История циклична?

Арнольд Тойнби (1889-1975) был не только продолжателем идей О. Шпенглера, но и в значительной степени развил дальше концепцию циклического движения истории, подкре­пив ее еще большим историческим материалом, исследовав еще больше стран, народов, цивилизаций - как древних, так и современных. В своей огромной 12-томной работе «Пости­жение истории» он описал 37 цивилизаций. Каждая цивилизация начинается с ответа на вызов -сначала природной, а потом и человеческой среды. Тойнби для иллюстрации этого положения рассматривал происхож­дение египетской цивилизации. Много тысяч лет назад силь­ное потепление в Северной Африке, в афразийской саван­не, привело к иссушению земель, появилась пустыня Сахара. Общины охотников и собирателей афразийской саванны, не изменив в ответ на вызов ни своего местопребывания, ни своего образа жизни, поплатились полным вымиранием. Но некоторые общины все-таки ответили на вызов за­сухи изменением родины и образа жизни. Они, вдохновляе­мые храбростью или отчаянием, шагнули в гиблые болота вокруг Нила и превратили их в благодатные земли. Возможно, писал Тойнби, их соседи наблюдали за этим предприятием со слабой надеждой на успех, потому что саванна еще не пре­вратилась полностью в пустыню, а нильские болота казались неприступной и непроходимой глушью. Но успех превзошел самые оптимистические надежды первопроходцев. Стропти­вость природы покорена трудом человека. Болота были дре­нажированы, ограждены дамбами и превращены в поля. Подобное можно было бы увидеть в Древней Греции. Ранее древние греки, жившие в Аттике, занимались скотоводством. Но когда пастбища Аттики высохли, а обраба­тываемые угодья истощились, народ перешел от животно­водства и земледелия к возделыванию оливковых планта­ций. Олива способна не только выжить на голом камне, но и обильно плодоносить. Однако одним маслом жив не бу­дешь, и афиняне стали менять его на скифское зерно. Мас­ло наливали в глиняные кувшины и транспортировали по морю, а это стимулировало гончарное производство и раз­вивало искусство мореплавания. Начали разрабатывать и се­ребряные рудники, потому что торговля требовала денег. Таким образом, афиняне во сто крат приумножили свои бо­гатства. От росписи кувшинов пошла греческая живопись, а когда почти не осталось деревьев, греческие скульпторы начали работать в камне. В результате родились удивительные скульптуры и Парфенон. Тойнби приводил примеры неспособности людей ответить на вызов. Такова судьба цивилизации майя. В отличие от дамб и дренажей Египта, которые до сих пор под­держиваются в рабочем состоянии, материальные плоды неустанных трудов древних майя почти пропали. Единственными уцелевшими памятниками былой цивилизации, писал Тойнби, являются руины некогда грандиозных построек. Теперь они прячутся в глубинах тропического леса. Лес поглотил их почти в буквальном смысле слова, точно удав. Контраст между уровнем современной Мексики - доволь­но бедной страны - и уровнем древней цивилизации майя столь велик, что не поддается человеческому воображению. Эти шедевры - огромные пирамиды, огромные памятники -когда-то были свидетельством победы человека над природой. Но даже с высоты своих дворцов и пирамид люди не смогли увидеть подкрадывавшегося врага. Человек не смог предотвратить возвращение леса, который хладнокровно поглотил возделываемые поля, площади и дома, а потом добрался до дворцов и храмов. Часто вызов приходит и от общества. Так, персидский царь Ксеркс напал на Афины в 480-479 гг. Персы захватили всю Аттику, включая Афины, и даже святая святых – храм Афины на вершине горы. Все население Аттики, бросив свои дома, устремилось в поисках спасения на Пелопоннес. В этой ситуации афинский флот начал и выиграл битву при Сала-мине. Война вызвала мощный подъем духа афинского на­рода, стала началом высочайших достижений, возможно, более никогда не повторявшихся в истории человечества. Подобные явления происходили и в истории России. В XVI в. Польша и Швеция нанесли России мощные удары. Поляки в 1582 г. оккупировали Смоленск, а с 1610 по 1612 г. удерживали Москву. По договору 1617 г. Россия лишалась доступа к Балтийскому морю. Все это, согласно Тойнби, глу­боко травмировало русских, и внутренний шок подтолкнул их к практическим действиям, что выразилось в новой аг­рессивной политике Петра I, его модернизации страны, при­вело к новым завоеваниям. Часто вызов, остающийся без ответа, повторяется вновь и вновь. Неспособность того или иного общества в силу утраты творческих начал ответить на вызов лишает его жиз­неспособности, приводит его к гибели. Наша современная цивилизация, правильней сказать все современное человечество, стоит перед вызовом: гибнет природа, растут силы агрессии и насилия. Тойнби считал, что еще есть надежда, что человечество сумеет найти дос­тойный ответ на этот вызов. Каждая цивилизация проходит в своем развитии, по Тойн­би, пять стадий - рождения, роста, надлома, распада и гибели. Эскимосов, кочевников Тойнби относит к застывшим цивилизациям. Они максимально приспособились к внеш­ней среде, и у них не было больше стимула развиваться даль­ше. То же самое произошло и со Спартой. В отличие от афинян, которые занялись оливками и торговлей, спартан­цы решили захватывать чужие земли. Они захватили пло­дородные пространства в Мессении, и народ, который там жил, те же греки, несколько раз поднимался на восстание, что постепенно привело к надлому Спарты. Она перестала