Редкая патология показала, как именно мозг различает цвета

После инсульта у пациента одной из французских клиник обнаружили нарушения в работе левого полушария мозга. Удивительно, но это повлияло на его способность различать цвета и давать им названия — оказалось, что процессы эти связаны совсем не так, как считали ученые.

Вы никогда не задумывались о том, как мы различаем цвета и какие названия им даем? Ученые до сих пор не уверены, что эти процессы происходят в головном мозге. Однако необычная патология, выпавшая на долю перенесшего инсульт пациента, позволяет предположить, что нейронные процессы наименования цветов и их каталогизации в нашем мозгу или не связаны вовсе, или связаны совсем не так, как считалось ранее.

Пациент, которого медики окрестили RDS из соображений конфиденциальности, перенес инсульт, оставивший после себя поражение левого полушария мозга. В результате он потерял способность прикреплять названия «красный», «синий» или «зеленый» к вещам соответствующих цветов. Но при этом, согласно тестированию, он сохранил возможность различать оттенки одного и того же цвета и разницу между отдельными цветами — он просто не мог дать им конкретные наименования. Об этом рассказал невролог Паоло Бартоломео из больницы Salpêtrière во Франции.

«На самом деле человек воспринимает цвета непрерывно, и нет четкой границы между, скажем, красным и синим. И все же мы делим их на категории, связанные в первую очередь с названиями цветов», пояснил он. Мысль о том, что именно название цветов помогает нам отличать один цвет от другого, широко распространена в научных кругах и подкреплена множеством исследований. Они указывают на то, что происходит некий «нисходящий» процесс обработки данных — он начинается в языковой области мозга и заканчивается в зрительной коре.

В результате мы обретаем способность распознавать отдельные оттенки цвета, даже если каждый суть всего лишь точка в непрерывном спектре оттенков. Но языковая система мозга (считается, что она как раз располагается в левом полушарии) в случае RDS пострадала и выбыла из игры. Однако тот факт, что он сохранил способность различать оттенки цветов намекает на то, что восприятие цвета и присвоение ему определенного названия — это, по сути, очень мало связанные между собой процессы.

Удивительно, что при этом пациент сохранил способность называть белый, черный и серый цвета. Это может означать, что оттенки серого (т.н. «ахроматические оттенки») обрабатываются мозгом иначе, чем оттенки всех прочих цветов.

Конечно, на основании патологии одного-единственного пациента нельзя сделать конкретные выводы, это противоречит постулатам науки. Однако сам по себе прецедент весьма интересный и предоставил ученым пищу для размышлений. Мы до сих пор изучаем удивительную способность мозга принимать и анализировать визуальные потоки информации, а потому углубленное понимание этих процессов пригодится всем — от медиков до, скажем, творцов, исследующих новые грани визуального искусства.