Почему на Кавказе в древности хотели изготавливать шелк, но не стали

Благодаря Великому шелковому пути Ставрополье обрело Николая Охонько — выдающегося археолога, директора краевого музея-заповедника имени Прозрителева и Праве. Он рассказывает, что будучи школьником обнаружил один из уникальных памятников времен караванов из Китая в Византию. Он решил стать археологом и с тех пор обнаружил десятки уникальных находок, в первую очередь шелка. Корреспондент «Русской планеты» поговорила с Николаем Охонько в одном из залов музея.

– Николай Анатольевич, я слышала, что ваша школьная находка считается одной из изюминок экспозиции «Эрмитажа».

– Ключевой памятник Шелкового пути — это могильник Мощевая балка. Я стал археологом именно благодаря этому памятнику. Этот археологический памятник располагался в глухом ущелье Северо-Западного Кавказа, у реки Большая Лаба, по дороге к перевалу, где в древности проходил один из маршрутов Шелкового пути, высоко в горах. Путь шел всего через два перевала Кавказского хребта — Клухорский, по которому до сих пор проходит Военно-грузинская дорога, это была транзитная зона между Византией и Китаем. И Санчарский перевал в истоках Лабы. Там и было в древности городище, которое контролировало важную часть маршрута Шелкового пути. Люди, которые пролежали там под скальными навесами больше тысячи лет, мумифицировались благодаря горному климату. И я еще мальчишкой был свидетелем одной из самых выдающихся находок: мы обнаружили шелковый халат иранского производства местного вождя, в котором он был погребен. По статусу такие халаты носили только иранские шахи.

– Вам сколько тогда лет было?

– Кажется, двенадцать. В школе у нас был кружок археологии, и мы часто бывали в Мощевой балке. Могильник был к тому времени уже разграблен, но нам, школьникам, все было интересно, и мы изучили и описали целую серию погребений. А этот халат был найден случайно. Грабители, видимо, не поняли его ценности, мы пришли на городище, и он там валялся. Сейчас он выставлен в Эрмитаже.

– Вы свои ощущения помните от находок?

– Их было так много, что воспринималось все почти обыденно: под скалами лежала масса находок, ткани. И мы, дети, различали шелка: китайский, согдийский, иранский. Еще там был погребен китайский купец. Непонятно, ограбили его или он естественной смертью умер, но мы нашли пергамент с его записями. Он писал, сколько купил мяса, сколько продал ткани. Чтобы с Кавказа попасть в Пекин, надо было потратить на дорогу 270 дней пути, это 9 месяцев — ребенка можно было родить за время путешествия.

– Зачастую Великий шелковый путь представляют как широкую трассу. Лично мне он кажется неким старинным вариантом федеральной трассы «Россия-Монголия» или Чуйским трактом. На самом деле что-то мне подсказывает, что это скорее мифология и фантазия.

– Однозначно нельзя путь представлять как дорогу. Это глобальная евразийская торговая магистраль с двумя полюсами: Китай, где возник шелк, и Римская империя. Функционировать путь начал в конце II века до н. э. Тогда Китай был монополистом и секретом производства шелка не делился. Даже есть легенда, как один странник под видом монаха путешествовал с посохом по Китаю, в который он спрятал кокон и вынес его из страны. Скорее это были трассы, по которым можно было идти караваном на лошадях и верблюдах. Строились переправы, отдельные участки дорог в горной местности. Стояли ориентиры.

– Аналоги современных придорожных знаков?

