Энтомолог развенчивает фильмы ужасов

Мэй Беренбаум из Иллинойсского университета поясняет, в каких местах семь фильмов с членистоногими антагонистами противоречат науке.

Вот уже тридцать лет глава энтомологического факультета Иллинойсского университета (США) Мэй Беренбаум проводит кинофестиваль «Боязнь насекомых», пытаясь избавить публику от стереотипов, касающихся наших маленьких шестиногих друзей. Она внимательно смотрит кинокартины и мультфильмы, посвящённые насекомым, а потом обсуждает с собравшимися биологические нелепости, на которые никогда не скупятся сценаристы и режиссёры.

Когда-то г-жа Беренбаум и сама боялась насекомых, пока наука не объяснила, что шустрые существа, садящиеся вам на шею и залезающие под штанину, не страшнее тех вещей, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни. Мы опасаемся неизвестности, а раз так, то давайте просвещаться.

Итак, впереди нас ждёт семь самых любимых фильмов Мэй Беренбаум. Подкинем несвежего трэша на вентилятор!

«Смокинг» (The Tuxedo, 2002)



«Фильм с Джеки Чаном». После этого можно ничего не говорить. Но мы настроились веселиться, поэтому поехали дальше. Очередной злодей решил отравить всю питьевую воду мира особой бактерией, которая каким-то образом вызывает обезвоживание организма, не давая воде утолить жажду. Бактерию разносят водомерки — насекомые из подотряда клопов, которые умеют скользить по водной глади. План состоит в том, что системы безопасности не увидят ничего плохого в этих милых созданиях.

Почему насекомые должны слушаться злодея? Потому что он держит в плену их королеву, а они последуют за ней куда угодно.

Простите, но у водомерок нет королевы. В семействе Gerridae насчитывается около 500 видов, и ни один из них не является эусоциальным, то есть не обладает сложной социальной структурой с репродуктивным разделением труда и кооперативной заботой о потомстве. Впрочем, личной заботы о потомстве водомерки тоже не знают.

«Москиты» (Mosquito, 1995)



Где-то на просторах Мичигана терпит крушение корабль инопланетян. Местные комары-гурманы, полакомившись мертвечиной, превращаются в полутораметровых монстров, которым срочно требуется кровь ничего не подозревающих туристов.

Какие же питательные вещества, которые могут содержаться в крови, способны вызвать экспоненциальное увеличение размеров организма? Г-же Беренбаум такие чудеса неведомы. Действующие лица, впрочем, не задаются этим вопросом, их интересует другое: какие средства контроля численности популяции подошли бы здесь лучше всего. Герой Гуннара Хансена делает выбор в пользу привычного инструмента: за двадцать лет до этого актёр сыграл маньяка Кожаное Лицо в культовой «Техасской резне бензопилой». Пути массовой культуры неисповедимы.

«Пчёлы» (The Bees, 1978)



На человечество нападет новый вид пчёл-убийц. Группа учёных пытается остановить их распространение. Исследователи (одного из них играет Джон Сэксон) создают систему для передачи сообщений пчёлам, которые оказываются сверхумными тварями со своей собственной теорией о том, какую роль человечество играет в природе (разумеется, негативную). В конце концов герой Сэксона едет в ООН и рассказывает дипломатам о том, что нам хотели бы сказать пчёлы. Он призывает человечество бережно относиться к окружающей среде...

Пчёлы действительно общаются друг с другом, но вряд ли можно сказать, что они разговаривают словами и предложениями, которые поддаются переводу на человеческий язык. Но не это главное. Г-жу Беренбаум безумно смешит то, что на протяжении всего фильма персонажи (в промежутках между драками, вероятно) обсуждают какие-то «фероны» вместо феромонов.

«Монстр из Зелёного Ада» (Monster from Green Hell, 1957)



А давайте воздействовать на ос излучением открытого космоса! Разумеется, в результате мы получим гигантские машины для убийства. Ракета с осами падает где-то в глубине африканских джунглей, и наши герои отправляются в экспедицию на поиски ценного груза.

Г-же Беренбаум очень понравилось, с какой любовью к деталям изготовлены куклы, изображающие чудовищ. Не забыты даже фасеточные глаза. Правда, впечатление несколько смазано тем, что глаза эти вращаются в глазницах...

«Мутанты» (Mimic, 1997)



Порой то, что кинематографисту кажется удачной находкой (а здесь в этой роли выступает сам Гильермо дель Торо), заставляет биолога смеяться до колик. «Мутанты» — классический пример (пожалуй, самая известная картина в этом кошмарном списке).

Учёные создают насекомое-гибрид, генетически запрограммированное на уничтожение тараканов, распространяющих по Нью-Йорку некое странное заболевание. Но эволюция лабораторного существа выходит из-под контроля, и оно начинает нападать на людей в нью-йоркском метро, имитируя облик двухметрового человека.

И тут, пожалуй, наступила пора высказаться о фантазиях, превращающих насекомых в огромных монстров. Да, художественное значение этого образа вопросов не вызывает, но всё-таки г-же Беренбаум хочется заметить, что физиология насекомых, сам план тела не предназначены для больших размеров. Насекомое создано для того, чтобы оставаться маленьким. Именно это и обусловило эволюционный успех данной группы организмов.

Кстати, по поводу «Мутантов». Работая над ролью, Мира Сорвино подружилась с известным энтомологом Томасом Айснером, и тот назвал защитные выделения одного из жуков в честь актрисы.

«Начало конца» (Beginning of the End, 1957)



В захолустье штата Иллинойс сотрудники Министерства сельского хозяйства США проводят эксперименты по облучению продуктов питания. К неведомой пище получают доступ кузнечики, которые немедленно вырастают до огромных размеров. Наводя ужас на небольшие города, они продвигаются к Чикаго (не забывайте ставить галочки в списке мифологем). Против них брошены войска, но они бессильны. «Мы не можем сбросить ядерную бомбу на Чикаго!» — героически провозглашает учёный Уэйнрайт, которого играет Питер Грейвз. Мы и так донельзя загрязнили природу.

В конце Уэйнрайт передаёт кузнечикам сигналы на определённой частоте, увлекая их в озеро Мичиган. Кажется, всё в пределах дозволенного. Чем может быть недоволен биолог?

Между прочим, это один из самых любимых фильмов г-жи Беренбаум о насекомых. Но не из-за корректного их изображения, вовсе нет. На самом деле с научной точки зрения тут всё ересь, от начала до конца. Генетические мутации, вызываемые радиацией, редко увеличивают размеры овощей и ещё реже — животных. Насчёт того, что кузнечики пользуются акустической связью, — чистая правда, вот только вряд ли они восприняли бы гудение сирены.

«Жало скорпиона» (Tail Sting, 2001)



Скорпионы-мутанты выбираются из грузового отсека авиалайнера, летящего из Австралии в Лос-Анджелес. Гигантские членистоногие были выведены для лечения болезней, но вместо этого они решили посеять панику среди любителей малобюджетного кино.

Здесь ничего нового. Членистоногих такого размера не существует. Даже самые крупные морские ракообразные меньше «фольксвагена».

В целом фильмы, в которых ужас наводят насекомые и их родня, строятся одинаково: учёные что-то изобретают, что-то идёт не так, потом появляется герой и всех спасает. Меняется только технология: в 1950-х в моде была радиация, а сегодня её место заняла генная инженерия. И это, пожалуй, единственная полезная информация в данной заметке.

Подготовлено по материалам Смитсоновского института.