По тропам Памира

Мир полон легенд и сказок.. Есть те, что бродят по свету, словно странники, передаваясь из уст в уста, есть такие, что изредка посещают наши сердца, но оживают на страницах древних сказаний, и существуют легенды, которые находятся совсем рядом, так, что и не надо отправляться за ними в тридевять земель…

Их насвистывает ветер, они пробуждаются солнцем в розовых лучах горного рассвета, а ручей воспевает их вечность в своем журчанье, и вот, они уже радуются тебе своими гостеприимными красками, запахом утреннего ширчая и горячих лепешек… Такая живая легенда Таджикистана – Памир, крыша мира, цветок непокоренный, разящий своей дикой и гордой красотой. В этот раз наша тропа привела нас на Памир.. Но, оказавшись на обширных памирских плато, коснувшись памирского фольклора, местных сказаний, даже, одолев строптивые вершины его снежных пиков, мы так и не покорили его... Ибо Памир – место, где путник – лишь гость. Если его намерения чисты, то Памир откроет ему свое гордое сердце и будет раскрываться постепенно, не сразу, но обязательно расстелет ароматный дастархан своих историй и красот. Для идущего с чистыми намерениями это – самая ценная награда. Спасибо Крыше мира, скажет он, возвращаясь домой, улыбаясь.

Первая встреча с Памиром

Разбитая трасса, соединяющая Душанбе и Хорог нещадно трясла машину. Но это не останавливало нас, и мы радовались, минуя каждый пост ГАИ, зная, что все ближе  приближаемся к Памирским ущельям. Чем ближе к ГБАО, тем шире и выше становятся горы. Огромные горные хребты окружают тебя и, кажется, что становишься совсем крохотным. Впрочем, кроме этого чувства и разбитой дороги, путь к Хорогу ничем не обременен. 12 часов и мы уже в сердце Памира. Хорог – это маленький и очень уютный зеленый город, где есть всего один светофор. Очень современно одетая молодежь, все хорошо говорят на русском языке, молодые люди отлично владеют английским. Отведав гостеприимного Хорога, мы двинулись дальше, по следам Великого шелкового пути. По дороге встречались развалины караван-сараев, и вот, перевал Койтызек, за которым  находятся удивительно красивые озера – небольшое Сасыкуль, что в переводе с кыргызского языка означает «вонючее озеро», Булункуль - «высокое озеро» расположено на высоте 3787 м.  и, наконец, по высокогорному плато, как змея, раскидывается огромное Яшилкуль.  Местные говорят, что озеро переводится как «синее». И действительно, вокруг нет ни дерева, только ограждающие плато голые скалы, создающие такой контраст, что озеро кажется темно-синим. Однако, настоящее значение слова «Яшилкул» кроится в тюркском «яшил» (молния). Видимо, озеро как-то связано с молнией. Однако по этому поводу местные ничего не сказали. Озеро так же красиво, как и сурово: прозрачная высокогорная вода настолько холодна, что, итак продрогший путник и руки не сунет в прозрачную воду озера... А жители расположенного недалеко отсюда кишлачка «Булункуль» уже привыкли к суровостям местности.
Скромные и совсем немногочисленные поселения местных, похожие на маленькие пятнышка на карте Памира, поражают возможностям человека в выживании даже в столь суровых условиях.: будто сама природа говорит, что человеку нет места в этих местах… Но мы, городские чужаки, уставшие и расшатанные свистящим в ушах ветром, лишь поражались безумной красоте этих краев, пытаясь привыкнуть к разреженному воздуху, вызывающему у нас «горнячку».
