За поддержку Каддафи 30 000 человек были изгнаны из своих домов.

15.12.11 30 000 человек, проживающих в североливийском городке, были изгнаны из своих домов. Это стало актом мести за их участие в трехмесячной осаде г. Мисурата. Что же действительно произошло в городе Таверга, стали ли обвинения в жестокости против жителей города обоснованными и как это скажется на надеждах о национальном единстве?

"Нет, они никогда не смогут вернуться… Они причинили нам слишком много горя, совершили ужасные вещи. Мы не сможем простить их."

Наджия Уокс, молодая женщина из третьего по величине города Ливии, Мисурата, рассказывает о жителях Таверги – городка, что находится примерно в 50 км (30 милях) к югу.

В протяжении трех месяцев - с начала марта по середину мая - силы Муаммара Каддафи осаждали Мисурат. Частично силы осаждавших базировались в Таверге, и жители города обвиняются в том, что были замешаны в попытке подавления городского восстания. Также их обвиняют в преступлениях, включая убийства, насилие и сексуальные пытки.

Защитники Мисурата в конечном счете победили, убегая из разрушенного города. Отряды жителей Мисурата составляли часть сил, наводнивших столицу Триполи в августе. Они также захватили и уничтожили Каддафи и одного из его сыновей в конце октября и выставили тела на обозрение в своем городе.

В середине августа, между окончанием осады и убийством Каддафи, силы Мисурата вытеснили всех, проживающих в Таверге, - городе с населением в 30 тыс. человек. Объединения по защите прав человека описали это как акт мести и коллективного наказания, что можно считать преступлением против человечества.

Преимущественное население Таверги - потомки черных рабов. В основном бедняки, они находились под покровительством режима Каддафи и были его широкими сторонниками. Некоторые из них поддерживали Каддафи, поскольку режим боролся за свое выживание.

То, что произошло в Мисурате и Таверге, раскрыло одну из ошибок, возникших в Ливии. Это показывает, как тяжело проходит национальное примирение в некоторых областях. Это можно рассматривать как пример победы в войне, окончившейся свержением Каддафи, и грубого правосудия по отношению к некоторым общинам, бывшим на стороне прежнего режима и оказавшимися поверженными.


Въезжая в Тавергу с главной дороги, название города стерто с дорожного знака. Сейчас здесь устрашающе тихо, чего не скажешь о прекрасном птичьем пении. Можно заметить также несколько прячущихся кошек и одну скелетоподобную хромающую собаку.
Сожженные и разграбленные дом за домом. Имущество живших здесь людей разбросано, словно в отчаянном полете. Кое-где на зданиях все еще трепещутся зеленые флаги прежнего режима.

Некоторые из домов демонстрируют шрамы после тяжелой бомбардировки, некоторые сожжены дотла, некоторые просто брошены. Город без людей пуст, не считая немногих милиционеров из Мисурата, препятствующих возвращению горожан.

Те, кто сбежали из города, теперь рассеяны по всей стране. 15 000 человек находятся в Гунне, в центральной Ливии. Некоторые перебрались в Сабху и Бенгази, а более одной тысячи находятся в лагере беженцев в Триполи.

Этот лагерь, которым руководит гуманитарная организация LibAid (Ливанская помощь), был строительной площадкой, которую в начале восстания покинули иностранные строителями, там жившие и работающие. Лагерь переполнен женщинами и детьми. Имеются и мужчины, но их очень немного и они держатся в стороне от глаз. Женщины готовы говорить, но хотят закрыть свои лица.

Умм Бубакар не может найти одного из своих сыновей. "Они бомбили и стреляли в нас, а мы должны были бежать. Я убегала со своими детьми. Я потеряла мальчика, и не знаю, жив он или мертв. И теперь мы здесь, без будущего. Мы боимся, мы нуждаемся в решении нашей проблемы, и мы хотим домой."
Она говорит, что на лагерь совершаются ночные набеги милиционерами Мисурата, чтобы забрать молодых парней. Больше их не увидят и о них не услышат.

Умм Сабер говорит, что милиционеры утверждают, будто ее племянник признался в изнасиловании женщины из Мисурата, но она клянется, что племянник не знает значение этого слова.

"Нет никаких доказательств, что были изнасилования. Они выгоняли нас, потому что хотят нашу землю и дома," - добавляет она.

Снаружи во дворе собираются дети, чтобы спеть нам на прощание песню протеста об их завоевании в новой, свободной Ливии.

Люди в Мисурате объясняют, что произошло в Taвeрге: зачистка целого города, с точки зрения изнасилований и сексуальных пыток.

Они не настроены к примирению или прощению. В этом консервативном обществе изнасилование - непростительное преступление. Жертвы не выступают вперед, и поэтому нет способа узнать, насколько широки преступления.

Однако власти в Мисурате говорят, что жители Taвeрги признались в насилиях и что у них есть отснятый видеоматериал из мобильных телефонов в качестве свидетельств.

Нам не позволили это просмотреть, но Би-би-си разрешили поговорить с 40-летним мужчиной, которого удерживали сторонники Каддафи из Таверги как подозреваемого в мятеже. Зубы у него были выбиты прикладом винтовки.

Он рассказывает, что видел серию сексуальных посягательств, включая пытку более чем 20 мужчин, на их гениталиях; человека, насилующего палкой и женщин из Таверги, служивших в вооруженных силах Каддафи, которые мочились на заключенных, распростертых на земле.

