В роли пророка, побиваемого камнями, Гюнтер Грасс «поднял по тревоге» мировую общественность

Холодные наблюдения ума, логические, умозрительные выводы обращаются иногда, посредством таинственных свойств души человеческой, в горячие убеждения и страстные чувства, которым становится тесно в груди – и они выплескиваются наружу, порой даже против воли самого человека.

Мне представляется, что нечто подобное произошло с Гюнтером Грассом. Разве знаменитый немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе только сейчас услышал о наличии ядерного оружия у Израиля или об его угрозах в адрес Ирана, страны, которую только подозревают в намерении обзавестись таким оружием?

Об этом давно знает каждый, кто хоть немного интересуется политикой. Но только на прошлой неделе 84-летний живой классик сказал вслух о своей тревоге за судьбу мира на планете, о взрывоопасной ситуации на Ближнем Востоке, вызванной, по его мнению, прежде всего израильскими планами нанесения превентивного удара по ядерным объектам Ирана.

Стихотворение в прозе под заголовком «О чём необходимо сказать» появилось в мюнхенской газете Sueddeutsche Zeitung и в переводах – одновременно в американской New York Times, итальянской La Repubblica и испанской El Pais. Иранского президента Ахмадинежада Грасс именует хвастуном, который лишь кричит о том, что он якобы создает атомную бомбу, на самом же деле «не доказано наличие у Ирана хотя бы одной атомной бомбы». А вот Израиль давно располагает мощным запасом ядерного оружия, причём неподконтрольным мировому сообществу. Грасс подверг критике и правительство Германии за то, что оно поставляет Израилю подводные лодки, способные нести «смертоносные боеголовки». Нобелевский лауреат призывает мировое сообщество отказаться от лицемерия двойных подходов и взять под «беспрепятственный и постоянный» контроль атомные программы как Тегерана, так и Тель-Авива. Также он говорит о том, что в случае нападения на Иран немецкий народ станет соучастником этого преступления.

Вот и вся политическая часть стихотворения. Остальное - упражнения в политкорректности, в том числе заверения в любви к Израилю, покаянные признания "несмываемой печати вины" и превентивные возражения против обвинений в антисемитизме, которые, как уверяет Грасс, на него обязательно обрушатся. Но и в заговоре молчания вокруг нарастающей опасности войны, угрожающей в том числе и беспечной Европе, писатель участвовать не намерен. Он объясняет в стихотворении свои мотивы:

Почему ж я молчал до сих пор?
Я считал, что мое происхождение,
отмеченное неизгладимой печатью позора,
не позволяет мне укорять Израиль –
страну, к которой я отношусь по-дружески
и чьим другом я хочу остаться.

Почему же я заговорил теперь,
на старости лет, используя последние капли чернил,
что Израиль, ядерная держава, угрожает
и без того хрупкому миру на планете?
Потому что говорить необходимо сейчас,
ибо завтра может быть поздно

(Перевод Бориса Хлебникова)
Гюнтер Грасс, пусть и с опозданием, явил миру ясную и понятную позицию человека, своими глазами видевшего в юном возрасте смертоносный смерч над Европой и возненавидевшего с тех пор всякую войну. Стихотворение стилистически напоминает антивоенное письмо Эмиля Золя «Не могу молчать!» и знаменитые тезисы Мартина Лютера, прибитые им на двери Замковой церкви в Виттенберге. Однако текст вызвал в мировых СМИ и на политической сцене скандал, превзошедший все мрачные ожидания автора. В родной ему Германии нашлись журналисты, назвавшие стихотворение "агрессивным агитационным памфлетом", «полной чушью», «безответственным текстом, передергивающим факты». Предупреждение о бедствиях войны, грозящих в том числе и Израилю – а все эксперты сходятся в том, что атака на Иран обернётся большими неприятностями для зачинщика, предупреждение, сделанное к тому же в самом благожелательном и корректном тоне, сочли возможным назвать «агрессивным выпадом» и «застарелой фобией». Самого престарелого писателя, автора антифашистского романа «Жестяной барабан» многократно и в самых нахальных выражениях назвали антисемитом, припомнили даже то, что на исходе Второй мировой войны он 17-летним парнем призывался в войска СС. «Он явно переоценивает собственную значимость», "окончательно съехал с катушек", «слеп на один глаз» - обрушились на голову Грасса потоки беспрецедентных поношений. "То, о чем необходимо сказать, лучше бы осталось невысказанным, - пишет газета Frankfurter Rundschau. - Оценку литературных достоинств мы предоставим литературным критикам. Но, наверное, только психологи в состоянии объяснить, почему старик "последней каплею чернил" решил нарушить некое табу, которое он сам и прописал себе и своему поколению".

