Тайны Шумеров - Бехистунская надпись

Народ Древнего Ирана создал самобытную и высокоразвитую цивилизацию, одним из великих достижений которой является древнеперсидская клинопись. В ней насчитывается всего 43 знака - в отличие от клинописи, скажем, аккадской, где число знаков превышает 600. Однако персидская письменность носила особый характер: она употреблялась в основном для торжественных надписей, которые украшали гробницы правителей, стены и колонны дворцов, вырезались на металлической посуде, оружии, каменных вазах и печатях.

Самой знаменитой из этих надписей является Бехистунская, высеченная на одноименной скале, расположенной между городами Хамадан и Керманшах. В древности у подножия этой 520-метровой отвесной скалы, считавшейся священной, проходила дорога, связывавшая Вавилонию с Мидией и другими странами к востоку от нее. За истекшие столетия по этой дороге проходили армии иранских правителей, фаланги Александра Македонского, полчища арабских завоевателей, солдаты обеих мировых войн. Все они с любопытством взирали, закинув головы вверх, на непонятные и загадочные клинописные знаки. Нередко солдаты стреляли по ним для развлечения во время коротких привалов.

Но ни человеческий вандализм, ни безжалостное время не смогли уничтожить бесценный памятник истории. До сих пор под косыми лучами солнца на скальной плоскости четко прослеживаются клинописные строчки. Надпись, расположенная на высоте 105 м, высечена на трех языках - древнеперсидском, эламском и аккадском - и рассказывает о событиях, относящихся к концу правления царя Камбиза (ум. в 522 г. до н.э.) и первым годам царствования Дария I (522-486 гг. до н.э.). Над текстами помещен рельеф: бог Ахура-Мазда, протягивая левую руку к Дарию, символически вручает ему царскую власть, а поднятой правой рукой благословляет царя. Дарий изображен в натуральную величину в царской короне. Правая рука его в молитвенном жесте простерта к Ахура-Мазде, левой он опирается на лук. Левой ногой Дарий попирает поверженного мага Гаумату, захватившего престол еще при жизни Камбиза. За Гауматой изображены еще восемь мятежников, поднявших восстание при восшествии Дария на трон, и непокорный вождь сакского племени тиграхауда. Руки пленников связаны за спиной, они скованы одной длинной цепью. За спиной Дария - двое его воинов, копьеносец Гобрий и лучник Аспатин. По сторонам рельефа тянутся колонки текста. Общая высота надписи вместе с рельефом составляет 7,8 м, ширина - 22 м.

Рельефы в провинции Керманшах в Иране. В 1835, сэр Генри Ролинсон расшифровывает шумерские надписи.

Увидеть надписи и рельефы сегодня можно только издали - рассмотреть их с близкого расстояния невозможно. Около 2300 лет назад древние скульпторы, закончив работу, спустились вниз и разрушили за собой каменные ступени, чтобы исключить всякую возможность вновь подняться к памятнику. Может быть, именно поэтому Бехистунская надпись сохранилась до наших дней относительно хорошо: ничья святотатственная рука не коснулась ее. Это же обстоятельство имело и другой оборот: через сравнительно короткое время люди забыли, что, собственно говоря, здесь изображено. Уже древнегреческий врач и географ Ктесий, на рубеже V и IV вв. до н.э. живший при персидском дворе, называл Бехистунский рельеф памятником вавилонской царице Семирамиде.

Первые известия об удивительных знаках на персидских скалах и руинах проникли в Европу в XVII веке. Итальянский купец Пьетро делла Валле привез с собой первые, правда, неудачные, копии таких знаков - он срисовал их с остатков дворцовых стен Персеполя. Однако во всей Европе тогда не было ни одного человека, который сумел бы прочитать их. Раздавались голоса, высказывавшие сомнения в том, является ли это письменностью вообще.

Подлинное открытие древнеперсидской письменности связано с именем известного путешественника Карстена Нибура. Во время своего шестилетнего пребывания в странах Востока Нибур посетил Персеполь, где тщательно скопировал надписи, обнаруженные им в развалинах персидской столицы. Вернувшись в Европу, он опубликовал их в своей работе "Описание путешествия в Аравию и окружающие страны" (Копенгаген, 1774-1778).

