Христианство и поиски внеземного разума

Некоторым одного четкого знака – необычного сигнала в фоновом шуме вселенной – достаточно для того, чтобы навсегда изменить свой взгляд на вселенную и место человечества в ней. Между тем, христианам требуется гораздо больше времени и доказательств, чтобы заставить их пересмотреть свою систему мировоззрения. Они искренне верят в библейское понимание места человека в этом мире, а также в то, что уникальные явления рождения, смерти и воскрешения Христа подтверждают особые взаимоотношения между Богом-создателем и его земным творением. Мыслитель конца 18 века Томас Пейн (Thomas Paine) объявил в своем «Веке разума», что каждый, кто считает себя одновременно истинным христианином и разумным сторонником идеи существования иных миров, на самом деле не является ни тем, ни другим.   

Книга Дэвида Уилкинсона (David Wilkinson) стала в некотором роде ответом Пейну. Дэвид Уилкинсон, профессор теологии и религиоведения из университета Дарема, одновременно является и астрономом, и христианином. У него есть степени доктора наук в области как теоретической астрофизики, так и теологии. В своей книге он предпринимает попытку изучить, как новейшие открытия в сфере поисков внеземного разума повлияли на христианскую систему взглядов. Будучи методистом, он тщательно изучил все научные данные по этому вопросу и предложил нам подробный анализ  достижений в этой сфере через призму христианской веры.

В 3 веке до нашей эры греческий философ Эпикур написал: «Существует бесконечное множество миров, которые похожи и не похожи на наш… Мы должны верить в то, что во всех этих мирах есть живые существа». Люди задумывались о возможности существования жизни за пределами нашей планеты в течение 2,5 тысячи лет. Если рассуждать логически, то бесконечность предполагает возможность того, что где-то далеко - в нашей или параллельной вселенной – силы, которые дали начало нашему существованию, могли также привести к появлению маленьких зеленых человечков или других, неведомых нам форм жизни. Как отмечает Уилкинсон, философы и ученые, принадлежащие к иудейско-христианской традиции, зачастую были основоположниками такого мировоззрения, поскольку их вера во всемогущего и милосердного Бога приводила их к мысли о том, что в естественном мире заложен внутренний порядок, и заставляла их верить в Его способность создавать жизнь по всей вселенной.

В связи с возникновением подобных идей люди разделились на два лагеря. Некоторые христиане, которые верили в библейские рассказы о существовании особых отношений между Богом и человеком, считали подобные заявления кощунством и попыткой оспорить центральное место Земли в божественном плане (В 1600 году Джордано Бруно сожгли на костре за его дерзкие идеи.) С другой стороны, биологи-эволюционисты, начиная с Чарльза Дарвина и до современных ученых, вели речь о множестве факторов, способных помешать зарождению жизни в принципе – не говоря уже о разумной жизни. Некоторые современные космологи считают настоящим чудом то, насколько идеально сошлись все факторы в случае с нашей «обитаемой» планетой, поэтому они практически уверены в том, что этого не может произойти нигде больше за ее пределами. По словам Уилкинсона, даже если бы мы нашли следы примитивной жизни на Марсе, нам бы стоило помнить о том, что «между археями и бухгалтерами пролегает длинный путь».

Стоит сказать, что Уилкинсон пытается защитить поиски внеземного разума со всех сторон. Стоя одной ногой на скале науки, он приводит следующий парадокс, предложенный в 1950 году физиком Энрико Ферми (Enrico Fermi): если разумная жизнь существует не только на Земле, то «где же все остальные?» Стоя другой ногой на скале веры, он изучает то, как христианские мыслители расширяли границы спасения до самых удаленных уголков известной и неизвестной нам вселенной, надеясь на то, что на других планетах, возможно, не ни яблок, ни греха.

Сложность заключается в том, что книга Уилкинсона как будто распадается на две части. Противоречия между эмпирической наукой и защитниками христианства усугубляются еще и тем, что Уилкинсон уделил чрезмерное внимание глупым теориям об НЛО и другим фантазиям, не представив при этом анализа взглядов других мировых религий. Его аргументы выглядят скорее чрезмерно подробными, чем отточенными. Кроме того в некоторые моменты он приводит только имена известных людей, которых он цитирует, поэтому читателю приходится искать о них дополнительную информацию, чтобы понять, какое место они занимают в этом споре.

Оставаясь верным учению основателя методизма Джона Уэсли (John Wesley), который настаивал на том, чтобы желающие поверить в идею существования внеземной жизни не были в этом настолько уверены, Уилкинсон занимает позицию осторожного агностика. Тем не менее, читатель понимает, что для Уилкинсона, как и для многих христиан, «вечное молчание бесконечных пространств», как говорил Паскаль, несет в себе скорее гигантскую экзистенциальную угрозу, чем необходимость ставить под сомнение центральное положение Земли во вселенной в случае, если внеземной разум будет найден. 

Эмма Кричтон-Миллер

Рецензия на книгу Дэвида Уилкинсона «Наука, религия и поиски внеземного разума» («Science, Religion and the Search for Extraterrestrial Intelligence»).