Подъехав кишлаку, мы вышли из ВАЗика: булункульцы, при появлении здесь «чужеземцев», выходят из своих глиняных домиков с плоскими крышами и, пряча под платок обветренные и обожженные палящим солнцем лица, с любопытством осматривают редких для этих мест посетителей: здесь вполне можно ощутить себя инопланетянином! Что касается прикрытых платком выжженных солнцем лиц, то мы будем встречать практически во всех кишлаках Памира: солнце здесь светит так, что ультрафиолет беспощадно сжигают кожу, а холодный, ледяной ветер обветривает её и делает грубой, поэтому люди прячут лицо под платок и носят теплую одежду с длинными рукавами даже когда жарко.
Озеро Яшилкуль расположено на высоте 3900 м. над уровнем моря. В его водах обитают форель и осман и удивительно, почему здесь не наладят рыбный промысел: на берегу есть останки разваленных сооружений и площадок: в советское время здесь, видимо, что-то подобное было. Налаженное предприятие приносило бы доход в бюджет, обеспечило местных работой и пропитанием, а экспорт в недалеко расположенные Кыргызстан, Китай и Афганистан принес бы хорошую прибыль. Но, увы, местные вынуждены продолжать единственное, позволяющее выжить в этих краях занятие предков – скотоводством. Время в прямом смысле этого слова не властно над этими местами, а путешествие по Памиру, таким образом, оказывается пролистыванием «страниц» истории древнего мира воочию.
Каждое озеро Памира – это его синие очи, похожие на прекрасные арийские глаза памирцев. Спускаясь с перевала Лангар на озеро Чапдара (Левая долина), расположенное на высоте 4.100 м., понимаешь, что у этих мест действительно есть глаза: удивительно чистые, глубокие. Чапдара соединяет небо и землю, потому что снежные вершины, практически образующие ее берега, спускаются в синее небесное отражение в озерном зеркале и кучерявые белоснежные облака касаются еще не растаявшего ледяного острова прозрачной в озерной чаше. Сердце замирает при виде этой нетронутой красоты: вода и ветер искусно разрезают скопившийся на берегу лед так, что кажется, это поделка искусного мастера по резьбе. Животный мир здесь достаточно богат: в этих краях обитает снежный барс, можно встретить следы медведя, волка, рога архаров и горных козлов.
Население Памира очень неоднородно. В пути можно встретить местных кыргызов, которые, как и памирские таджики, занимаются скотоводством. Практически вся дорога на Памир, идущая вдоль по Пянджу, декорирована глиняными афганскими домиками. Ближе к поселку Лангар можно разглядеть снежную панораму афганского Гиндукуша (было бы правильнее говорить «Хиндукуш», потому что название происходит из таджикского «хинду» - индус, индийский и «куш»- убить, а история названия относится к эпохе жестокого правителя Махмуда Газневи из тюркской мусульманской династии Газневидов, который, согласно легенде, приказал убить в упомянутых горах индийского посла). Что касается туристов, то сюда съезжаются как альпинисты со всего мира, так и путешественники, совершающие «джиптур» - путешествие на джипах. По пути мы встретили туристов со Швейцарии, Израиля, Франции.