Карстен Нибур первым пришел к выводу, что клинописные надписи Персеполя начертаны тремя разными видами письменности. Сопоставив их, он выделил клинописное письмо из 43 знаков - именно им, как мы теперь знаем, пользовались древние персы. Первые попытки расшифровать эту внешне простую письменность были предприняты сразу после выхода в свет книги Нибура. Однако понадобилось почти столетие, прежде чем в этой области были достигнуты сколько-нибудь значительные успехи. И связаны они, прежде всего, с именем англичанина Генри Кресвика Роулинсона (1810-1895).

Подобно многим другим пионерам археологии, Роулинсон был ученым скорее по призванию, чем по профессии. Военный, дипломат, политик, член британского парламента, он еще в молодости заинтересовался Персией - ее языком, историей, культурой. С 1833 года в чине майора английской армии он состоял на службе у персидского шаха. Это дало ему возможность познакомиться со многими древними памятниками этой страны. Особенно Роулинсон увлекся расшифровкой клинописи. К этому времени европейские ученые уже сумели значительно продвинуться в этом направлении. Немецкий исследователь Георг Гротефенд положил начало расшифровке надписей из Персеполя, прочитав имена царей - Дараявауша (староперсидское написание имени Дария), Кшайярша (Ксеркса) и Виштаспа. И когда Роулинсон в 1836 году познакомился с публикациями Гротефенда, то с удивлением отметил, что и он, и немецкий ученый независимо друг от друга пришли к одним и тем же выводам!

Впрочем, Роулинсон, работавший непосредственно "на месте событий", в Персии, продвинулся несколько далее Гротефенда, знакомого лишь с не очень хорошими копиями древнеперсидских текстов. Но это преимущество требовалось закрепить, и в 1837 году Роулинсон решается на отчаянный шаг: на длинной веревке, повиснув над головокружительной пропастью, он спускается по отвесной скале к Бехистунскому рельефу. Вися над бездной, Роулинсон тщательно зарисовывает клинописные знаки - другого способа снять копию у него просто не было. Во время первого спуска Роулинсону удалось скопировать только древнеперсидский вариант текста. Два других он зарисовал несколькими годами позднее, когда у него появились, как он писал, "гигантские лестницы, морской канат и "кошки". Как бы то ни было, Роулинсону удалось сделать весьма качественную для его времени копию Бехистунской надписи. Во всяком случае, все неясности в тексте удалось устранить лишь во 2-й половине XX века, после еще нескольких спусков к рельефу - уже с помощью более современных средств.

Того, что скопировал Роулинсон, было вполне достаточно, чтобы продолжить работу по расшифровке клинописи. Бехистунская надпись превосходила по объему весь собранный до этого материал. И именно это стало настоящей ловушкой для исследователей!

Роулинсон сделал совершенно неожиданно открытие - оказалось, что в некоторых случаях один и тот же знак мог означать различные слоги и даже совершенно различные слова. И по мере дальнейшей дешифровки становилось ясно, что такие "некоторые случаи" являются, скорее, правилом, чем исключением: несколько знаков, объединенных в одну группу, теряют в результате свое первоначальное значение и выражают совершенно иное понятие или имя.

Казалось, дешифровка зашла в тупик. Но тут неожиданно помог счастливый случай. Во время раскопок в Куюнджике (Ниневии) были найдены сотни глиняных табличек - древних словарей, содержавших расшифровку значений клинописных знаков в их отношении к буквенному письму. Значение этой находки трудно переоценить - она существенно облегчала задачу ученых. И в 1846 году Роулинсон смог представить Лондонскому королевскому азиатскому обществу полный перевод Бехистунской надписи. Это был первый значительный, всеми признанный триумф дешифровки клинописи. Разгадка древнеперсидской письменности перестала быть проблемой. А через нее лежал путь и к расшифровке других древних языков: то, что было написано тремя видами письменности и на трех языках в Бехистуне и Персеполе, оказалось возможным прочитать в древнеперсидской редакции. Таким образом, стал ясен и текст остальных двух надписей, начертанных при помощи еще не расшифрованных клинописных систем.

Уже в 1857 году в Лондоне вышла брошюра "Надпись Тиглатпаласара, царя Ассирии, переведенная Роулинсоном, Тальботом, доктором Хинксом и Оппертом", ставшая одним из самых блестящих и убедительнейших доказательств возможности дешифровки клинописных текстов. А в 1862 году Фридрих фон Шпигель, профессор восточных языков университета в Эрлангене, опубликовал фундаментальный труд "Древнеперсидские клинописные надписи. Основной текст, перевод, грамматика и глоссарий". Путь к разгадке тайн древней клинописи был найден.