Легенды «Птичьего города»

Высокий белокожий человек в костюме колониальных войск пораженно стоял на вершине поросшего лесом холма. Его сюда привел слуга, чтобы показать на неожиданное археологическое открытие: везде, где только можно, из земли торчали статуи Будд, покрытые письменами и рисунками барельефы и просто огромные камни со следами обработки загадочными древними мастерами. Складывалось такое ощущение, что высокий холм, на котором стоял человек, насквозь состоял из этих вещей.

- В наших легендах это место называют Борободур – «Храм множества Будд», — пояснил слуга. — Никто не верил, что он существует на самом деле.

- Ладно, возвращаемся в этот, как его… в ваш «Птичий город», позже пришлём сюда солдат, пусть перекопают тут всё в поисках золота, – отдал команду военный и начал спуск к подножью холма.

Так произошло неожиданное открытие одного из древних чудес Востока — храмового комплекса Борободур на индонезийском острове Ява. Шел 1814 год, вокруг была война, а военного человека звали губернатор-лейтенант Стэнфорд Раффлс. Волею судеб именно ему принадлежит честь находки этого легендарного места, неожиданно пропавшего в начале тысячелетия.

Вы спросите: а как какое-то место может пропасть? Этим же вопросом задавались многие историки и археологи. Как можно было спрятать такую громадину, как Борободур, причем надежно спрятать, на целых восемь веков? Причина кроется в так называемом «Птичьем городе» — месте, которое сейчас называют «Джогья» — сокращенно от индонезийского названия Yogyakarta (Джогьякарта, хотя часто используется и Джокьякарта). Именно вокруг Джогьи в VIII веке нашей эры правитель династии Саилендара начал строительство нескольких храмов, одним из которых был буддийский гигантский комплекс  Борободур. Главной ошибкой Силендара и всех его последователей был… выбор места для строительства города и храма. В те времена о вулканологии никто и не подозревал, поэтому периодически трясущуюся землю под ногами считали не иначе как гневом божьим. А наличие вокруг высоких конусовидных гор приписывали особенностям рельефа данной местности и не более того.

К несчастью, одной из этих гор оказался знаменитый индонезийский вулкан Мерапи, похоронивший в результате извержения в 1006 году и «Птичий город» Джогью, и все окрестные строения. Со временем город откопали, а вот про засыпанный пеплом храм забыли почти на восемь веков, оставив воспоминания о нём лишь в легендах и мифах.

Сердце Явы

Наше знакомство с этим волшебным местом началось именно с Борободура. Полностью отреставрированный, он предстает во всем великолепии своих тысяч барельефов и статуй.

Внимание! Приезжать сюда нужно очень ранним утром и желательно в будний день. В субботу и воскресенье ворота комплекса также открываются в 7 утра, но уже спустя полчаса по дорожкам Борободура уже носятся сотни молодых индонезийцев, запихивая свои лица в каждую щель и настойчиво приставая ко всем белым туристам с просьбой сфотографироваться с ними на память. Особо доставалось моей супруге, которую просто нарасхват требовали себе в кадр разные дамочки средних лет и совсем малолетние девчонки. Дело в том, что, по местному поверью, считается, что белые путешественники на фотографии с тобой принесут тебе частичку своей удачи и красоты. Двадцати минут хватило, чтобы мы бежали с Борободура, как французы из России в 1812 году! (Попасть в храмовый комплекс можно и в 6 утра, но для этого нужно окупать отдельные и более дорогие билеты под грифом «Встреча рассвета в Борободуре».)

Так что если вы планируете помедитировать в тишине с первыми лучами солнца, то не повторяйте нашей ошибки. Не позже семи утра и только в будние дни. Так что, посмотрев, как солнце освещает статуи Будд, мы отправились обратно в Джогьякарту. В Кратон — дворец султана Явы, где до сих пор обитает наследник мусульманского султаната.