Лангар

Доехали до Лангара. Это, пожалуй, самый отдаленный приграничный кишлак Памира, расположенный в Вакханском корридоре. В переводе с таджикского языка Лангар означает «истгох», то есть, «остановка». Мало кто знает, что настоящее название этого поселка - «Кихн» (с более древнего, вероятно, согдийского языка), что переводится как «холодное место». Вообще, местные названия очень интересны по своему произношению, например: «Дирч», «Зонг». И даже местные жители зачастую уже не знают, что означает в переводе то или иное название, кратко отвечая: «ин забони к,адим аст» (это древний язык). А забони к,адим – это ранний и средний согдийский язык, праотец современного фарси, с которым, по мнению ряда ученых-филологов, схож современный памирский и древний авестийский языки (язык священной книги зороастрийцев «Авеста»)
Когда едешь по Вакханской долине, поражаешься, как, за голыми стенами перевала и так называемых «марсианских пустынь» появляется, словно цветущий оазис, зеленый Лангар с его цветущими полями и тополями, уходящими в небо. Ночи в Лангаре, как и практически везде на Памире, очень прохладные. Необходимо обязательно иметь с собой теплые вещи – ветровку, шерстяные  носки.
Лангарцы очень гостеприимные люди. Мы остановились в «хоумстее», как тут обозначают так называемые домашние гостиницы, которые, между прочим, очень кстати встречаются по дороге. Уставших с изнурительного и пыльного пути нас встретил хозяин гостиницы Муллоев Ёдгор, предоставивший ночлег, горячую ванную, ужин и чай с лепешками – все, что было пределом наших в тот момент мечтаний.
Вечером, за чашкой чая, мы, уже наслышанные о памирских мифах и легендах,  с любопытством стали упрашивать хозяина гостиного дома рассказать нам всё поподробнее. Тем более, что по пути мы много слышали от местных жителей о мифических обитателях Памира – алмасти.
-Кто они, - спросила я, - откуда они взялись и чем занимаются? Неужели и вправду вы верите в существование мифических существ? Еще в Рушане, - припомнила я, - с нами сидел старый мужчина и рассказал, что его бабушка и дедушка сидели с алмасти за одним дастарханом и пили чай «как мы сейчас с вами»…
Мы заметили, что о таких вещах на Памире рассказывают неохотно, но Ёдгор кое-что нам все-таки поведал.
- Алмасти – это существа, которые жили до нас и будут жить всегда, так говорят мудрые люди. Они – тоже живые существа, внешне чем-то похожие на людей, но ближе все-таки к девам и пери.
Наши глаза заметно расширились, и мы в один голос спросили:
– Здесь есть и девы и пэри?!
- Да, пари (пэри) тоже жили тут, среди нас, - спокойно ответил Ёдгор, - но когда среди людей стало много хароми (грехов), помыслы людей очернились, то все эти существа покинули наши места и ушли далеко от людей.
-Куда они ушли?
-Не знаю, этого никто не знает. Ушли туда, где нет людей, скорее всего, глубоко в горы.
- А как они все-таки выглядят?
-Пари, например, похожи на людей, но они необыкновенно красивые! Настолько, что если человек увидит пари, сразу влюбится. А алмасти одевают белую одежду и имеют белые волосы, брови, ресницы.
- А кто-нибудь видел их?
- Многие видели. Видел, например, мой отец. В наши времена они не появляются, а если такое случается, то очень редко. А раньше это было в порядке вещей. Нередко случалось, что пари и люди имели физическую связь, так как примерно на сто пари рождается один пари мужского пола, поэтому они заключали с людьми браки. Вот моя жена – потомок пари. Бабушка её бабушки была пари.
И тут наше воображение окунулось в сказочные времена и легенды, где люди влюблялись в необыкновенных красавиц, которых встречали в горах или возле рек, озер... Сколько легенд о нимфах и русалках! А ведь такие истории обычны на Памире, в них не видят ничего сверхъестественного. «Если не делать им ничего плохого, они не причинят вреда», считают местные. Блуждая иногда целыми днями по памирским горам с рюкзаком, мы это чувствовали. Будто неведомые силы и глаза и впрямь следили за нами, и мы шли, ведомые лишь чистыми намерениями. «Иначе тут нельзя, говорил себе голос внутри. Это Памир, и мы тут гости».
Кстати о легендах: недалеко от Лангара, где-то под пиком Энгельса, есть камень, прямо из которого несколько дней капает сначала кровь, потом молоко, затем масло. Ёдгор рассказал нам историю происхождения этого камня:
- Один человек общался с пари, - начал он. - Жили пари неподалеку, но никто не знал, где. Они разрешали этому человеку приходить к ним с одним лишь условием: запретили кого-либо приводить с собой к ним, даже собаку. И однажды, переходя через речушку, что лежала по дороге к кишлаку пари, он заметил, что у его ног увязался щенок. Как ни пытался он прогнать щенка, все было бесполезным. «Сам отвяжется», решил он, и продолжал путь. Но, подойдя к их кишлаку увидел, что щенок продолжает идти рядом. Попытки прогнать щенка оказались тщетными, а убивать его он не стал, хотя знал, что наказание за ослушание будет суровым. Тогда человек решил спрятать щенка под своей рубахой и потом пойти к ним. Пари увидели, что человек пришел один, подошли к нему, но вдруг из-под рубахи раздался лай щенка. Тогда пари схватили человека и убили его очень жестоко: в том месте, где они доили коз лежал камень и с него всегда капало молоко. Теперь же то была кровь нарушившего завет пари человека. И по сей день с того камня поочередно капают то молоко, то кровь.
