Смертельная пыль

Этот материал трудно назвать фильмом, это больше похоже на отснятое на пленку обвинительное заключение. Показания жертв, съемки с мест преступлений, анализ мотивов, рассказы очевидцев и результаты многочисленных экспертиз.

В основу фильма легли исследования, начатые профессором Сигвардом Хорстом Гюнтером, которые касались применения в военных конфликтах снарядов с обедненным ураном. Раковые опухоли, мутации, врожденные дефекты – Гюнтер был уверен, что все это связано с "серебряными пулями", использовавшимися американцами и их союзниками по НАТО. Эти исследования, казалось, обречены были стать мировой сенсацией, перевернуть представление людей о современной войне и способах ее ведения…

Производство: Первый канал и Studio Indigo , 2014
Режиссер: Александр Замыслов
Автор сценария: Евгений Баранов
Оператор: Илья Эмануэль

Профессор Сигвард Хорст Гюнтер родился в Германии в 1925 году. Студентом присоединился к нацистам, но в 1944-м был арестован за причастность к антигитлеровскому движению. Выжил чудом. В 1955-м стал самым молодым профессором в ГДР, работал в Багдаде, в университетах Дамаска и Каира. В 60-е ассистировал нобелевскому лауреату Альберту Швейцеру в его клинике в Африке.

Теперь уже трудно судить о том, как то, чем Сигвард Хорст Гюнтер занимался последние 15 из 85 лет своей жизни, сказались на том, какой он сейчас. Возможно, это просто старость. Возможно. Но очевидно одно: то, с чем он столкнулся в начале 90-х на Среднем Востоке, стало его судьбой. Тяжелая болезнь, три сложнейшие операции и очень странная автокатастрофа, больше похожая на покушение, ничего уже не могли изменить. Ему нужно было доказать, что он прав. Ощущение ответственности за десятки тысяч жизней буквально сводило с ума. Шли годы, а новые жертвы становились лишь новыми доказательствами его правоты. Недавно он лишился рассудка.

Все началось в 1991-м. После 40 лет работы в различных клиниках и институтах на Востоке профессор Гюнтер был приглашен в Багдад, чтобы с точки зрения врача оценить последствия ооновских санкций, наложенных на Ирак после окончания первой войны в Заливе. Там он столкнулся с необычным явлением.

"К концу 1991 года и в течение 1992-1993 годов я смог наблюдать симптомы, которых я никогда не видел за все мои 40 лет пребывания в Ираке, - рассказывал профессор Гюнтер. - Это были случаи лейкемии, мутации, врожденные дефекты и другие болезни".

Гюнтер начал документировать необычные аномалии у детей и новорожденных. В то же время он нашел осколки от снарядов, которые, по его мнению, выглядели подозрительно. Это были снаряды с обедненным ураном.

"Серебряная пуля" – так в начале 70-х воодушевленные успехом первых испытаний американские военные назвали новое оружие. Снаряды различного калибра с сердечниками высочайшей плотности из сплава обедненного урана с титаном прошивали броню советских танков навылет. Более того, при прохождении сквозь препятствия урановый сердечник равномерно стачивался, образуя самовоспламеняющуюся взвесь. Температура ее горения превышала 4000 градусов.

По некоторым данным, идея использования обедненного урана для борьбы с бронетехникой принадлежит нацистам. Традиционно для этой цели применялся вольфрам, плотность которого в два с лишним раза выше, чем у стали. Настал момент, когда дефицит этого металла привел к поиску альтернативы, и она была найдена.

За последние 30 с лишним лет с того момента, как военные убедились в чудесных свойствах "серебряных пуль", в мире не было ни одного крупного конфликта с участием американских войск или их союзников по НАТО, где бы они не использовались. Первые тревожные сигналы стали поступать сразу же, спустя всего пару месяцев после начала операции "Буря в пустыне". Самое удивительное, что появились они не в Ираке, а в тысячах километрах от него – в Соединенных Штатах.

Американский ученый, доктор Асаф Дуракович рассказывает, как в 1991 году, через два месяца после начала войны в Персидском заливе, ему позвонили из клиники в Нью-Джерси и попросили обследовать 27 их пациентов из числа военных, чтобы попытаться определить, от какой болезни они страдают. На обследование приехали только 24 человека – трое к тому времени умерли от рака легких.

