АМЕРИКАНСКАЯ СИСТЕМА КООРДИНАТ: Сирийская «диктатура», египетская «демократия» и ливийская «свобода»

На днях министр иностранных дел России Сергей Лавров встретился с главой европейской дипломатии Кэтрин Эштон. Во время встречи, российская сторона донесла до своих европейских партнёров свою позицию относительно действий, осуществляемых в отношении Сирии. Сергей Лавров призвал к тому, чтобы уже запущенный Дамаском процесс сирийских реформ осуществлялся в двустороннем режиме, равно как и ответственность за урегулирование конфликта достигалась бы путём мирного диалога сторон и взаимного компромисса. А не за счёт «заграницы, которая поможет свалить режим», и автоматического выполнения сирийскими властями всех требований мятежников. Многие из которых имеют мало общего с принципами демократии и государственного суверенитета.

Лавров добавил, что сейчас можно наблюдать «насколько поспешно пытаются внешние игроки форсировать нарастание конфронтации в Сирии». «Наверное, из желания драматизировать эту ситуацию в медийном пространстве и получить дополнительные аргументы для того, чтобы обосновать некое вмешательство в сирийские дела, хотя на словах это все отвергают. По нашим ощущениям, такие планы все-таки кое у кого есть», — сказал глава МИД РФ.

Особенное беспокойство российской стороны вызывает то обстоятельство, что конфликт в Сирии проходит по тому же сценарию, что и в предшествующих случаях, в Египте и Йемене. Где, кстати, каждый день гибнет не меньше людей, чем в Сирии, но никто не выдвигает ультимативных сроков. «Мне не очень понятно, почему такого же понимания не проявляется в позиции некоторых стран в отношении Сирии и серьезнейших последствий развала этой страны в результате вполне вероятной гражданской войны», — сказал Лавров.

Констатация очевидных фактов того, что инициированные извне удары по арабским государствам неизбежно переходят в гражданскую войну, вызвала бурную, хотя и неоднозначную реакцию наших западных партнёров. Пресс-секретарь госдепартамента США Марк Тонер в специальном выступлении решительно отверг возможность перерастания противостояния в Сирии в гражданскую войну. В качестве ответа на заявление Сергея Лаврова, Тонер заявил: «Если Россия характеризует это как гражданскую войну, то мы считаем, что это проводимая режимом Асада кампания по осуществлению насилия, запугивания и репрессий против мирных демонстрантов». Однако не совсем понятно, как в системе координат господина Тонера оценить внутреннюю обстановку в странах, уже избавленных от «тиранических режимов».

В центре египетского Каира уже несколько дней продолжаются столкновения демонстрантов с полицией. Наиболее жёстокие стычки происходят на той же площади Тахрир, массовые манифестации которой уже привели к отставке президента Хосни Мубарака. Те самые люди, которых не устраивал Мубарак, теперь протестуют против нового правительства, представляющего собой, по сути, военную хунту. Протестующие требуют от Верховного совета вооруженных сил передать власть от военной администрации в Египте к гражданскому правительству.

За пять дней волнений погибло уже более сорока человек. Волнения не ограничиваются Каиром — в Александрии толпа попыталась захватить полицейский участок, массовые беспорядки зафиксированы в Суэце, Мансуре и других городах. Конфликт всё больше приобретает черты той самой гражданской войны, которой, по мнению пресс-секретаря госдепартамента, не может быть. В Египте разгорается противостояние военных кругов и религиозных организаций. Вот только нет тирана, кознями которого можно было бы объяснить жертвы.

То, чем с достаточно большой вероятностью закончатся беспорядки в Египте, уже происходит в соседней Ливии. «У нас два типа легитимности: официальная легитимность, представляемая Национальным переходным советом и его правительством, и реальная легитимность на местах, представляемая теми людьми, у которых есть оружие в руках», — признает бывший премьер-министр Ливии Махмуд Джибриль.

Выступая на конференции гарвардского университета, Джибриль выразил сожаление в связи с тем, что свергнутого ливийского лидера Муаммара Каддафи не оставили в живых. Также Джибриль рассказал, что его «мучает предчувствие», что Каддафи был убит неспроста, подконтрольные ПНС бойцы убили его «по приказу определенной иностранной державы», которая хотела «заставить Каддафи замолчать навеки». Что заставляет ощутить другое предчувствие — кому же, в таком случае, подчиняются бойцы ПНС, выполняющие неизвестные непосредственному командованию приказы по ликвидации смещённых государственных лидеров?