Мы спрашивали у многих памирцев, видели ли они камень и что известно о его происхождении. Везде нам рассказывали одну и ту же историю. К сожалению, наш маршрут не позволил нам воочию увидеть память о жестокой каре пари, хотя местные жители предлагали отвести нас к камню. В существование алмасти, пари и дэвов местные верят. Между прочим, религия ислам не отрицает их и упоминает в Коране как «инсу-чинс». Верить ли нам? В сказаниях многих азиатских народов также есть упоминание об этих мифических существах: «алмасты» говорят кыргызы, кавказцы, узбеки. Дэв, или «див» встречается в эпосе «Шахнаме» Фирдавси, а про пари написано множество рубаи и газелей устами влюбленных поэтов. Что это? Забытое прошлое наших предков? Так вот, на Памире оно до сих пор живо.
Напоившись чаем с легендами, на следующий день мы отправились в мазор, где похоронен Хазрати Шохкамбари Офтоби – человек, который принес на Памир ислам. Словно снегом усыпана могила тополиным пухом, который лежит и на ветвях арчи 12 века, посаженной самим Хазрати Офтоби. У входа стоит сооружение вроде танура с несколькими отверстиями. Это – след зороастрийской эпохи. Здесь на праздники делают «худои» - жертвоприношения в Рамазан, на Навруз, в другие праздники. А рога архаров и горных козлов от худои ставят прямо на танур, который очень красиво ими украшен. Прямо напротив мазора расположен удивительный музей памирского дома, вручную сделанный золотыми руками усто (мастер), который и следит за домом, а посетителям рассказывает его историю. В центре огромной комнаты - пять колон, символизирующих пять главных пророков ислама, прежде именовавшиеся святыми зороастрийской религии. По периметру помещения имеются обширные возвышения. На них и проходит домашняя жизнь памирцев: здесь они едят, спят, хлопочут по хозяйству и принимают гостей. В потолке над центром комнаты – единственное окно, заключенное в четыре концентрических квадратных отверстия, символизирующих четыре стихии. Памирцы исмаилиты, исмаилизм – одна из школ классической арабо-мусульманской философии, получившая развитие в среде шиитской ветви ислама. Исмаилиты признают зятя Мухаммада Хазрати Али, а также прямого потомка Али – Ага Хана, чей портрет обязательно висит в каждом доме на Памире. Исмаилиты читают намаз 3 раза. До ислама таджики, в том числе и на памире, исповедывали «оташпарасти» - то есть, зороастризм. Между прочим, многие заблуждаются, считая доисламские верования таджиков языческими. Зороастризм – первая в мире дуалистическая религия, которая признавала только одного бога - Ахура-Мазду и противодействующую ей силу зла – Ангра-Манью. Культ огня символизировал живое начало и до сих пор у таджиков сохранилось уважение к огню: не принято, например, плевать в огонь, проявлять неуважение и т.д. Конечно, мы, городские жители, имеющие в квартирах и домах отопление, электрические плиты и прочие блага цивилизации, не так ощущаем важность огня, но, оказавшись в суровых условиях памирского климата, не по рассказам понимаешь, что огонь, безусловно – это жизнь в прямом смысле этого слова: без него невозможны тепло, еда, горячий чай.
Помимо огня, у памирцев есть еще одна святыня – книга. Удивительно, что даже в самых отдаленных кишлаках ГБАО нетрудно встретить очень образованных и начитанных местных жителей, которые отлично говорят по-русски, многие даже свободно владеют английским. Семья хозяина гостиного дома Ёдгора – наглядный тому пример. Сам Ёдгор – филолог, закончил университет в Душанбе, долгое время преподавал в школе и является местным халифом. Его жена также имеет высшее образование, обе дочери учились в городе – одна в Хороге, другая в Душанбе, прекрасно говорят по-русски и неплохо знают английский язык. В гостиной много книг – от словарей и художественной литературы до истории и географии. Одним словом, вполне современная семья. «Чем будут сидеть дома, пусть учатся», говорит Ёдгор о дочерях, «Это мужчина может себе позволить не уделять много времени образованию, а девушка выйдет замуж, случись что, будь она безграмотная, что будет делать потом?».
Еще одна достопримечательность Лангара – петроглифы – наскальные рисунки. Датировка петроглифов неизвестна точно, но на скале размещены несколько периодов: с древнейших времен до 18 века. Чтобы добраться до исторического памятника, придется пройти небольшое «испытание» лазанием в гору около получаса, после чего открывается большая панорама выгравированных на камне сцен охоты на горных козлов, других животных, изображения домов, ладоней древнего человека. Есть и абсолютно непонятные рисунки, похожие на колеса, символ солнца - свастику, эфемерные изображения магических существ. Конечно, желание современных «мастеров» оставить свой след в истории также дало о себе знать – эти уникальные древние камни уже исцарапаны изображениями машин, имен «Рашид», «Баходур» и другими. Становится обидно, что благодаря безалаберности современных «творцов» под угрозой такой уникальный памятник истории.