"Молодые люди, которые не курят, в отличной форме, попали в Ирак и вернулись больными, с кровью в слюне, и умерли, превратившись в скелеты, - говорит доктор Асаф Дуракович. - Таков был конец их жизни".

Профессор Дуракович родом из Югославии. Ученую степень по биофизике получил в Оксфорде, в Англии, а по медицине – в Гамильтоне, в Канаде. Всю жизнь занимается воздействием радиоизотопов на человека. С середины 80-х вел ряд научных проектов для Пентагона. Его стремительная военная карьера закончилась в конце 1991 года, когда в недрах военной лаборатории бесследно исчезли анализы обследуемых им солдат. Анализы, однозначно свидетельствующие о том, что в организме каждого из его новых пациентов находятся мельчайшие частицы радиоактивного вещества.

Существует пентагоновский учебный фильм для солдат, созданный на базе служебной инструкции, разработанной задолго до начала войны в Ираке. Фильм, который ни американские солдаты, ни солдаты союзников так тогда и не увидели. Армейское руководство знало об опасности, но, не желая признавать использование обедненного урана, сочло необязательным поставить своих солдат в известность. По словам профессора Дураковича, после его исследований, который были опубликованы и официально приняты, США продолжают использовать уран, но стали осторожнее: солдаты носят маски и защитные костюмы.

Еще в 1992 году, не имея возможности доказать скептикам опасность, исходящую от "серебряных пуль", профессор Сигвард Хорст Гюнтер решился на рискованный шаг - дипломатической почтой он доставил из Ирака в Германию осколок одной из них. Задача была двоякой: с одной стороны – услышать мнение ученых, с другой – посмотреть на их реакцию. И она не заставила себя долго ждать. В Институте радиологии в Берлине профессора ждал наряд полиции в защитной одежде. 70-летний ученый был арестован, осколок изъят и увезен в специальном контейнере.

Городской суд признал Гюнтера виновным в распространении ионизированной радиации, объяснив это тем, что провоз осколка ненадлежащим способом создал угрозу заражения и это опасно для здоровья. Гюнтер отказался заплатить штраф и сел в тюрьму на пять недель, зато у него появилось, по его словам, неопровержимое доказательство того, что осколок радиоактивен и опасен.

Желько Самарджич - ветеран гражданской войны в Югославии (1992-1996). В конце 1995 года, когда в НАТО было принято решение о нанесении ударов по формированию боснийских сербов, его артиллерийская батарея располагалась на вершине горы Яхорина, над Сараево. "Нас разбудили первые взрывы, - вспоминает он. – Прямо над нами заходили самолеты и, отстрелявшись, отваливали в сторону города. Все было в облаке дыма и пыли. Я задержался в этой пыли не больше 20 минут. Кто тогда мог знать, что эта самая пыль для меня окажется куда страшнее осколков, летевших повсюду?"

В городке Касиндол на окраине Сараева, в Боснии и Герцеговине, первые пациенты со смертельными диагнозами стали появляться в 1997-м, примерно через год после окончания гражданской войны. В 2000-м их количество выросло до размеров эпидемии. Но как это возможно? Ведь вируса рака не существует.

Небольшая клиника в Касиндоле, изначально построенная как районная, в 1996-м, после войны, оказалась единственной доступной для более чем стотысячного сербского населения этой части Боснийской Федерации. Профессор Славко Ждрале, главный врач больницы, вспоминает, что уже в 2002-м количество раковых больных здесь по отношению к первому послевоенному году выросло в три раза. Более того, люди из горных и до последнего момента совершенно здоровых деревень поступали в клинику с доселе невиданными диагнозами. Злокачественные опухоли, поражавшие преимущественно молодых еще людей, множились в их телах и при этом были никак не связаны одна с другой.

"По нашему опыту, пик раковых заболеваний приходится на пятый-седьмой год после войны, - отмечает профессор Ждрале. - Это подтверждается и той информацией, которую мы получаем из Косово от итальянских специалистов".

Косово – итальянский сектор ответственности, предгорье на стыке черногорской и албанской границ. Никто из тысяч молодых итальянцев, в 1999-м отправившихся сюда миротворцами, не предполагал, что именно им, итальянцам, из всех натовских войск, размещенных в Косово, суждено понести здесь самые большие потери.

