Дом одержимый дьявольскими силами. Продолжение
Казалось, Фрэнк не очень-то верит в истории адвентистов. У каждого из них в голове было полно тараканов, связанных с их религией, а такие люди имеют тенденцию видеть демонов во всех углах и закоулках. Возможно, тут сработало и предубеждение Фрэнка в отношении адвентистов, но говорить об этом, ясное дело, я не стал.
Итак, этой ночью мы расположились в подвале – том самом, где девочка видела Злого Кролика с окровавленными лапами, и где лицо таинственного мальчика Коди проступало в рисунке деревянных панелей. Перед нами стояли три компьютерных монитора, позволявшие нам отслеживать всё происходившее с членами семьи.
Фрэнк сказал, что купил оборудование для видеонаблюдения на деньги церкви, но помалкивал об этом, так что епископ был не в курсе его методов.
Мне казалось, что это неправильно (получалось, что он лжёт епископу). Я подумал, что надо будет потом всё-таки согласовать этот вопрос с руководством миссии.
Шпионить за семьёй было совсем неприятно, тем более, сидя в темноте их подвала – места, о котором я только что выслушал столько леденящих кровь историй. Фрэнк настоял на том, чтобы свет был выключен (чтобы подразнить, испытать мою веру?). Я не мог ничего с собой поделать и ежеминутно озирался, не стоит ли за моей спиной злобный кролик с запекшейся кровью на лапах.
«Прекрати, – приказал Фрэнк, – ты меня нервируешь. Это всё бред, скоро сам убедишься».
Отец Фрэнк, очевидно, был из тех людей, которые всё уже повидали и ничего не боятся. Рядом с ним я чувствовал себя бесполезным, неумелым юнцом. Кроме того, было очень неловко наблюдать за доверившимися нам людьми, как молятся в гостиной. Отец читал главу из Евангелия от Марка – где Иисус изгоняет демонов из бесноватого.
«И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много», – так кричали демоны перед тем, как Иисус позволил им перейти в стадо свиней (числом около двух тысяч), которые затем бросились «с крутизны в море» и утонули.
И в этот момент я понял что-то важное. Вернее, почувствовал чьё-то присутствие. Что-то давило на меня, нашёптывало всякие мерзости, вынуждало усомниться в том, что всегда было для меня безусловной истиной. В присутствии этой силы я почувствовал себя совсем маленьким и ничтожным.
«Случалось ли, что демоны… вынуждали тебя сомневаться в Боге? – спросил я Фрэнка. – Ты когда-нибудь терял веру, поддавшись на их провокации?»
«Они всегда будут пытаться делать это. Они ищут слабое место в твоём сознании. Я надеюсь, что твоя вера может передвигать горы, в противном случае они разорвут тебя на куски».
Я сглотнул. Моя вера была крепка, но я боялся, что её может оказаться недостаточно, чтобы противостоять сатане и его легиону.
Сказать откровенно, я был перепуган до смерти, сидел весь в холодном поту и дрожал. Меня тошнило, и было такое чувство, что в животе у меня лежит большой камень.
«Успокойся, – сказал Фрэнк. – Они питаются страхом».
Но от этого мой страх только усилился.
Я снова нервно оглянулся, и продолжил наблюдать за мониторами.
Родители готовились ко сну, мы видели, как засыпают дети. Всё было спокойно. Никакого движения. Абсолютно ничего.
Фрэнк выпил чёрного кофе и съел пончик. Предложил мне последовать его примеру, но я отказался.
И тут я заметил какое-то шевеление под простынями большой кровати, на которой расположились дети. Поначалу я не поверил своим глазам, подумал, что дети ворочаются во сне. Однако и мальчик, и девочка были абсолютно неподвижны. «Оно» пошевелилось опять, двигаясь в направлении детских стоп. Я уже собирался сказать об этом Фрэнку (который доедал свой пончик, поглядывая на мониторы), но не смог не вымолвить ни слова. В этот момент простыни надулись огромными пузырями, а потом поднялись над постелями и стали летать по воздуху.
Я застыл как истукан, заворожённый этим жутким зрелищем («это происходит прямо над нами, – стучало в моей голове, – прямо над нами»).
Потом я увидел кое-что ещё более зловещее: лицо, проступившее через ткань. Это было похоже на маленького мальчика, накинувшего на голову белую простынь и игравшего роль привидения в Хэллоуин. С одной только разницей – мальчик летал по комнате.
Простынь подлетела к девочке, и я увидел, как под ней рот мальчика открывается и закрывается. Фрэнк увеличил громкость до максимума и сквозь помехи мы услышали шёпот: «Поиграй со мной. Меня закопали за домом. Откопай меня и поиграй со мной».
Девочка села на постели, её глаза светились. Фрэнк сказал, что это из-за камеры ночного видения. Я не поверил. Девочка запела на латыни: «Et ideo exaltabitur parcens, et ideo exaltabitur parcens, et ideo exaltabitur parcens». («Он восстаёт, он восстаёт, он восстаёт»).
Потом девочка стала биться головой о стену. Я тут же вскочил: «Мы должны это остановить».
«Заткнись и сядь на место», – отрезал Фрэнк.
«Но…»
«Мы просто наблюдаем. Мы не можем вмешиваться. Мы должны понять, с чем имеем дело».
Я сел на место. Меня трясло.
«Как мы можем просто сидеть и смотреть на это?», – я услышал слёзы в своём голосе.
Фрэнк посмотрел на меня, слабого и жалкого, и сказал:
«Он не станет их убивать».
Девочка внезапно остановилась, забралась обратно в свою кровать, и снова заснула, как будто ничего не случилось. Её лицо было всё в крови.
Белая фигура обмякла и простынь упала на тела детей.
После этого мы наблюдали за монитором ещё пару часов: я боялся даже моргать, Фрэнк попивал кофе и почёсывал бороду, зевая время от времени .
Ничего не происходило.
А потом… голоса.
«Что это?»
«Голоса», – отрезал Фрэнк, как будто разговаривал с идиотом.
Он прибавил громкость, отрегулировал что-то.
Дваголоса. Похоже, мужские. Они обсуждают убийство мальчика.
Я начал молиться. Меня сильно тошнило.
«С тобой всё в порядке?», – спросил Фрэнк, но, судя по всему, ответ его не интересовал.
«Я не могу просто так сидеть тут и наблюдать за этим».
«Мы больше ничего не можем сделать. Только наблюдать».
В этот момент вдруг началась настоящая вакханалия. Щелкунчик начал летать по комнате, щёлкая деревянным ртом – как будто говорил на каком-то жутком языке. Дверь спальни распахнулась и на стену упала тень гигантского кролика. Пронзительные крики и визг детей, казалось, взорвут микрофоны Фрэнка. Это кричали не те дети, которые спали в комнате, а какие-то другие, бестелесные голоса, и их было множество – наверное, сотни.
Потом дверь спальни резко захлопнулась, тень кролика исчезла, а мальчик и девочка разом проснулись и заплакали.
Я не мог этого больше выносить. Я поднялся и…
Кролик стоял прямо за мной: конусообразная голова, тёмные отверстия для глаз, разинутый рот с двумя большими зубами. Мохнатый костюм в пятнах запекшейся крови.
Я завыл, колени подогнулись, глаза наполнились слезами…
Продолжение следует....
Комментарии 0