Куда делась мумия

Пораженные и разочарованные из-за смекалки современных наскальных «творцов», мы отправились в находящийся еще выше кишлак Дирч. Рельеф местности Дирча тоже удивителен – террасные зеленые поля  среди гор, пасущиеся отары, глиняные домики и всего 5 семей.
В Дирче тоже есть свои легенды. Например, небольшое озеро, которое имеет широкий болотистый берег, к центру резко переходящий в темно-синий цвет, что говорит о большой глубине. Насколько оно глубоко местные не знают. Хотя в кишлаке проблема с водой, люди боятся этого озера и в нем никто не купается, а легенда гласит, что озеро не имеет дна, так его и называют: «Бездонное». Выше Дирча, около часа ходьбы, есть пещера «Тир», что  в переводе означает «Дыра». Мы поднялись наверх и увидели сложенное камнями большое городище, имеющее явные признаки некогда обитания здесь человека. Городище чем-то напоминает крепость, а чем-то - природный завал. Под камнями оно все испещрено, собственно, от чего и получило название - «Тир». Как рассказал нам местный житель Аёмбек Азизбеков, здесь прятались басмачи, которые потом бежали в Афганистан. Тяжелые каменные плиты кем-то сложены, здесь явна рука человека, но когда и кем они были выложены, нам никто не сказал. Обнаружив большой лаз, уходящий вниз, мы спустились в пещеру. Она оказалась довольно глубокой. Следы сажи, запах сырости и гнили не останавливал исследовательское любопытство. Мы спускались дальше и дальше, заметив на стене пещеры надпись «1937г.». Аембек сказал нам, что здесь неоднократно были советские экспедиции и, якобы, нашли скелет женщины, кормившей грудью младенца, но никто из местных ее не видел, а находку увезли ученые, по их словам, на исследование. Местные люди очень редко лезут в эту пещеру, потому что боятся чего-то – чего именно Аёмбек не сказал, но сам он решился на это впервые не смотря на то, что вырос в этих краях и прожил всю жизнь. 
Пока Аёмбек рассказывал нам о мумии и местных «ужасах», конец веревки, привязанный у входа в пещеру оторвался, и мы разбрелись в разные стороны, каждый утоляя свое любопытство, время от времени перекрикиваясь, чтобы знать, все ли в порядке и где кто находится.. Пробравшись в один из коридоров пещеры, ведущий в какую-то комнату, под моими ногами послышался жуткий хруст... Тусклый свет фонарика осветил усыпанный костями пол.. Пожалуй, лишь темные от сажи стены, привыкшие к темноте, видели выражение моих глаз в тот момент и, чтобы они окончательно не вылезли из орбит, пришлось здорово постараться, чтобы собраться с мыслями: пещера, корридоры, кости, мумия, алмасти..господи....нет, нет, нет!…... Пещера, сажа, басмачи, крепость, кости..…Конечно! Кости животных! Под ногами лежали кости животных, которые были, видимо, сначала загнаны сюда, а потом забиты для пропитания, что прямо указывает на то, что здесь жили, скорее всего, те самые басмачи, которые  бежали от советской власти. Мне, как единственной девушке в этой маленькой пещерной экспедиции, все же, не хотелось подтверждать известный стереотип о слабости женского пола, поэтому я, убедив себя в позитивной логике происхождения увиденного мерным и тихим, но по-олимпийски быстрым шагом, направилась к Аёмбеку и Рашиду. Хруст костей под ногами, могильный холод, тусклый свет фонаря и эхо, отражались в динамичном биении наших сердец. За коридором следовали другие, один из которых уходил на второй и третий этажи – в камнях торчали прутья, на которых держались массивные каменные плиты. Большой фонарь потух, мой был слишком тусклым, чтобы его хватило на освещение и нам пришлось пойти обратно. Какие экспедиции были здесь и что они нашли, мы не знаем. Однако, Аембек говорит, что недалеко от пещеры местные однажды находили клад – две древние книги, которые отдали афганскому мулло (священник) и одно стрелковое оружие 17-18 века. Дальнейшая история, рассказанная Аембеком уже по пути к лагерю просто поразила нас.