– В основном стояли каменные менгиры. Важны были колодцы, и их делали местные жители по заказам купцов. Средний дневной переход был 20–25 километров, в армии сейчас такие же нормативы. Трассы менялись в разные времена года. Многие думают, что в те времена вокруг были безлюдные степи, по которым шли одинокие караваны. Территории на самом деле были активно заселены, все контролировалось. И купцы, приезжая на землю какого-то племени или ханства, платили дань за проезд. Но их там сопровождали, поили, иногда кормили — как договорятся. Наивно предполагать, что караван вышел из Пекина и пришел в Крым, допустим, на тех же верблюдах. Существовали древние фирмы логистики, люди пересаживались на лошадей: только они могли подняться на перевалы Кавказа. И это должно было быть рентабельным. Поэтому в Европе шелк стоил очень дорого, чтобы окупить дорогу.

Римская же знать хотела этот материал по нескольким причинам. Древних и средневековых людей доставали паразиты — вши элементарные. Человечество научилось бороться с ними, хотя вспышки педикулеза в той же Карачаево-Черкесии и сейчас бывают. А в шелке вши не заводились. Воины Чингисхана поверх доспехов надевали плотные шелковые халаты, потому что наконечники стрел вдавливались в доспехи, и шелк их сдерживал. Из-за того, что ткань скользкая, стрелы часто скользили по нему, не раня. Плюс китайцы делали потрясающей красоты расцветки.

– Известно, что существовало несколько так называемых рукавов пути. У нас, на Ставрополье, проходил самый северный из его отрогов. Из-за чего менялась локация караванов?

– Из-за геополитики, конечно. Из-за войн. Шелк был тогда главной валютой и продавался он на вес. Когда Персия взвинтила цены на провоз шелка, купцы стали искать альтернативу. Напоминает это современные газовые магистрали. И тогда появилась северная трасса. Караваны шли с Волги в Предкавказье. В XVIII веке, когда Россия осваивала Кавказ, она двигалась по этому же пути. И путь этот шел мимо нынешнего Буденновска.

– Тогда это был крупный, развитый центр. Маджары, как назывался город, был известен практически на весь мир, записи о городе встречаются в летописях путешественников. Как получилось, что от него сейчас ничего не осталось?

– Великий шелковый путь шел и через Ставрополь, на месте которого было несколько крупных поселений. Это был крупный центр, но позже, во время Золотой орды, таким центром стали Маджары, там чеканили даже свои золотые монеты. Но в XVI веке это уже был город-призрак. Стояли мавзолеи, дома, но город был заброшен. Остались только рисунки того вымершего города. Но потом эту территорию отдали армянам, они начали разбирать старинные постройки и из этого кирпича строить себе дома. В итоге поселенцы разобрали город до камешка. Недавно Маджары объявили памятником федерального значения, но дело не двигается, потому что все очень абстрактно. Часть земли застроена Буденновском, а часть попала в частную собственность. Ходят по той территории черные копатели. До сих пор там можно найти золотые монеты без всякой аппаратуры. Сохранились руины, остатки домов, печей для обжига кирпичей и керамики. Если начать раскопки, то мы обнаружим целый город. Но пока возможности начать раскопки у нас нет.

– Караваны возили исключительно шелк?

– Вторым после шелка материалом, который определял развитие цивилизации, были меха. Есть исследования, почему Россия как государство возникло, монополизировав торговлю мехами. Мех был не только показателем роскоши, но и держал тепло. Я говорю, чтобы объяснить, что по Великому пути возили не только шелк, но и массу других ценных вещей. На территории Ставрополья находят китайские зеркала, средиземноморское стекло, византийские товары, украшения, благовония и парфюмерию. Все, что высоко ценилось, возили и продавали.

У нас много находок, потому что из-за климатических условий в горах все сохраняется лучше, чем на плоскогорье или в степи. Особенно шелк. Российская империя вообще поначалу хотела использовать Северный Кавказ как регион, в котором бы появилось свое производство шелка. Это был одним из стимулов выхода страны на Юг — чтобы не покупать втридорога ткань из Азии. И тем, кто брался за развитие шелководства, давались большие преференции. Это касалось и Ставрополя. Если человек говорил, что готов разводить тутового шелкопряда, то ему на льготных условиях выделялись земли, и он освобождался от ряда налогов. Это привело к тому, что ушлые купцы хитрили. Ставропольский купец Волков был здесь монополистом, строившим каменные дома. Он взял землю под тутовый сад, а на самом деле добывал там камень. Но его на этом поймали. Но помимо авантюристов, многие выращивали тутовник. Была даже специальная школа, в которой учили, как обращаться с тутовым шелкопрядом. В Ставрополе преобладало кустарное производство, которое не смогло конкурировать с такими крупными центрами шелководства, как Средняя Азия и Азербайджан.

