Путин считает США «долларовым паразитом».

12.10.11 Жители Поднебесной услышали от российского премьера то, что давно хотели знать, но боялись спросить.

Постепенно осваиваясь в новой-старой роли основного представителя и выразителя внешнеполитической линии Москвы, Владимир Путин в рамках продолжающегося китайского турне посредством местных медиа обратился к самой большой в мире национальной аудитории. В интервью агентству Xinhua и Первому каналу Центрального телевидения Китая российский премьер ответил на вопросы журналистов, которые попросили эксклюзивно для полуторамиллиардного китайского народа еще раз прояснить мотивацию намечающегося камбэка Владимира Путина в президентское кресло.

По словам без пяти минут гаранта Конституции РФ (о статусе визита главы российского кабинета министров свидетельствует то, что его визави по переговорам является высшее должностное лицо КНР в лице ее председателя Ху Цзиньтао), одной из побудительных причин его выдвижения на третий срок президентства стало успешное преодоление Россией последствий мирового финансового кризиса. Хотя, заметим от себя, по большому счету, если бы этот жизнеутверждающий тезис полностью соответствовал действительности, участникам тандема вряд ли имело бы смысл перераспределять в нем роли.

Напомнив Владимиру Путину его собственную эмоциональную оценку его деятельности на президентском посту, когда он, по собственному признанию, «пахал, как раб на галерах», китайские акулы пера поинтересовались о причинах, побудивших премьера снова взвалить на себя тяжкую ношу госуправления. Как подчеркнул Путин, решение, принятое совместно с действующим президентом Дмитрием Медведевым, «является абсолютно правильным, потому что это не ослабляет, а, наоборот, укрепляет систему управления в России». И выразил надежду, что российские избиратели оценят на выборах тот факт, что «мы с минимальными издержками прошли очень сложный период в жизни нашей страны, в экономике, связанный с мировым экономическим кризисом». Как подчеркнул Владимир Путин, «мы (участники тандема. – Прим. KM.RU) ведем себя открыто и честно по отношению к тем вызовам, которые перед нами стоят. Мы честно и откровенно говорим людям о том, что мы собираемся делать в наших программах, а это, на мой взгляд, самое важное».

Как выяснилось, СМИ коммунистического Китая не чужды и модные вопросы в стиле гламурной журналистики, пишущей о жизни звезд. Их, в частности, интересовало, помогают ли Владимиру Путину в его политической деятельности черный пояс по дзюдо, полеты на истребителе, погружения под воду и прочие действия, которые, скажем так, не вполне типичны для китайских высокопоставленных партократов. «Откровенно говоря, не вижу здесь ничего особенного», – поскромничал Владимир Путин, пояснив, что «сотни, может, тысячи людей занимаются дзюдо, занимаются другими видами боевых искусств», «огромное количество людей летают на самолетах, тем более занимаются дайвингом». «Я просто люблю новизну, мне нравится», – подчеркнул он и добавил, что сам процесс осваивания чего-то нового доставляет ему удовольствие.

Одним из ярких моментов общения российского премьера с китайской прессой стала безошибочно затронутая Владимиром Путиным тема паразитарной сущности американской экономики, которая не могла не найти благодарный отклик среди китайской аудитории. Напомним, что впервые в столь откровенном ключе российский премьер высказался на молодежном форуме на Селигере, популярно объяснив, каким образом монопольное положение доллара в качестве главной мировой резервной валюты позволяет «золотому миллиарду» поддерживать свой высокий уровень жизни.

Комментируя это заявление для китайских СМИ, Владимир Путин несколько смягчил позицию в том, что касается формулировки, которая, впрочем, не стала от этого менее принципиальной с содержательной точки зрения. «Я не говорил, что Америка паразитирует на мировой экономике: она паразитирует на монопольном положении доллара как почти единственной мировой валюты», – пояснил в интервью китайским журналистам российский премьер. По его словам, такое положение отрицательно влияет на мировую экономику и сами США, поскольку расслабляет и ведет к нарушению финансовой дисциплины. «Но я бы не хотел, чтобы все, что я говорил, воспринималось как такая огульная критика и желание кого-то замазать грязью. Нет! Все страны, так или иначе, сталкиваются с какими-то проблемами. Здесь нечему радоваться, нужно просто вместе с европейскими и американскими коллегами, со странами БРИКС подумать в рамках «Двадцатки», скажем, как из этой ситуации вместе выходить», – в конструктивном ключе завершил критический пассаж в отношении США Владимир Путин.

«Китайские тезисы» Владимира Путина в интервью KM.RU прокомментировали эксперт Центра политической конъюнктуры Павел Салин и директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

П.Салин:

– Основной посыл, который содержится в интервью Путина китайским СМИ, заключается в том, что его выдвижение на пост президента «укрепляет систему управления в России». На самом деле то, что действующий премьер решил вернуться в президентское кресло, как раз связано с тем, что власть ощущает неуверенность в завтрашнем дне. Если бы все протекало нормально, то в 2012 году был бы реализован более сложный вариант со вторым сроком Дмитрия Медведева и запуском в большую политику Прохорова, возвращением Рогозина и т. д. Это позволило бы создать некую видимость конкуренции и придать большую легитимность политсистеме. Однако наша власть в последнее время чувствует себя неуверенно. Это отчасти связано с внешним фактором: весь мир стоит на пороге новой волны кризиса. Проблемы есть и внутри России: рейтинг «Единой России» уже ниже 50%. И это несмотря на «съезд победителей», который должен был придать ему новый импульс.