- К нам в кишлак, - говорит он, - один раз каждый год откуда-то с гор спускаются две девушки пари. Они приходят утром и забирают юношу, который чист душой, помыслами и действиями. Уводят его куда-то и приводят только вечером, сами же возвращаются обратно. Но юноша не желает оставаться в кишлаке с людьми, а , напротив, ищет пари и просит, чтобы его забрали обратно. Но откуда они пришли, куда забирали его и что с ним делали никто из похищенных юношей не говорил. Как правило, такого юношу мы оставляем наедине с собой и потребуется как минимум неделя, чтобы он успокоился и пришел в себя. Это очень сложно, иногда приходится прибегать к мулло, чтобы он почитал молодого человека. Так, например, у нас в кишлаке есть женатый  парень, имеющий детей, но его тоже однажды забрали к себе пари, привели только вечером. А  юноша с Лангара умер, такой сильной была его тоска по пари.
-Они совсем ничего не говорят о том, что с ними произошло? – спросила я.
-Не, забонашон бастаги, - говорит Аембек, - они не хотят говорить об этом, ничего не рассказывают. Да, лучше и не спрашивать.
Что ж, легенды легендами, а наш маршрут вел нас к пику Московской Правды  5739м. Шохдаринского хребта Памира. Тропа к подъему на вершину шла через  айлоки – высокогорные поселения-летовки, где люди пасут свое стадо, делают на зиму заготовки в виде молочной продукции – курут, каймак (густая сметана), масло, а также лепят тапак – высушенная смесь навоза и сена в виде лепешек для топки домов. Айлоки бывают только в период с мая по октябрь, пока можно пасти стада, а потом люди возвращаются в кишлак. Построения айлоков, как правило, практически без крыш и сделаны из камней и глины, Интересно, что даже на высоте 5000 м. пасут стада. Вообще, время не властно над этими местами. Ничего не изменилось – как 200, 300 лет назад люди занимались скотоводством и летом работали, чтобы сделать заготовки на зиму, так и по сей день: девочки лет 7-8, одетые в теплые курточки с обветренными лицами с утра до вечера под палящим солнцем проводят свои летние каникулы… «Вот бы наших детей сюда», - думали мы, вспоминая возмущение городских детей, когда их отрываешь от компьютера… Дети здесь тоже учатся в школах, но лишь до 4 класса. А все лето работают от восхода до захода солнца, чтобы прокормиться зимой. «У нас только дети и старики остались»- говорят тут, - все молодые на заработках в России. Вот так, старики, женщины и дети пасут овец, коров, коз, яков, потом доят их, делают дуг (айран), потом опять пасут и так до тех пор, пока не стемнеет. Врачей практически нет, лекарства привозят из Хорога. Одежду покупают на афган-базаре, но там, по словам местных,  дорого.

Обратно домой

Совершив восхождение, приуроченное 20-летию истиклолията (независимость) Таджикистана, мы снова вернулись в Хорог. По дороге в Душанбе остановились в одном из многих встреченных по пути горячих источниках Биби-Фотимаи Захро, расположенный рядом с крепостью Кахка. Источник уникален по своей красоте и целебным свойствам. Легенда гласит, что этот источник появился вследствие того, что жена хазрати Али Биби-Фотимаи Захро протянула свои рукава для того, чтобы изнуренный в дороге муж искупался, и из них потекла теплая вода, омывшая его. Красивые, будто фарфор, зелено-бирюзовые сталактитовые образования источают горячую воду, лечащую бесплодие, урологические заболевания, глазные, желудочно-кишечного тракта, и многое другое. Купаться более 10-15 минут не рекомендуется. Купание раздельно для женщин и мужчин.

Что ж, излеченные от недугов цивилизации, мы вернулись в Душанбе. Позади нас оставались великие горы Памира, и в сердце билось что-то, что говорило - легенды живы, они есть, и мы в них верим!