На этом фоне между группировками из Зинтана, Триполи и Бенгази постоянно происходят столкновения при разделе сфер влияния и привилегий. Дошло до того, что мятежники из Бенгази отказываются признавать Триполи столицей страны. По их словам, здесь их считают чужаками, и было бы целесообразно перенести столицу в Бенгази. Представители Бенгази утверждают, что после столкновений с братьями по оружию из комендатуры Триполи им удалось захватить аэропорт и отбивать все попытки триполийцев вернуть над ним контроль. В свою очередь, боевики ПНС в Триполи развернули войну против любых иногородних группировок. Вместе с этим, сами жители Триполи, уставшие от грабежей и насилия, всё чаще берутся за оружие.

Глава Революционного совета Триполи, Абдалла аль-Накер, при поддержке нескольких лояльных батальонов угрожает Временному правительству. Комендант Триполи возмущён тем, что, по крайней мере, 50 человек, запланированных ко входу в правительство, не представляют ливийцев. Он также заверил, что будет судить членов правительства «в соответствии с революционной программой» и пригрозил им свержением, если их действия не будут отвечать ожиданиям мятежников.

Вообще, претензии революционеров отличаются многообразием. Одни не доверяют премьер-министру, другие — переходному совету, третьи — этническим и религиозным группам. Найти общий знаменатель среди антипатий и недоверия нелегко. Исконная кланово-племенная структура ливийского общества также не исчезла с наступлением «нового времени». Взаимная неприязнь племён, которую мог контролировать Каддафи, после его убийства не сдерживается ничем. Две трети мест во временном правительстве Ливии принадлежат племенам с востока страны, сыгравшим основную роль в войне. Что, естественно, не устраивает представителей западной части и Триполи, которые не намерены расставаться с выгодами, полученными при правлении Каддафи. Доминирующее при Каддафи племя варфалла уже начало процесс объединения своих вооруженных отрядов в некое «Западное объединенное командование» для защиты нефтяных полей, находящихся на их племенной территории. Аналогичной политики по защите родовых месторождений придерживаются группы племён магариха и каддафа, пытаясь сохранить контроль над значительной частью сиртского бассейна.

Между различными региональными группировками повстанцев идут боевые столкновения за контроль над наиболее значимыми объектами инфраструктуры: рынками, магистралями и тренировочными базами. Так, за бывшую тренировочную базу бригады спецназначения, которую возглавлял сын убитого полковника Хамис, состоялся бой между повстанцами города Эз-Завия и региона Эль-Майя. Перестрелка с использованием тяжёлого вооружения продолжалась около суток, местные жители были вынуждены спасаться бегством.

Наиболее острая ситуация сложилась в окрестностях ливийской столицы. Прибывшие в Триполи «освободители» из провинции не спешат возвращаться в родные деревни, и продолжают методично грабить магазины и дома простых ливийцев. Блокпосты на дорогах, которые можно пересечь лишь за определенную плату бойцам местного «полевого командира», стали привычным элементом ливийского пейзажа. Возможно, у пресс-службы госдепартамента США есть своя терминология для описания всех указанных выше тенденций. Возможно, это не гражданская война. Но что же это тогда такое?

Что самое интересное, непосредственный начальник Марка Тонера, государственный секретарь Хиллари Клинтон, с мнением своего пресс-секретаря не согласна. «Я думаю, что там может начаться гражданская война между правительственными силами и оппозицией. Особую, если не ведущую роль в ней сыграют перебежчики из числа военных. Мы уже видим это, и стоит отметить, что нам это не нравится: для нас важен мирный характер протестов», — заявила Клинтон. Вместе с тем, она обвинила президента Сирии Башара Асада в провокациях, подчеркнув, что это его действия «заставляют народ брать в руки оружие».

Такое впечатление, что государственный департамент США ещё попросту не определился, какой линии придерживаться, какую стратегию обеспечивать информационно и идеологически. То ли позиционировать события в Сирии как «репрессии против мирного населения», то ли как гражданскую, но справедливую войну «правильной» части народа против «неправильной». Первая версия, разумеется, выглядит благопристойнее.

Однако уже в ходе ливийской кампании начали возникать неудобные вопросы. Например, откуда у мирного населения взялось такое количество оружия, чтобы на равных противостоять правительственным войскам? А вот версия «гражданского противостояния диктатуре» позволяет многое. Например — обойтись без прямого военного вмешательства НАТО, используя для свержения Асада «зоны безопасности», которые предполагается создать силами Турции и Иордании на сирийской территории.

Уже на стадии обсуждения подчёркивалось, что «зоны безопасности» будут защищены от юрисдикции Сирии и закрыты от органов правопорядка и армии. Фактически, речь идёт о создании двух оккупационных зон на территории суверенного государства. В которых, под видом мирных беженцев и гражданских лиц, может дислоцироваться кто угодно. От боевиков, обучающихся в тренировочных лагерях, до профессионалов из частных военных компаний.