Может ли страна «умереть»?

Но экономист и журналист Foreign Policy Эдвард Хью имеет в виду нечто иное, что вызвано текущими демографическими трендами Украины:

Во всех случаях обществ с низкой рождаемостью исход молодёжи является проблемой, но для Украины этот момент почти смертельный. Страна имеет чуть выше 45,5 миллионов жителей, и её население ежегодно сокращается на 330 тысяч человек. Кроме дефицита замещения (соотношение рождений\смертей), эмиграция очевидно способствует резкому снижению демографического тренда.

Даже без эмиграции население сокращалось бы, поскольку уровень рождаемости составляет примерно 1,3 (что весьма далеко от уровня воспроизводства населения в 2,1), и каждый год умирает гораздо больше, чем рождается, однако сам факт, что так много людей решают уехать, поднимает глубокие и тревожные вопросы о будущем таких стран.

Он продолжает:

Так к чему это всё ведёт. Лично меня это приводит к вопросу о том, не так ли уж невозможно то, что некоторые страны могут на самом деле «вымереть», в том смысле, что станут совершенно нежизнеспособны, и нужно ли международному сообществу начать задумываться о механизме разрешения в отношении стран, подобно тому, как это недавно обсуждалось в Европе для разрешения проблемы обанкротившихся банков.

На самом деле, в том, что население вымирает, в истории нет ничего нового, если мы взглянем за рамки сравнительно недавно приобретших свои очертания национальных государств. Во времена охоты и собирательства население занимало то увеличивавшиеся, то сокращавшиеся территории земной поверхности, как это диктовал климат. В более современные времена острова становились населёнными или обезлюдивали в соответствии с экономической динамикой. Ещё более недавно, было очевидно, что старая Восточная Германия нуждалась бы в «разрешении», если бы не встала под эгиду Федеральной республики. Почему люди находят идею распада страны такой спорной я не уверен, возможно, потому, что мы склонны избегать «тяжёлых» мыслей.

Я ожидаю, что первыми на вымирание являются страны Восточной Европы, наиболее вероятными кандидатами из которых станут Беларусь, Украина и Сербия. Но затем постепенно это явление будет распространяться по периферии ЕС, с востока на юг. Латвийский президент сам недавно сказал, что если чистый отток населения не остановить, то независимость страны в течение следующих 10 лет станет нежизнеспособной. Я не думаю, что он преувеличивал.

Я склонен считать, что бокал наполовину полон, когда речь идёт о том, могут ли общества приспосабливаться к сокращению населения. По крайней мере, мы должны признать, что демографические тенденции можно обратить вспять.

Но вопросы, которыми задаётся Хью, интересны. Я подозреваю, что даже в самых экстремальных сценариях страны будут бороться до самого конца, прежде чем сдать свой суверенитет. Исключением могут стать такие места как Украина, которая имеет сравнительно малый опыт части себя как большего геополитического образования и большим этническим населением, имеющим связи с соседней страной.

Страну нельзя ликвидировать так же просто, как компанию — даже если государство прекращает существование, то остаётся территория, на которой всё ещё живут люди. Основным препятствием для «роспуска» стран может быть то, что другие страны могут не захотеть брать на себя ответственность «нянчиться» с ними — какая страна захочет принимать к себе новый, малонаселенный и экономически застойный регион?

Конечно, будущее может таить в себе упадок модели национального государства самой по себе, но в этом случае нам придётся решать более серьёзные вопросы.