Почему наш мозг ищет проблемы там, где их нет

Психологи Гарвардского университета выяснили, почему некоторые проблемы кажутся нам абсолютно неразрешимыми — сколько бы времени и сил мы ни тратили на поиск их решения. 

Результаты исследования, опубликованные в журнале Science, демонстрируют парадоксальный вывод: наш мозг обрабатывает информацию таким образом, что чем реже мы начинаем сталкиваться со знакомым и привычным нам явлением, тем чаще мы начинаем его замечать.

В том числе там, где его на самом деле может и не быть.

«Синдром дружинника»

Представьте себе, что в районе с высоким уровнем преступности собрали команду добровольцев, чтобы те звонили в полицию и сообщали о любых нарушениях общественного порядка.

А теперь представим, что их бдительность стала приносить плоды — и со временем количество краж и ограблений в районе фактически сошло на нет. Что волонтеры будут делать дальше?

Логичный ответ — перестанут звонить в полицию, ведь сообщать больше не о чем: серьезных преступлений больше нет.

Однако, возможно, интуиция подсказывает вам и другой ответ: многие дружинники лишь усилят бдительность и начнут звонить в полицию по менее значимым поводам — например, сообщать о подозрительных людях, слоняющихся по улице в ночное время, или о переходе дороги в неположенном месте.

Это лишь одна из возможных ситуаций, но вы наверняка и сами можете вспомнить немало примеров, когда проблема никак не исчезает просто потому, что мы постоянно пересматриваем свои представления о том, что же именно является проблемой.

Ведь как понять, насколько ты продвинулся в решении проблемы, если с каждым шагом желанное решение видоизменяется — и отодвигается все дальше?

Американские ученые решили выяснить, чем вызвано такое поведение — и можно ли его предотвратить.

Призрачная угроза

Исследование проходило в несколько этапов. Для начала участникам эксперимента показывали несколько наборов фотороботов, предлагая ответить на простой вопрос: какие из лиц выглядят угрожающе. Разброс выражений при этом был довольно широк — от откровенно устрашающих до совершенно миролюбивых.

По мере того как участнику показывали всё меньше и меньше угрожающих фотороботов, он начинал воспринимать как угрожающие всё больше нейтральных выражений.

То же происходило в случае еще более простого опыта. Участников эксперимента просили разделить точки на экране на синие и фиолетовые. И чем реже в подборке встречались синие точки, тем больше испытуемые записывали в «синие» светло-фиолетовые.

Самое интересное, что этот эффект наблюдался даже в том случае, когда участников заранее предупреждали: количество синих точек будет уменьшаться. Подопытным обещали денежный приз, если им удастся сохранить беспристрастность и последовательность в определении синего цвета — но даже это не помогало.

Всё это указывает на то, что подобное поведение не поддается сознательному контролю.

Строгие судьи

Может быть, эта странная особенность нашего мозга ограничивается только визуальным восприятием? В конце концов, зрение — не самый надежный и уж точно не единственный источник информации при принятии решений.

Чтобы ответить на этот вопрос, психологи перешли к проверке на устойчивость моральных принципов испытуемых. Участникам предлагалось ознакомиться с описанием нескольких научных экспериментов и оценить, насколько этически приемлемо проведение подобных опытов.

Ученые признаются, что в этом случае они ожидали значительного снижения «синдрома дружинника» — ведь, казалось бы, люди куда более последовательны в своих моральных оценках и суждениях.

Если сегодня вы уверены, что насилие это плохо, то вы будете уверены в этом и завтра — вне зависимости от того, насколько много или мало насилия вы видели за день.

Однако результат оказался ровно таким же. Чем меньше действительно неэтичных экспериментов предлагали оценить участникам, тем больше опытов они отвергали как неприемлемые с этической точки зрения, становясь всё более и более жесткими в своих оценках.

Опыт, парадоксов друг?

Так почему же нам так сложно быть последовательными в собственном определении тех или иных категорий?

 

Вместо того чтобы трезво оценить, насколько действительно угрожающим является то или иное лицо, мозг просто сравнивает его с другими недавно увиденными — на это тратится меньше времени и энергии. И за счет этого в достаточно большой выборке лиц с нейтральным выражением малейший намек на угрозу в мимике может выглядеть действительно устрашающим.

Запоминать относительные величины и правда куда проще, чем абсолютные — ведь вы наверняка помните, кто был самым высоким в вашем классе, хотя вряд ли вспомните рост каждого ученика.

В некоторых случаях сравнительных оценок нам вполне достаточно. Скажем, «прилично выглядеть» на свадьбе или в театре — совсем не то же самое, что «прилично выглядеть», одеваясь для похода в магазин.

Но в приведенном выше примере с бдительным дружинником понятие «преступление» будет трактоваться всё шире и шире — и борьба рискует стать бесконечной, поскольку сам доброволец никогда не сможет трезво оценить собственный успех в достижении цели. И с этой проблемой периодически сталкивается каждый из нас — так уж устроен наш мозг.

Иначе вскоре мы рискуем вызывать полицию при виде каждой собаки, прогуливающейся без поводка.