Бывший пилот итальянских ВВС Доменико Леджеро создал в городке Капуя на юге Италии так называемый Совет по военным делам – организацию, защищающую права итальянских военнослужащих. В 2000-м, когда Доменико Леджеро только вынашивал идею создания своего наблюдательного совета, из Косово стали возвращаться первые итальянские миротворцы, те, что были отправлены в Югославию сразу по окончании бомбардировок. Тогда страшные диагнозы солдат были еще единичными.

Итальянский солдат Лука Сеппе умер от лимфомы – рака лимфатической системы. Уходя на службу, Лука среди прочих проходил полное медицинское обследование. Он был совершенно здоров. Лука умер в мучениях в 27 лет, пять последних из них он прожил в госпиталях и онкологических клиниках. К середине 2000 года сообщения о таких же диагнозах стали поступать из разных стран Европы, разместивших свои войска на территории Косово. Однако именно в Италии онкология среди военных стала приобретать характер эпидемии. В прессе происходящее в Италии получило название "балканский синдром". Никто в НАТО не хотел брать на себя ответственность. Однако спустя год командование альянса вынуждено было признать, что в ходе бомбардировок Югославии было применено оружие с обедненным ураном.

Через лабораторию биотехнологии доктора Антониелы Гатти в Модене (Италия) прошли анализы многих заболевших солдат. В результате десятилетних исследований она пришла к выводу, что обедненный уран – лишь часть проблемы. Невероятная температура, которой сопровождается взрыв этих боеприпасов, буквально запекает в воздухе различные химические высокотоксичные соединения, которые при других условиях просто не могли бы появиться. Миллиарды этих оплавленных в шарики микроубийц поднимаются в воздух в качестве дыма и, остывая, оседают на поверхности в виде пыли. Это и убило рядового Луку Сеппе. Размер этого шарика стронция - меньше половины микрона. "Эти частицы столь малы, что легко достигают клеточного уровня, - подчеркивает Антониела Гатти. - Дальше они попадают в ядро и вступают в контакт с ДНК. Можно сказать, что с этого момента они становятся токсичными на генетическом уровне, вызывая различные аномалии у потомства и такие патологии, как рак".

В римском офисе адвоката Анжело Тартаньи целая комната отведена для хранения документов по делам 200 заболевших итальянских ветеранов, обратившихся к нему за помощью. Архив человеческих трагедий за 10 лет. "Американцы начиная с 1998 года говорят о том, что наночастицы, выделившиеся в процессе взрыва бомб с обедненным ураном, попадая в организм при вдыхании и из пищи, вызывают разнообразные онкологические заболевания, - говорит адвокат. - Мы при этом предоставляем фотографии этих наночастиц тяжелых металлов, которые находятся в клетках заболевших итальянских военнослужащих. На наш взгляд, это доказательство достаточно очевидно".

Особняком у адвоката хранятся документы, свидетельствующие о том, что его архив, к сожалению, будет только расширяться. "Наночастицы тяжелых металлов, которые выделяются в результате взрыва обедненного урана, оказывается, передаются следующему поколению через семенную жидкость, - говорит адвокат Анжело Тартанья. – Были случаи, когда у военнослужащих рождались дети с патологиями – например, с патологией мягкого неба или комбинированным сколиозом. Но военные боятся об этом говорить".

По последним данным из Ирака, сейчас повторяется то же, что после первой войны. По информации иракских врачей, пять лет назад количество умирающих от рака пациентов было в 10 раз больше, чем до войны 1991 года, а процент детей с врожденными дефектами в 20 раз превышал довоенные показатели.

Ветеран войны в Персидском заливе Дженни Мур уверена: "Настоящий шок будет после того, как умрут все 52 тысячи британских ветеранов, потому что все они передадут свои изменения своим семьям, а члены этих семей встретят нормальных, здоровых партнеров и передадут эти изменения им. Это означает, что эти изменения и эти проблемы будут с нами всегда".

Во время службы в Персидском заливе бравого солдата Дженни Мур поразила очередная "серебряная пуля". Вернувшись домой, в Англию, она с радостью узнала, что беременна двойней. Своим еще не рожденным детям она дала имена Джекоб и Ребекка. Первый удар судьба нанесла меньше чем через полгода: врачи сказали ей, что у Джекоба серьезные проблемы. Но она приняла решение вынашивать детей во что бы то ни стало хотя бы ради Ребекки. Прошло еще два года, и снова удар: новая беременность закончилась поздним выкидышем. Врачи ужаснулись, увидев, что у нерожденного ребенка нет глаз.