Подытоживая свидетельства насилий и других преступлений, выявленных в конечном счете, кажется, что горожане Таверги коллективно обвиняются в преступлениях, совершенных несколькими людьми.

И потому что люди из Таверги в массе своей поддерживали Каддафи, милиционеры-триумфаторы из Мисурата, кажется, считают их ответственными за намного большие преступления прежнего режима, совершенные в его последние месяцы.

В Мисурате рабочие переделывают бывшее здание государственной безопасности в тюрьму, этаж за этажом. Условия здесь, кажется, будут хорошими, хотя здание и переполнено.

Тюрьма чистая, хорошо организована. Медисинс Сэнс Фронтьирс (Medecins Sans Frontiers /MSF), гуманитарная организация, организует работу маленькой больницы, аптеки и духовного наставничества в тюрьме.

Здесь содержатся около 60 мужчин из Таверги. Начальник тюрьмы приглашает добровольцев поговорить с нами. Он настаивает, что они могут говорить свободно и никаких последствий не будет.


Слово берет Рияд. Он настаивает, что не был вовлечен в насильные действия, хотя считает, что такие вещи действительно происходили. Он говорит, что еще никто не исследовал его дело либо обвинил его в чем-нибудь. Тюрьма - не плохое место, чтобы находиться в ней, - говорит он, поскольку снаружи он был бы в большой опасности. Рияд надеется, что придет его день в суде, и он очистит свое имя.

Он убеждает своего дядю выступить вперед, чтобы поговорить с нами. Осама намного неразговорчивее, но показывает то, о чем говорит: шрамы от побоев тяжелым электрокабелем он получил от милиционеров в Мисурате после того, как его остановили на контрольно-пропускном пункте.

"Я невиновен и хочу, чтобы меня судили, но на это требуется много времени. Люди, совершившие преступления, должны быть наказаны, но не я," - говорит Осама. "Я должен остаться беженцем. Такова ситуация. Сейчас мы не можем уйти по домам, эти люди нас не пустят."

Это - в большой степени точка зрения на ситуацию Наджии Уокс. Наджия должна была уехать из дома, когда его разрушила ракета во время осады Мисурата. На войне она потеряла четверых родственников.

Мы встретили ее в школе в предместье Мисурата, где она трудится в швейной мастерской. Психологи из MSF также находятся здесь, помогая женщинам и девушкам справиться с травмой от осады, которую они перенесли.

Наджия непосредственно не подвергалась никакому насилию и пыткам, которые, как утверждают, проводились людьми из Taверги. Однако она не сомневается, что пытки имели место.

Одна из учительниц, работающих в школе, говорила мне, что не может сказать даже себе, были насилия или нет. "Все говорят об этом, но никто действительно об этом не говорит. Это слишком стыдно», - объясняет она.

Некоторые из женщин потеряли мужей, сыновей или братьев в время столкновений. Им предлагают такое обучение, чтобы они могли сами поддержать себя.
Детские рисунки на стене дразнят Каддафи и его семью. Маленькие девочки танцуют и поют песни, празднуя победу, храбрость и мученическую смерть, и прежде всего – мученическую смерть. Фото умерших родственников висят у них на шее.

Безусловно, жители Мисурата ужасно страдали во время осады - разрушения от бомбежек повсюду.

Мохаммад Бэшир аль-Шэнба, человек, основавший Музей Мученичества на одной из главных улиц в городе, говорит, что более чем 1 200 человек из Мисурата погибли в борьбе. Сотни людей все еще отсутствуют, пропали без вести.

Его музей - своеобразная галерея. Фотографиями тех, кто умер, покрыты несколько стен. Есть фото людей, убитых во время чисток, проводимых в городе режимом Каддафи в 80-ые годы. Перед музеем Вы можете блуждать среди груд различных снарядов, пуль, тяжелого оружия и гранат, которые использовались против города. Золотой кулак, который когда-то стоял в лагере Каддафи в Триполи, тоже находится здесь. Это трофей, к которому приезжают семьи, чтобы сфотографироваться.

Каждый, кто погиб, участвуя в свержении Каддафи, является мучеником в сегодняшней Ливии - рассуждение о мученичестве почти задыхается. Каждая речь открывается молитвами о мучениках, телестанции насыщены песнями, благодарящими мучеников за их жертву. Центральная площадь в Триполи снова переименована в площадь Мучеников. Люди из Мисурата восприняли такой язык всем сердцем.

В политике новой Ливии Мисурат заключает трудную сделку. Его милиционеры продолжают удерживать территорию и оружие, захваченные в сражении. Их военные успехи и их потери в войне дают им почувствовать право поделиться властью.

Чиновники в Триполи заявили, что будет проведено расследование, совершались ли борцами из Мисурата какие-нибудь действия, нарушившие закон. Но это не означает, что кто-либо из задержанных отвечает за события в Таверге.

Как утверждается, продолжаются надругательства и притеснения людей, которым не дали вернуться к себе домой.

Поразительным моментом в Ливии в период после Каддафи является то, что региональные или провинциальные центры - Мисрата, Бенгази и Зинтан, например, диктуют политическому центру – Триполи, который является столицей и правительственной резиденции.

В войне жестоко пострадали многие города и коммуны. Таверга и родной город Каддафи Сирт, который был до основания разрушен тяжелым артобстрелом, являются только двумя примерами.

Но в новой Ливии у них нет никакого голоса, поскольку они были на стороне проигравших.

www