развиваться и стала медленно застывать, окостеневать. Конечно, самым ярким примером роста цивилизации является западноевропейская цивилизация. Впервые за всю свою историю человечество столкнулось с ситуацией, когда одно общество распространило свое влияние почти на всю обитаемую поверхность земли. Безудержно развивавшаяся западная цивилизация, не зная пределов устремлений, стала стучаться во все двери, взламывать все преграды и проры­ваться в самые замкнутые крепости. Главным двигателем быстрого роста цивилизации яв­ляется активное творческое меньшинство. Именно оно вдыхает в социальную систему новую жизнь, поскольку в каждой цивилизации, считал Тойнби, даже в периоды наиболее ожив­ленного ее роста, огромные массы народа так и не выхо­дят из состояния застоя и спячки, а подавляющее большинство людей любой цивилизации ничем не отличается от челове­ка примитивного общества. Активное меньшинство - дрож­жи в общем котле человечества. Проблема состоит в том, как активному меньшинству поднять остальные массы, разбудить их. Это, как правило, совершается путем функционирова­ния механизма мимесиса - подражания. В примитивном обществе мимесис был ориентирован на старшее поколение, на образы предков, а в современных, растущих обществах эталоном становится творческая личность, лидер, проклады­вающий новый путь. Александр Македонский, Иисус Христос, Будда, Карл Великий, Петр I, Наполеон были лиде­рами, вызывавшими мощные социальные движения. Их энергия заражала массы и давала толчок грандиозным пре­образованиям в истории той или иной страны. В истории все проходит - и слава, и богатство, и из­вестность. Афины после крушения империи персов, после колоссальных успехов в развитии хозяйства, после взлета в философии, искусстве, политике постепенно начали кло­ниться к упадку. Они не смогли в IV в. противостоять македонской военной силе, не вмешивались, глядя, как Рим разоряет их соседей, и, конечно, не смогли выстоять в борьбе с самим Римом, поскольку все союзники Афин были унич­тожены. В 86 г. римский полководец Сулла взял Афины штурмом, и хотя он пощадил город, это было позорным финалом афинской политической истории. В конце XII в. мамлюки, отмечал Тойнби, как неког­да римляне, считались непобедимыми в Леванте. Но, как и римляне, они предпочли почивать на лаврах, не замечая признаков растущей уязвимости. В 1789 г. старый враг, вооруженный новой техникой, - французский экспедици­онный корпус Наполеона, потомок неудачливых франкских рыцарей - нанес им сокрушительное поражение. Оставаясь в плену старых военных традиций, мамлюки давно перестали развивать тактику и воинское снаряжение и встретились с Западом, имевшим хорошо подготовленную пехоту с ог­нестрельным оружием. Это привело к серьезному надлому господства мамлюкских беев в Египте. Распад начинается, по Тойнби, с загнивания творчес­кого меньшинства. У растущего общества творческое мень­шинство постоянно изменяется и по составу, и по убежде­ниям. Правящее меньшинство распадающегося общества, наоборот, становится замкнутой группой, идеи и идеалы которой становятся «вечными», окостеневшими законами. Вызов, который получает распадающееся общество, в резуль­тате косности правящего меньшинства теперь остается без ответа. Вернее, оно отказывается отвечать на вызов и даже не замечает или старается не замечать вызова. Разлагающиеся общества, по Тойнби, неизбежно фор­мировали так называемый внутренний пролетариат. У Тойн­би это понятие означает то, что я называю маргинальными группами. Пролетарий, считал Тойнби, - это скорее состоя­ние души, чем место в обществе. Истинными признаками про­летария являются не бедность и не низкое происхождение, а постоянное чувство неудовлетворенности, вызываемое тем, что у него нет твердого места в обществе, что он никому не нужен и никто не собирается о нем заботиться. В пролетариат входят также беженцы из бывших колоний, разорившиеся свободные крестьяне, ремесленники, аристок­раты, рабы. В разваливающемся обществе внутренний про­летариат выходит на сцену, поднимает восстания, крушит все, что можно сокрушить. Яркий пример тому - восстание фракийского гладиатора Спартака, который с 73 по 71 г. держал в напряжении весь Италийский полуостров. Внутренний про­летариат (в понимании Тойнби) в огромном количестве есть сегодня в развивающихся странах, есть он и в России. Всякая растущая цивилизация неизбежно распростра­няется вширь, захватывает новые земли, образует колонии, народ которых часто приветствует освободителей как носи­телей более прогрессивного строя. Но как только общество начинает загнивать, на периферии страны, в колониях, на окраинах, поднимает голову «внешний пролетариат». Так, в Риме первым восстало варварское население североафри­канских колоний. Обширность варварских территорий пе­рекрывала возможности римского оружия. В северо-запад­ной Африке римская армия так и не смогла добраться до берберов в Атласских горах или в степях Сахары. В эпоху распада, кажется, сама природа усиливает тен­денции крушения: землетрясения, эпидемии, разрушительные ураганы (взрывы на атомных станциях, гибель кораблей и самолетов) - постоянные спутники заката цивилизации. Однако никакая мощная цивилизация не погибает пол­ностью. В ее рамках зарождается, как куколка, новая куль­тура, чаще всего в виде новой религии. Так, на окраинах Римской империи возникли первые христианские общины, которые положили начало совершенно новой, христианской цивилизации.