Дуэлянты. Обиды, смытые кровью

Оформление дворянства как благородного сословия шло в Европе, начиная с XV века. И сразу те, кто осознали себя благородными, увлеклись дуэлями, этой помесью самоубийства с убийством.

Иностранная мода

Сначала дуэлянты прятались в лесах. Потом дрались повсюду: на улицах, в парках, даже в королевских дворцах. В конце XVII века пистолеты «потеснили» в дуэлях шпаги и рапиры, уравняв физические возможности поединщиков, и элиту Европы охватила настоящая дуэльная лихорадка. Дрались все: захудалые дворянчики из провинции и коронованные особы; военные и штатские; старые и молодые.

В дуэлях гибло народу больше, чем в битвах!

Короли пытались остановить эту вакханалию из тех соображений, что дворяне могут жертвовать собой только ради королей. Ничего не помогало.

А в России дворяне тогда были холопами высшей знати. Ни о каком благородстве они даже не мечтали; дрались тут только нанятые на службу иностранцы. Первая дуэль состоялась в 1666 году в Москве между шотландцем Патриком Гордоном (позже он стал петровским генералом) и англичанином майором Монтгомери.

Благородным, с гербами и титулами, наше дворянство стало волей Петра I, и он же сразу запретил дуэли: «Кто против сего учинит, оный всеконечно, как вызыватель, так и кто выйдет, имеет быть казнён, а именно повешен. [Если] из них кто будет [на дуэли] ранен или умерщвлён… то их и по смерти за ноги повесить». Казнить надлежало также секундантов и свидетелей.

Запугал дворян Пётр I капитально: до Екатерины II дуэлей практически не было. А Екатерина даровала дворянам вольность! Став независимыми от государства, почуяли наши дворяне, какие они на самом деле благородные. Даже самый бедный «Акакий Акакиевич», по образу жизни весьма далёкий от высших бонз, роскошествовавших трудами крепостных, всё же понимал, что он с ними «одной крови».

Дворянство стало замкнутой кастой со своим неписаным кодексом чести.

В Европе к этому моменту дуэльная лихорадка завершилась. Поединки стали редкими и, с позволения сказать, гуманными: при дуэли на шпагах бой вёлся до первого ранения; при дуэли на пистолетах устанавливали дистанцию в 30-40 шагов. Большинство поединков заканчивалось лёгкими царапинами или вообще бескровно.

Именно в это время лихорадка дуэлей накрыла Россию.

Стреляться до смерти

Русская дуэль, по сравнению с европейской, отличалась крайней жестокостью.
Чётких правил не было. Если европейцы стрелялись с расстояния, снижающего риск смерти, то русские — обычно с 10-15 шагов, а бывало и с трёх! И заранее договаривались стрелять «до результата», то есть до смерти. Порой стрелялись, вставая поочередно спиной к обрыву, чтобы погибнуть даже при слабом ранении. Часто обходились без секундантов и почти всегда без врача.

Неудивительно, что в битве «за честь» нередко погибали оба противника.

Честь дворянина — понятие расплывчатое. Потерей чести грозили ложь, трусость, неверность присяге, кража. Это хорошо и правильно. Но, присягнув императрице и имея в моральном багаже недопустимость кражи, высшие дворяне обирали бюджеты целых губерний! Коррупция была чудовищной, о чём знали все, включая императрицу, но на дуэль вызывали не за это, а наоборот: казнокрад считал себя оскорблённым, если кто-то намекал на его казнокрадство. «Честь» не касалась ни страны, ни народа.

Высшие сановники превращали дуэль в средство расправы. Потёмкин, фаворит Екатерины II, узнав, что императрица восхищалась красавцем-князем Петром Голицыным, подговорил полковника Шепелева вызвать Голицына на дуэль. Тот выбрал повод, Голицын отказаться не мог, и Шепелев его заколол, по словам Пушкина, «изменнически».

В благодарность Потёмкин отдал замуж за убийцу свою племянницу Надежду, снабдив её немалым приданым, и сильно продвинул Шепелева по службе.

