Покушение на цесаревича Николая в Японии

А всё было вначале так здорово. цесаревич Николай Александрович в конце 1890 года отправился в морской поход на Дальний Восток на борту броненосного крейсера «Память Азова».Вместе с ним в поисках восточной экзотики отплыли родной брат Георгий Александрович и двоюродный — греческий принц Георг.

Августейшие путешественники посетили Египет, Индию, французский Индокитай. Они осмотрели достопримечательности страны пирамид, приняли участие в охоте на слонов и тигров в индийских джунглях, с интересом наблюдали за ритуальными танцами жриц в древних храмах Камбоджи и Вьетнама.

Дошла очередь и до Страны восходящего солнца. В Японии цесаревичу и его спутникам понравилось. В Нагасаки он со своим греческим кузеном посетил заведение, которое в наше время носит название «салон тату». Там Николай попросил сделать на его правой руке шикарную цветную татуировку дракона, чем весьма удивил сопровождавших его японцев. Ведь в Японии с помощью татуировок клеймили преступников, а добровольно делали их только представители местных преступных кланов.

В том же Нагасаки посетили ресторан «Волга», занимающийся обслуживанием русских моряков, часто посещающих этот порт. Гостеприимная хозяйка ресторана предложила молодым людям провести время с двумя девушками «в нумерах». Кузены с удовольствием приняли это предложение, и вернулись на борт крейсера лишь в четыре часа утра.

Правда, не все в Японии были довольны гостями из далёкой России. Ходили слухи, что цесаревич привёз на крейсере легендарного Сайго Такамори — вождя антиправительственного мятежа, который в 1877 году после поражения покончил жизнь самоубийством. Впрочем, как рассказывали «очевидцы», глава мятежников не погиб, а скрылся до поры до времени на необъятных просторах Российской империи (кстати, Такамори впоследствии стал прототипом одного из героев голливудского блокбастера «Последний самурай» с Томом Крузом в главной роли).

Вполне возможно, что подобные слухи и послужили поводом для покушения на цесаревича во время его пребывания в Японии.

Трость и катана

Посетив Киото, где Николая и его спутников встретили по высшему разряду, путешественники отправились на рикшах в город Оцу, расположенный на берегу озера Бива, славящегося своими живописными видами. После созерцания озёрных пейзажей Николай уселся в повозку мощностью в одну человеческую силу и отправился в обратный путь.

Кортеж путешественников растянулся на несколько сотен метров. Цесаревич ехал в пятой коляске, Георг Греческий — в шестой, японский принц Арисугава — в седьмой. Охранники, сопровождавшие своих подопечных, находились в весьма сложном положении. По японскому этикету им запрещалось поворачиваться к ним спиной. Поэтому они были лишены возможности наблюдать за толпой, собравшейся поглазеть на знатных иностранцев. Их в какой-то мере подстраховывали местные полицейские, стоявшие вдоль пути следования процессии на расстоянии 18 метров друг от друга. Но как раз полицейский и совершил покушение на цесаревича!

На узкой улочке Оцу один из стражей порядка неожиданно выхватил свой меч — катану и бросился к коляске, в которой ехал Николай. Он ударил его клинком по голове. Цесаревича отчасти спасла шляпа-котелок. Катана скользнула по голове наследника русского престола и рассекла ему кожу на черепе. Николай выскочил из коляски и бросился бежать. От второго, возможно, смертельного удара полицейского Николая спас кузен, Георг Греческий. Он не растерялся и бамбуковой тростью со всей силы ударил по затылку озверевшего самурая. Подоспевшие охранники и рикши задержали покушавшегося.

Николаю была оказана первая помощь. Рана оказалась неопасной. Но в Токио из Оцу пришла телеграмма от принца Арисугава, в которой говорилось, что царственный гость находится при смерти. В японском правительстве началась паника. Император и его министры всерьёз опасались, что Россия объявит им войну. Однако всё обошлось.

«Не сержусь на добрых японцев…»

Из Токио в Киото для лечения раненого Николая японский император в тот же день отправил своего лейб-медика. На следующий день на специальном поезде в Киото отправился и сам микадо, для того чтобы принесли личные извинения цесаревичу за случившееся. Случай неслыханный — император в Японии был живым богом, и его появления на публике были из ряда вон выходящим явлением.

В Киото были объявлены «дни печали», содержателям местных публичных домов запретили в течение пяти дней играть на музыкальных инструментах и обслуживать клиентов.

Император Мэйдзи наградил Николая орденом Хризантемы — высшим орденом Японии и выкурил с цесаревичем «сигарету мира» (хотя был некурящим), причём сам поднёс горящую спичку Николаю — верх возможной любезности! Инцидент был исчерпан. Утешая микадо, Николай сказал, что его рана лёгкая, а сумасшедшие есть везде.

В Японии очень сильно переживали ЧП, случившееся в Оцу с высоким гостем. В адрес Николая пришло 24 тысячи писем и телеграмм с выражением соболезнования. В Осаку пришли три парохода с подарками Николаю от местных купцов. Было внесено предложение даже переименовать Оцу, «чтобы имя этого города не позорило нацию».

Цуда Сандзо судили. На суде он заявил, что решил убить цесаревича потому, что «он думал, что Николай действительно привёз с собой Сайго Такамори». Сандзо участвовал в подавлении мятежа «последнего самурая», имел за это награды. Полицейский боялся, что Такамори, победив, лишит его этих наград.

Цуда Сандзо был приговорён к пожизненному заключению, отбывать которое его отправили на Хоккайдо — «японскую Сибирь». Там он и умер через четыре месяца, по официальной версии, от пневмонии.

Сразу же после покушения Николай написал в своём дневнике: «Я нисколько не сержусь на добрых японцев за отвратительный поступок одного фанатика». На память о посещении Японии у Николая остались шрам на голове и головные боли, которые мучили его всю жизнь. Каждый год 11 мая он до заказывал в церкви молебны «за здравие».

Михаил Романов, младший сын Александра III, мог стать цесаревичем, а потом императором, будь покушавшийся на Николая самурай точнее.

Что было бы, если…

Если бы Николай погиб в Японии, то следующим по очередности наследником должен был стать его брат Георгий. Но тот был болен туберкулёзом, и скончался в 1899 году. И хотя к 1894 году — в этом году умер император Александр III — он был бы ещё цесаревичем, скорее всего, на трон бы Георгий не сел — к тому времени безвылазно находился на Кавказе, и врачи категорически запрещали ему жить в сыром и холодном Петербурге. Скорее всего, царём стал бы третий брат Николая — Михаил Александрович. В годы его правления Россия могла бы избежать всех тех бед и потрясений, которые обрушились на неё в годы правления Николая II.

Михаил был любимцем родителей. Характер имел добрый, покладистый. Михаил смог бы ужиться со своими министрами, которых его брат лишь терпел и от которых избавлялся при первой же возможности (Витте, Столыпин). Скорее всего, при Михаиле не случилась бы Русско-японской и Первой мировой войн. Михаил вряд ли пустился в авантюры, которые послужили бы поводом для этих конфликтов, тем более что ни с Японией, ни с Германией у России не было неразрешимых противоречий. Впрочем, Михаилу достались бы в наследство от его предшественников такие проблемы, как земельная и внешних займов. Решать их пришлось бы в любом случае, но вполне возможно, что дело не дошло бы до революции.