Исследование заключалось в обработке информации о 1,5 млн людей в течение 15 месяцев. Оказалось, что каждый человек оставляет следы своего передвижения в мобильных и интернет-сетях, и следы эти уникальны для каждого случая, как рисунок снежинки или спираль ДНК. Таким образом, свод данных о действиях человека позволяет с большой долей вероятности сказать, кто он и чем занимается.

Обычно понятие анонимности не включает в себя такую информацию, как имя, телефонный номер или адрес, но посещая, к примеру, определенную церковь, гостиницу или клинику, человек создает неповторимый узор собственных передвижений. И хотя мы думаем, что об этих визитах известно только нам, службы геолокации всегда начеку и регистрируют каждый наш шаг. Компания Apple, к примеру, давно пытается наладить политику конфиденциальности из-за встроенной в Iphone геолокации. Данные о том, где и когда побывал владелец телефона, запрашивает треть из 25 млрд приложений для Iphone, а данные геолокации половины трафика операционных систем IOS и Android становятся доступны рекламным сетям.
Apple даже приходилось отчитываться перед Конгрессом США за предположительную слежку за своими пользователями. Данные о местонахождении смартфона и его владельца якобы не только были доступны на его компьютере, но и отправлялись на сервера Apple. Тогда, в 2011 году, за шпионский функционал пришлось оправдываться Стиву Джобсу, а на компанию посыпались иски от десятков тысяч недовольных. Однако приложения вроде «Найти друзей» и «Найти Iphone» продолжают пользоваться популярностью.

Все это создает вопросы не только об анонимности каждого, кто пользуется мобильным телефоном, но и о том, как можно защитить информацию о передвижениях человека как персональную. Сегодня, комментируют ученые из США, о подобной защите нет и речи и все следы любителей смартфонов остаются открытыми и могут использоваться кем угодно - от террористов до правительственных организаций. Если эти данные однажды увидят свет, то могут сбыться сценарии многих фантастических фильмов, а скандал наделает больше шума, чем конина в европейских гамбургерах.