Причём сам Потёмкин вызовы на дуэль не принимал. Ему жизнь была дороже чести.

Раз уж помянули Пушкина: у него в «Капитанской дочке» Швабрин под видом дуэли намеревался убить Гринёва, а чтоб не уличили, не желал секундантов.  Типичный случай!

За любую чепуху человека могли вызвать, и не смей отказаться: прослывешь трусом и потеряешь честь. Причём было принято, что оружие выбирает вызванный. Но выбор оружия был важен, а потому зачинщики стремились оказаться вызываемой стороной. Что для этого нужно? Всего лишь оскорбить противника, и вот он вынужден бросить вызов сам. Реальный зачинщик выбирает оружие и убивает человека. Где тут честь?

Лунин, известный бретёр, нарочно искал поводы для дуэлей. Как сказали бы сейчас, он был маньяком. Подходил к незнакомцу и говорил: «Милостивый государь! Вы сказали то-то и то-то». — «Милостивый государь, я вам ничего не говорил». — «Как, вы утверждаете, что я солгал?»… Дуэль готова.

Дуэлянты знали два основных способа стрельбы: метить «в нос» и «в ляжку». Если «в нос», значит, заранее желать противнику смерти. Метить «в ляжку» означало желание смыть оскорбление, не убивая. Но те, кто метил «в ляжку», иногда промахивались и попадали в живот. Удивительно ли, что дуэлянты-маньяки вроде Толстого-Американца всегда стреляли в живот и ссылались на то, что это промах. Убийство, а не докажешь…

В эпоху Александра I, как отмечают исследователи, дуэль начала превращаться в средство политической борьбы, способ сведения счетов или в некое шоу, с помощью которого забияки создавали о себе нужное мнение.

Забияки-декабристы

Будущие декабристы сплошь и рядом сводили политические дебаты к дуэлям. Примерно так: «Только бесчестный человек может думать иначе». — «Я думаю иначе! Значит, по-вашему, я бесчестный человек?». И выходят стрелять друг в друга. Дворянская честь в этих игрищах была ни при чем; шёл отстрел конкурентов в битве за власть, которую они были намерены захватить.

Известный позер, дуэльный маньяк А. Якубович в октябре 1818 года стрелялся в Тифлисе с Грибоедовым. Прострелил Грибоедову ладонь, а позже распространял про него же лживые слухи, позорил его. Ещё позже, во время выступления декабристов, вызвался убить Николая I, а придя к царю, обещал умиротворить восставших. Обманул обе стороны. Какая уж тут «честь»…

В первой половине XIX века дуэль начала деградировать вслед за пресловутой дворянской честью. Подлецы, получив пощёчину, утирались или доносили в полицию. Бывало ещё хлеще: в 1832 году в Твери знакомый Пушкина, Александр Шишков, поссорился на балу с Черновым и вызвал его на дуэль. Тот отказался, и Шишков отвесил ему пощёчину, а Чернов побежал домой, вернулся с кинжалом и зарезал Шишкова у крыльца.

Дуэли окончательно превратились в фарс и в России, и в Европе. Честь кончилась, а вместе с ней и дуэль превратилась в фикцию.

Обиды, смытые кровью

Русские дворяне, и в особенности офицеры, вызывали друг друга по малейшему поводу. Например, наш великий поэт Пушкин участвовал в дуэлях 29 раз, но при этом даже ни разу не был ранен. Единственный раз дуэль с его участием закончилась кровью — это был тот самый поединок с Дантесом, который убил поэта. В начале XIX века, пожалуй, не было ни одного дворянина, не участвовавшего в дуэли.

Поначалу российские императоры относились к поединкам резко отрицательно. Однако уже при Александре III и Николае II они были официально разрешены: считалось, что поединок способствует подъёму боевого духа и офицерской чести.

Считается, что с начала 1800 до 1917 года на дуэлях погибло до 10 тысяч человек. Но, вполне вероятно, жертв чести и условностей общества было гораздо больше…