"Позже я узнала, что в Америке у ветеранов тоже рождались дети с такими аномалиями, - говорит ветеран войны в Персидском заливе Дженни Мур. - Теперь я знаю, что мои дети умирали из-за войны в Персидском заливе".

Случай Кенни Данкона, участника операции "Буря в пустыне", пожалуй, единственный в своем роде. В 2004-м британский суд официально подтвердил, что Кенни и вся его семья являются жертвами способов ведения войны в Ираке. Выводы, сделанные биохимиком, профессором Альбрехтом Шутом, изучавшим генетические изменения ветеранов, легли в основу постановления британского правосудия. "Радиация нанесла вред его хромосомам, - говорит Альбрехт Шут. - В пораженных хромосомах большая вероятность появления рака. Такие хромосомы можно наблюдать у всех членов семьи Данкона. У них трое детей, и у всех троих наблюдаются генетические дисфункции. Когда уран сгорает, он распадается на мельчайшие частицы, которые впитываются каждым органом человеческого тела. Они проникают не только в лимфу, но и в мозг, печень, сперму – везде. Вот почему все дети Данкона имеют генетические болезни, и они, конечно, передадут их своим детям, а те – своим. В общем, бесконечно".

Как подчеркивает врач-терапевт Паул Рот, обедненный уран появляется в результате создания ядерного топлива: с одной стороны получается обогащенный уран, который можно использовать для ядерного топлива, а с другой стороны – обедненный уран.

"Обедненный уран – это отходы, - поясняет врач Паул Рот. - Много усилий и средств тратится на то, чтобы как-то разместить эти отходы, увеличивающиеся на одну тонну ежедневно. Сегодня обедненный уран можно найти в любом месте земного шара".

Только во время "Бури в пустыне" в Ираке было выпущено свыше 300 тысяч "серебряных пуль" разного калибра, в Боснии – 15 тысяч, в Сербии, по разным оценкам, от 30 до 50 тысяч. Данные по последней войне в Ираке и Афганистане отсутствуют.

Маленький городок Хаджичи западнее Сараево (Босния и Герцеговина) занимает в истории с обедненным ураном место, сопоставимое с Хиросимой и Нагасаки в истории атомной бомбы. В конце гражданской войны в Боснии, в 1995 году, в цехах небольшого завода, расположенного здесь, сербские войска ремонтировали свою технику. Тот факт, что это предприятие было расстреляно именно "серебряными пулями", никто в НАТО особенно и не скрывал, да это было и бесполезно. Даже сейчас, спустя 15 лет, их следы все еще находят здесь. Пройдет совсем немного времени, и в соответствии с мирными договоренностями все местное сербское население будет переселено отсюда в городок Братунац, ближе к границе с Сербией. В те дни из Хаджичи уехало более 3,5 тысячи человек.

Жители Братунца, оказываясь на городском кладбище, и сегодня ходят по нему, как по улицам своих родных Хаджичи. Только за первые пять лет после войны из 3500 переселенцев от раковых заболеваний в Братунце умерли около 1200 человек - каждый третий.

Попытки очистить территории, подвергшиеся бомбардировкам, были предприняты сразу после того, как командование НАТО предоставило данные о местах нанесения ударов. Анализы почвы и грунтовых вод в этих районах ведутся и по сей день. Комиссиями Всемирной организации здравоохранения было составлено четыре отчета о положении дел. Ни в одном из них так и не установлено однозначной связи между урановым оружием и смертельными заболеваниями людей. При этом было настоятельно рекомендовано обнаружить, вывезти и захоронить в специальном могильнике не только целые, то есть не попавшие в цель, "серебряные пули", но и их мельчайшие осколки, а также землю в радиусе нескольких метров от места их обнаружения.

Время полураспада обедненного урана – 4,5 миллиарда лет. И то, что при прохождении сквозь броню он превращается в пыль, этого не отменяет. То, что уран становится невидимым, не значит, что его нет. Уран есть, а значит, странные и необъяснимые диагнозы новых жертв смертельной пыли, существование которой не доказано, вероятно, будут списаны на последствия, например, глобального потепления, сомневаться в которых в последнее время становится неприличным.