полигоны оказались обесточенными, а погодные условия не требовали включения резервных дизельных электростанций.

Датчиками, или, если хотите, приемными антеннами таких низких частот являлись феррозондовые магнитометры и индукционные катушки. По размеру и весу такая катушка напоминала полковой миномет, смотрящий дулом в зенит. По своим техническим характеристикам она, тем самым, могла регистрировать сигналы от объектов, находящихся в зените, а в этот день над нами было лишь безоблачное голубое небо.

Но произошло нечто странное и необъяснимое – сигналы появились, причем достаточно мощные и отчетливые. На ленте самописца было отчетливо видно, как на шумовом фоне появлялись импульсы, их амплитуда быстро росла, достигла некоего максимума, а затем также симметрично убывала. Это означало, если не вдаваться в физику процесса, что прямо над нашими головами медленно проплывало нечто сравнительно небольших размеров, а внутри этого нечто происходили интенсивные электрические процессы, вернее, даже электромагнитные, магнитную компоненту которых мы и фиксировали.

Прошла минута, другая и аппаратура вновь зафиксировала подобный сигнал, затем еще и еще. Прямо над нашими головами проплывало целое «стадо» невидимок, о природе и происхождении которых мы пока ничего не знали.

Второй пункт наблюдения находился чуть ниже по долине и скоро оттуда примчался студент-наблюдатель, сообщивший, что их аппаратура принимает нечто странное. Мы сказали, что наша тоже. Хорошо, что он догадался проставить на ленте точное время появления первого сигнала, затем, когда мы сравнили записи, оказалось, что над вторым пунктом проплыло то же самое «стадо» «невидимок» с разницей по времени около 2-х минут. Тем самым средняя скорость его перемещения составляла около 20 километров в час, то есть примерно сравнимой со скоростью ветра.

Но нам просто повезло – такое совпадение происходило не всегда. Иногда «невидимки» спешили со скоростью в 60 и более километров в час, а иногда игнорировали ветер и или своим путем, не отмечаясь во втором пункте. Однажды был случай, когда второй пункт зафиксировал их первым, хотя ветер дул в его сторону – нечто перемещалось против ветра.

Однако факт нас особенно не смущал, будучи метеорологами мы знали, что ветер на высоте сильно отличается по скорости и направлению от приземного ветра, но нам совершенно не была известна высота на которой перемещались «невидимки». С этим можно было бы разобраться с помощью радиолокаторов наших соседей – грузинских геофизиков, если, конечно, они смогут зафиксировать «невидимок». Локаторы грузинских ребят работали на длинах волн от миллиметров до десятка сантиметров, да и мы сами располагали военными локаторами, работавшими в диапазоне метровых волн. Чтобы заинтересовать их, мы позвали на эксперимент начальника полигона, профессора Амирана Ильича Карцивадзе, показали ему наши записи и проход «невидимок» в натуре. Амиран Ильич поцокал языком, сказал что-то по-грузински и позвал своего помощника Анзера – «радиолокационного бога».

«Бог» начал с того, что вывел из строя всю нашу аппаратуру, когда направил в нашу сторону антенну радиолокатора. Вообще говоря, задача у него была почти выполнимая – локаторы не любят работать при малых углах возвышения антенны – мешает сама поверхность Земли и все объекты, которые на ней находятся (это прекрасно знают военные, которым приходится отслеживать низколетящие цели – они оказываются в своеобразной земной «тени»). Во всяком случае, стало ясно, что работать совместно нам не удастся. Пришлось пойти на разделение труда – как только наша аппаратура фиксировала очередное стадо «невидимок», мы сообщали об этом по рации на локатор, вырубали аппаратуру, а сами прятались от мощных мегаваттных импульсов за железные стенки военных фургонов – «кунгов».

Анзор не зря слыл «богом» – в конце концов, он зафиксировал нечто, похожее на наших гостей. На экране локатора они выглядели короткими наклонными черточками, медленно смещавшимися обычно вдоль долины. Но иногда «гости» показывались в виде круглых пятнышек, которые вдруг превращались в быстро расширявшееся кольцо, иногда внутри этого кольца концентрически возникало второе и третье. Были случаи, когда – «столбики» как бы расцеплялись вверху, образуя латинскую букву V, а однажды одиночный столбик вдруг начал стремительно скручиваться в спираль.

Вернувшись в Ленинград, мы изложили полученные результаты в короткой статье и рискнули послать ее Представителю Госкомгидромета академику Е.К.Федорову, чтобы он представил ее в самый престижный, а главное, быстро печатающий статьи журнал – Доклады Академии Наук. Академик Федоров, в молодости занимавшийся проблемами атмосферного электричества и другими аномальными явлениями, работой заинтересовался и статью в доклады представил, но неожиданно вмешался наш руководитель профессор Л.Г.Качюрин.

- Ребята, но это же сплошная мистика и вы хотите, чтобы в Академии над нами посмеялись? Какие-то «невидимки», «призраки», которым нет даже толкового объяснения, не говоря уж о самой терминологии!

Я попытался возразить, что в радиолокации известны случаи наблюдения отражений сигнала от неизвестных целей при ясном небе и в зарубежной литературе эти сигналы официально называются «анге-эхо», то есть «отражение от ангелов» и не исключено, что наши «призраки» имеют ту же самую природу.

- Вот когда с этой природой разберетесь, тогда и пошлите статью, а пока я сам извиняюсь перед академией и объясняю, что требуется дополнительные исследования.

Но дополнительных исследований нам провести не удалось – на следующий год нам пришлось переключиться на исследование радиоизлучения снежных лавин и горных ледников. А затем началась перестройка со всеми вытекающими для науки последствиями. Мы тщательно просматривали всю вышедшую за последние два десятилетия научную литератеру, но единственной близкой по смыслу была работа итальянского исследователя аномальных явлений Лучино Бокконо по регистрации «эфирных призраков». Но, увы, никто из нас тогда не догадался направить в чистое пустое небо фотоаппарат и щелкнуть затвором…