В 18 км на восток от Джогьякарты/Джогьи находится выдающийся памятник другой религии — индуизма. Это храмовый комплекс Прамбанан, признанный ЮНЕСКО памятником Всемирного наследия. Самым популярным местом комплекса является 47-метровый храм Лара Джонгранг – название переводится как «стройная дева». Местная легенда гласит, что Лоро Джонгранг была принцессой, которую преследовал назойливый поклонник. Девушка велела ему построить за одну ночь храм, но помешала довести работу до конца, прежде времени объявив о наступлении рассвета. Разгневавшись, он превратил ее в камень… много камней!

«Если б я был султан…»

 Насчитывающий 200 лет Кратон (в переводе «правитель») иллюстрирует веру индонезийцев в то, что их монарх – «пуп» мира. Дворец был для них центром не только султаната, но и всей Вселенной. Кратон состоит из двух половин. Первая часть дворца представляет собой большой жилой действующий комплекс, традиционно разделенный на женскую и мужскую половины. Вход туда посторонним категорически воспрещён. Вторую же часть территории отвели под музей. Здесь можно не только познакомиться с делами нескольких поколений султанов, но и узнать множество интересных фактов. Там нам рассказали, что все люди, служащие яванскому султану, делают это бесплатно. Султан дает им форменную одежду, еду и кров, свои законы и влияние, а они отдают ему взамен свою преданность и жизнь. Новые реалии XXI века, впрочем, отразились на жизни султана и его подданных. Многие из них оказались не у дел, многим пришлось по-новому выстраивать свою жизнь. Родной брат султана, к примеру, сейчас занимается тем, что… содержит великолепный ресторан яванской кухни, примыкающий к дворцу. Многие старые работники лишились своих обязанностей вместе с уходом в прошлое некоторых профессий. Так, здесь давно нет гонцов и специальных бегунов почтовой службы — их заменили телефон и Интернет. Уже нет целого полка личной гвардии и огромной конюшни. Жизнь вокруг стремительно меняется, и это не может не отражаться на жизни султана.

Носилки султана – именно в них султан перемещался по дворцу и за его пределами.

А это – бывший… палач султана, даже на пенсии (по привычке?) тусующийся во дворце.

Птице-человеки

Главным достоянием любого города, его персональной особенностью и ценностью являются его жители. Более благосклонно настроенных людей мы не встречали почти нигде в своих путешествиях. В Южной Америке, в Непале, в Папуа и в других местах наших странствий местные жители зачастую с опаской смотрели на белокожих чужеземцев, не торопясь впустить их в свой мир. В Джогьякарте было всё с точностью до наоборот. Во время прогулки в бедные кварталы города мы были поражены до глубины души. Люди, жившие там, с радостью приветствовали нас, приглашали в свои дома или просто посидеть с ними попить чай или сок. Дети с радостью прибегали с птицами в руках, чтобы показать нам своих питомцев, похвастать пернатой расцветкой и тем, чья птица лучше летает и возвращается к хозяину. Пожилая женщина попросила сфотографировать ее с внуками и детьми, просто так, чтобы память о ее счастливом семействе осталась в наших фотоаппаратах и уехала в далекую страну.

К концу нашего пребывания в Джогье мы поняли, что, возможно, здесь живут одни из самых счастливых людей на нашей планете. Богат ты или беден — не так важно, как то, каким человеком ты являешься. Жить в гармонии с самим собой и своей птицей тут намного важнее, чем блага и способности  западного мира, так старательно навязываемые всей планете. Езжайте в Индонезию и сами в этом убедитесь.

Птицы здесь повсюду. В каждом доме, в каждой лавке, у каждого человека в этом городе огромный птичник, как будто поющие птицы в клетках — это часть семьи каждого жителя Джогьи. Этот симбиоз настолько нас поразил, что мы уже не удивлялись названию «Птичий город», которое издавна приклеилось к бывшей столице Индонезии.