Поскольку никаких гарантий в случае, если будут разыгрываться сложные, многоходовые комбинации, нет, власть идет на упрощение политических сценариев. Если у нас реальный хозяин в стране один, то он занимает и формально хозяйское место, а все игры в тандем практически прекращаются. Соответственно, прекращаются и игры в «боковые» политические проекты – с тем же Прохоровым, Рогозиным и т. д. Сейчас ставка делается на достаточно жесткие рычаги. В такой ситуации Владимир Путин выступает в качестве своего рода «кризисного менеджера». При этом, несмотря на присущую ему жесткость, он будет действовать и с помощью «пряника», о чем свидетельствуют некоторые шаги навстречу Европе, заигрывание с либеральной интеллигенцией (встреча с писателями). Однако хватка Владимира Путина теперь будет более жесткой, чем в «нулевые» годы, потому что пространство для маневра и ресурс власти все больше сужаются.

Что касается визита в Китай, то я бы не сказал, что он носит какой-то знаковый характер. Скорее просто так получилось. Несмотря на то, что Владимир Путин утверждает, что они с Дмитрием Медведевым задумали «обратную рокировку» еще несколько лет назад, это, конечно, лукавство. Судя по всему, до августа основным сценарием был второй срок Дмитрия Медведева, в то время как визит Путина в Китай прорабатывался в течение многих месяцев. Первые сообщения о том, что он полетит в КНР, появились еще в июне-июле, т. е. еще до начала активного торга внутри тандема. Если бы Путин не претендовал на президентское кресло в России, он все равно бы сейчас отправился в Китай. С той же самой повесткой – газ, нефть, плюс соглашение о совместных проектах в сфере модернизации.

К.Симонов:

- Я считаю, что бессмысленно противопоставлять внешнюю политику Путина и Медведева. Владимира Путина никак нельзя назвать антизападным политиком. Другое дело, что он демонстрирует строптивой Европе, что у нас есть альтернативные рынки для энергоносителей. Именно этот сигнал, как я полагаю, является основным в ходе визита главы правительства РФ в КНР. В принципе, это выглядит достаточно органично в качестве ответа на те действия, которые Еврокомиссия предприняла в отношении компаний, афиллированных с «Газпромом» в Европе. Путин демонстрирует, что у нас есть альтернатива и мы не собираемся зацикливаться на Европе.

Другое дело, что тут возникает достаточно серьезный вопрос, какой должна быть наша стратегия. Просто попугать ЕС – это одна история. А другая история – это любой ценой заходить на китайский рынок (может быть, даже себе в убыток) и подписывать не вполне выгодные долгосрочные контракты. Очевидно, что прорывом в сфере энергетического партнерства с Китаем может быть только подписание контракта. Поэтому когда представители «Газпрома» уверяют, что стороны уже близки с соглашению и практически все уже согласовали, кроме базовой цены, это несерьезно. Пока нет контракта, говорить о «судьбоносном прорыве» как минимум странно. Сечин в свое время обещал подписать какую-то «дорожную карту» газового сотрудничества. Но это все не то: нужен контракт.

Тем не менее, когда некоторые «добропыхатели» хихикают и говорят, что Москва и Пекин опять ни до чего не договорились, я считаю, что они рано радуются. Ничего страшного в том, что стороны пока не поставили подписи под соглашением, нет. Я лично всегда был против поспешного подписания газового договора с Китаем. И когда у нас весной-летом, когда Ху Цзиньтао приезжал в Москву, началась штурмовщина, это только настораживало. Такая спешка не нужна. Мы могли наломать дров, подписав что-либо на невыгодных условиях. Сегодня мы предполагаем газ, который должен пойти по трубопроводу «Алтай». Но ведь этот регион уже имеет рынок сбыта. Это – наша основная ресурсная база поставок в ЕС. Поэтому наше требование равных доходов от поставок в Европу и Китай абсолютно обосновано. Потому что этот газ без всяких вопросов может быть продан совершенно другим потребителям. Вот почему никакой спешки быть не должно. Российская сторона должна в плановом порядке отстаивать свои интересы.

Что касается ценовой политики, то Китай покупает газ из разных источников и на разных условиях. Например, Туркмении Пекин платит за газ всего $120-140 за 1000 кубов, а Катару за СПГ платит уже от $480 и выше. В настоящее время Китай просто отрабатывает свои экспортные возможности, потому что в будущем Пекину понадобится газ из многих источников. Однако по политическим и экономическим причинам Китай платит разную цену, и это надо иметь в виду. Когда китайские переговорщики заявляют, что у них на внутреннем рынке газ очень дешевый, или что они платят туркменам всего $120, – это неубедительные аргументы. «Газпром» может возразить, что за катарский СПГ они платят в четыре раза больше. Нас не волнует, сколько Китай платит Туркмении: главное, что наш газ может быть продан в ЕС, где сегодня (в Германии) цена за российский газ составляет свыше $400 за 1000 кубов. Естественно, что для нас было бы абсурдом продавать этот газ по цене туркменского. Так что я не думаю, что отсутствие договора свидетельствует о провале визита. Наоборот, спешка при его подписании была бы катастрофой для России. Это как со вступлением в ВТО: поспешить – только людей насмешить.