Ещё более резкие, на грани истерики, последовали отклики из Израиля, причём уже на официально-государственном уровне. К критике в адрес Грасса присоединился премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху, заявив, что «сравнение Израиля с режимом в Иране, который отрицает Холокост и угрожает уничтожить еврейское государство, говорит мало об Израиле, но многое о Грассе».

Министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман назвал стихотворение Гюнтера Грасса «выражением цинизма некоторых западных интеллектуалов, которые ради популярности и желания продать побольше книг готовы во второй раз положить еврейскую нацию на алтарь безумного антисемитизма».
Министр внутренних дел страны Эли Ишай объявил немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии персоной нон грата в Израиле. «Произведения Грасса - это попытка разжечь ненависть к государству Израиль и израильскому народу, и тем самым послужить продвижению той идеи, которой он служил, будучи в рядах СС», - цитирует главу МВД Ynet.

Пикантность заявлению Ишая придает тот факт, что сам Ели Ишай является председателем ортодоксальной иудейской религиозной партии ШАС, которая намерена учредить рабочие лагеря для палестинских беженцев и провозглашает своей целью «полное искоренение» движения ХАМАС, этакое «окончательное решение палестинского вопроса».

Ишай порекомендовал Грассу распространять свои идеи в Иране, «где для этого найдется плодородная почва». Большинство оппонентов вместо содержательных ответов на тезисы стихотворения указывают на его службу в «Ваффен-СС». Действительно, в ноябре 1944 года 17-летний Гюнтер попадал в танковую дивизию СС, был ранен, побывал в американском плену. Об этом он сам рассказал в книге «Луковицы памяти», подчеркнув, что не совершал военных преступлений и даже не успел сделать ни одного выстрела. Кстати, в армии Третьего рейха служило всё поколение Гюнтера Грасса, в том числе немецкие политики, приезжавшие с визитами дружбы в Израиль. Изучать под микроскопом личность оппонента вместо ответов по существу поставленных им вопросов - характерная черта большинства либеральных, и не только еврейских, полемистов. Очевидно, по существу сказать нечего или не хочется.

Разумеется, к осуждению Грасса решительно примкнули и российские либералы, что «себя под Западом чистят, чтобы плыть в демократию дальше». Федор Лукьяненко, редактор русской версии Foreign Affairs, не смог молчать и припечатал: «С литературной точки зрения произведение напоминает поделки политически активных поэтов поздней советской эпохи, что-то наподобие поэмы Евгения Евтушенко «Мама и нейтронная бомба». Конечно, нобелевский лауреат, блестящий литератор Грасс и поденщик писательства руками на внешнеполитические темы Лукьяненко – величины несравнимые, но вопрос здесь не в масштабах и человеческой порядочности, а в своевременности присоединения к осуждению «всем прогрессивным человечеством».

Неужели на Западе запрещено любое критическое слово в отношении Израиля и нельзя даже выразить тревоги по поводу его воинственной политики? Неужели недостаточно беспрецедентной нормы об уголовном преследовании за «отрицание Холокоста»? Гюнтер Грасс знает, что нельзя, но сам же и объясняет свою решимость нарушить это табу: «Я решил больше не молчать, потому что я устал от лицемерия Запада». В последовавшем после публикации интервью первому каналу общественно-правового телевидения ARD, писатель объяснил, что творческим толчком для написания стихотворения послужили воинственные заявления премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху и сообщение о построенной Германией для Израиля шестой подводной лодке, способной, как предполагается, нести ракеты с ядерными боеголовками: «Как атомная держава неконтролируемых масштабов израильское правительство чувствует себя самовольным и до сих пор не доступно для открытой критики… На мой взгляд, самый большой вред Израилю приносит Нетаньяху. Сегодня мы живем в условиях риска, не имеющего исторических аналогов – риска израильского удара по Ирану, что повлечет ужасные последствия. Я не раз посещал Израиль и желаю ему дальнейшего безопасного существования и мира с соседями». «Я ни в коем случае не буду опровергать сказанное мною», - подчеркнул Грасс.