– На Ставрополье сотни, если не тысячи курганов. Какая-то из них часть имеет отношение к Шелковому пути?

– Подавляющее большинство курганов было возведено в эпоху бронзы и раннего железного века, еще до Великого шелкового пути. Но потом в эти же курганы вкапывали погребения последующих эпох. Это как слоеные пироги. Я один курган в Арзгирском районе раскапывал, всего два метра высотой. Но я в нем нашел 22 захоронения, и между ними было больше двух с половиной тысячи лет разницы. Увы, планового исследования курганов нет, это происходит только если они попадают в зону строительства. В прошлом году прокладывали водопровод, и попался один из сотни тысяч курганов. Начали раскапывать, а там оказалось скифское золото.

Мы идем с Охонько по залу музея, в витринах — шелковые костюмы и изразцы печей древнего Маджары. Николай Анатольевич объясняет, что в то время, когда самые богатые европейские денди могли позволить себе одну шелковую рубашку, аланов, охранявших часть пути, находят в двух, а то и в трех шелковых одеждах, надетых друг на друга. Заходим в небольшую дверь и попадаем в хранилище, в котором сотни экспонатов готовят к очередной выставке. Сотрудники музея с гордостью улыбаются и аккуратно разворачивают на столе передо мной вощеную бумагу, между листами которой старинный китайский шелк. Удивительно, но сохранилось не только плетение, но и растительные узоры, которые переливаются золотым и фиолетовым. Этим фрагментам ткани больше шести веков. Пролежала одежда в грунте и до сих пор сохранилась, не утратив оттенков.

– Черные археологи не опускают металлоискателей или продать находки сложно?

– Всего в крае раскопано около пятисот курганов. А осталось, по самым скромным подсчетам, порядка ста тысяч курганов. Космосъемка не исключает, что их было больше четырехсот тысяч. Многие из них запахали в прошлом веке, когда стали использовать тяжелую технику. Черная археология развивается. Сейчас вступили в силу новые дополнения к уголовному кодексу с миллионными штрафами, но для того чтобы человека оштрафовать, надо доказать, что он умышленно грабил и раскапывал памятник археологии. Одних городищ в крае сотни. Нужны специальные люди, которые бы отслеживали неприкосновенность курганов, но памятники у нас везде, сколько же людей их должно охранять. Вот представьте, только на территории Ставрополя 25 поселений и городищ, не считая могильников и курганов.

– В тренде сейчас этнотуризм. Если земля Ставрополья настолько богата историей, почему до сих пор никто не придумал создать маршрут, повторяющий Великий шелковый путь?

– В конце 80-х годов возник крупный международный проект «Великий шелковый путь», был автопробег в 1989 году из Германии в Китай по трассам пути, и автомобилисты проезжали в том числе по Ставрополью. Были созданы центры «Шелковый путь» и предполагалось, что они будут инициировать культурные и научные контакты, которые будут стимулировать и экономические связи. В России развития эта идея не получила. В 1990-х годах в Ставрополе неожиданно появилась делегация грузинского парламента, которая заявила, что они хотели бы развивать с нашим краем проект Шелкового пути. Я пообщался с грузинами и выяснил, что для них это некий бренд, за счет которого хотелось им наладить выгодные экономические связи: они привозили бы сюда вино и фрукты, а мы бы им отсылали пшеницу. Но это ни к чему не привело.