Отвергая обвинения в антисемитизме, он заметил, что боязнь антисемитизма стала причиной запрета на критику в адрес израильской политики, а такого запрета быть не должно. В интервью газете Süddeutsche Zeitung в четверг, 12 апреля, писатель сравнил политику израильских властей с "насильственными методами", используемыми руководством бывшей ГДР. Он указал, что за всю жизнь ему две страны запрещали въезд на их территорию - ГДР и Бирма (сегодня Мьянма) в 80-е годы. В обоих случаях, отмечает писатель, речь шла о диктатурах, использовавших сходные методы. Своих критиков писатель обвинил в том, что те не способны мыслить самостоятельно. Писатель повторил, что если руководство Израиля примет решение о превентивном ударе по Ирану, это может привести к третьей мировой войне: «Я не знаю, каким оружием Израиль нанесет удар по Ирану. Если они применят обычные ракеты с бомбами и будут пытаться уничтожить атомные центры Ирана, что и является целью, то и в этом случае вероятность атомной катастрофы велика. После истории с атомной электростанцией Фукусима мы все понимаем, что это за опасность». Превентивные нападения «вообще нельзя ничем оправдать», считает Грасс. Кроме того, по его словам, наличие у Ирана атомной бомбы либо соответствующих ракет-носителей до сих пор не доказано.

Конечно, и в Германии, и в Израиле раздаются и здравые голоса в защиту немецкого писателя, в защиту его прав на свободу высказывания. Израильский историк Том Сегев, например, считает, что Грасс «вовсе не антисемит и не враг нашей страны».

Журналист Гидеон Леви в своей колонке в газете Haaretz раскритиковал решение израильских властей объявить Грасса персоной нон-грата и предложил прислушаться к словам писателя: «Положение, при котором любой немец, осмеливающийся критиковать Израиль, автоматически обвиняется в антисемитизме, неприемлемо».

Ведь и в самом Израиле идут жаркие споры вокруг возможного воздушного удара по Ирану. «Это большая честь – быть объявленным персоной нон-грата самим Эли Ишаем, - отмечает известный израильский писатель Эяль Мегед. – Ишай в жизни не читал строчки, написанной Грассом. Он не имеет ни малейшего понятия, кто это, не слышал о «Жестяном барабане», он невежда, расист и темный человек». Эяль Мегед добавляет, что ни в коем случае не оправдывает Грасса, однако «есть писатели, которые не заслуживают бойкота». Писатель Алон Хило тоже выразил недовольство решением Ишая: «Такой запрет не демократичен по своей сути и не имеет смысла. Даже если Грасс и выразил свое мнение о важной проблеме не подобающим образом, следует наладить диалог, а не просто отрезать человека. Этим ничего не добьешься», - сказал он.

Не понимает причин возмущения президент немецкой академии искусств Клаус Штек. Каждый, по его мнению, имеет право высказаться без риска тут же получить ярлык врага Израиля и антисемита. В Берлине, Штуттгарте и ряде других немецких городов прошли демонстрации в поддержку писателя. Демонстранты кричали: «Спасибо тебе, Гюнтер Грасс, ты прав!» Людям надоело лицемерие, их допёк моральный террор лицемеров, затыкающих рот всякому, несогласному с их «единственно правильной линией».

В ветхозаветном Израиле, как знаем из Библии, пророков побивали камнями, впоследствии же их предсказания объявлялись истинными. Не вышло бы то же самое с предупреждениями старого немецкого мудреца Гюнтера Грасса.

www