Ситроен: человек, автомобиль, легенда

Он осуществил прорыв в конструировании, показав, как можно, неустанно совершенствуя модели автомашин, выдвинуть страну в число мировых лидеров ХХ века.

Голландские истоки, французское происхождение

Ситроен − фамилия не французская, а голландская, от слова «лимон». Фамилия идет от прадеда Андре Гюстава Ситроена – Рулофа. Тот подкатывал с тележкой к порту, заполнял ее цитрусовыми, доставленными из заморских колоний, и бодро катил ее по Амстердаму: «Кому лимоны-апельсины?» Рулоф был первым в роду, который удостоился фамилии. Наличие фамилии было обязательным пунктом в кодексе империи Наполеона, которую в 1810 году пополнило Королевство Голландия.
Видно, лимонное дело шло неплохо, если сын Рулофа Баренд, учитывая растущий авторитет Амстердама как центра огранки и продажи алмазов, подался в ювелирный бизнес. И сына своего Баренд обучил прибыльному ремеслу. Тот в один из приездов к партнерам по бизнесу в Варшаву встретил очаровательную Машу Кляйнман, которую в одночасье уговорил стать его женой и переехать в Париж.
Это была мать Леви Ситроена. Леви входил в элиту парижского общества. Его партнеры и приятели называли его, правда, не Леви, а Луи. Луи-Бернар Ситроен.
Всю жизнь он мечтал о бизнесе, совмещающем три процесса: добычу алмазов, их обработку и продажу. И наконец, этот день приблизился. Уже была назначена точная дата сделки по покупке алмазоносных участков в Южной Африке, но в последний момент сорвалась.

14 сентября 1884 года все подступы к дому №5 на парижской улице Шатоден, где жили аристократы, были перекрыты. Неподалеку от парадной двери на тротуаре лежало что-то продолговатое, накрытое простыней, из-под которой выглядывали ботинки из роскошной кожи.
«Выбросившись из окна своего дома, свел счеты с жизнью, Луи-Бернар Ситроен, один из самых богатых людей Франции» − этими заголовками пестрели парижские газеты. Он убил себя, отчаявшись воплотить мечту – стать ювелирным королем Европы.
Не повезло. Зато весь Париж гудел: насколько подфартило вдове ювелира и его шестилетнему сыну Андре, которые в тот роковой день отдыхали на курорте в Нормандии. Мальчик стал наследником громадного состояния. Но, видимо, оттого, что позднее он понял, какой дорогой ценой надо порой платить за богатство, Андре не пожелал иметь дело с большими деньгами. Он отправился изучать инженерные науки в политехническую школу.
− Идиот! – так отзывались об Андре те, кому верхом блаженства представлялась богемная жизнь, которую открывало наследство в 1 миллион франков (стоимость пая Леви Ситроена в американском предприятии) и место проживания: улица Шатоден была едва ли не главной на Монмартре.

Фамилия как бренд

Приятели Андре, ведомые принципом «все и сразу», сутками просиживали в казино. Они ловили удачу за картами. Ситроену же не надо было пускаться во все тяжкие, чтобы совершить долгий путь к своему первому миллиону. Он начинал карьеру миллионером.
Однако Андре решил прославиться не в качестве ювелира и коммерсанта, а на ином поприще. И ему это удалось.
Когда Андре спрашивали, в чем причина его успехов, он всегда полушутя-полусерьезно отвечал: «У меня всегда хорошие партнеры».
Ему действительно везло с компанией. В лицее он учился с Луи Рено, имя которого тоже вошло в историю французского автопрома. Рено стал его другом, а затем, с годами, главным конкурентом.
На заре технического творчества, еще в 1905 году, имя на руках диплом политехнической школы, Андре рискнул вложить все полученное им наследство в предприятие, которое создал с братьями Эстен. Именно здесь были созданы двойные шевронные шестерни, которые считаются главными изобретениями в механике ХХ века. Их создание порой приписывают Ситроену, хотя он утверждал, что выкупил патент новой схемы, придуманной варшавским механиком-самоучкой. Поэтому справедливо утверждение экспертов о том, что логотип на радиаторе − стилизованный двойной шеврон, который символизирует ребро знаменитой шестерни, − родом из Польши.
Ситроен воплощал любые смелые идеи, от кого бы они ни исходили: от самоучек или ученых с мировыми именами. Он был инженером, конструктором, менеджером и инвестором в одном лице. Поэтому его имя воспринимают не только как раскрученный автомобильный бренд, но и как символ универсала.
Ситроен − предприниматель, впервые в Европе организовавший производство массовых автомобилей. Он создал машину, которая непрерывно обновлялась. Андре постоянно заменял узлы и детали более совершенными, внедрял любые новинки, из-за чего приходилось систематические переоснащать участки и конвейеры и переучивать рабочих. Ситроен понимал, что это постоянное напряжение. Но, с другой стороны, это давало возможность поддерживать устойчивый интерес к торговой марке.
В конце концов, именно так действовали все экспериментаторы, которые желали закрепить за собой свой сегмент рынка. С Ситроеном страна, которая был известна как законодательница мировой моды, обрела славу экономического лидера начала ХХ века.

Башня Эйфеля в жизни Ситроена
Считается, что роковую роль в судьбе Ситроена сыграла Эйфелева башня – уникальное инженерное сооружение, которое стало визитной карточкой Парижа. Андре смотрел на нее как бы глазами деда и отца, которые в любом рукотворном творении видели произведение искусства. Ювелирное ремесло отковало из них не только коммерсантов, но и дизайнеров. А Эйфелева башня считалась еще и символом Франции. К эстетическому восприятию добавлялся патриотизм.
Когда Андре стал серьезно заниматься автостроением, символом страны стали автомобили «Ситроен», а по ажурной конструкции Эйфелевой башни побежали светящиеся огоньки (250 тысяч ламп), которые, складываясь, называли Парижу фамилию создателя автомобильной державы. Почти десять лет, с 1925 по 1934 год, «пастушка облаков», как называли башню, служила билбордом Citroën.

Универсальные успехи

У Ситроена было главное качество, необходимое победителю. Он не боялся признаваться в том, что чего-то не знает. А признавшись, немедленно начинал переучиваться.
Без всяких амбиций Андре отправился за океан – учиться на заводах Генри Форда искусству менеджмента. Вместе с наукой управления он привез в Европу несколько автомобилей, разобрав которые, понял, в каком направлении следует совершенствовать собственные изделия и от чего следует отказаться.
Андре Ситроен считается создателем мировой автомобильной рекламы. Для этого он задействовал СМИ, выпускал копии моделей для детей, использовал для демонстрации машин огромные стеклянные витрины на Елисейских Полях, предложил покупку автомобилей в кредит на 12 или 18 месяцев, создал дилерскую сеть, ввел единые цены на запасные части и ремонт.
Зачастую за рулем авто Ситроена были солидные клиенты, для которых серийные машины переоборудовались в соответствии с требованиями заказчиков. Поэтому машины в штучном исполнении сами по себе становились мобильной рекламой.
Чтобы доказать надежность «Ситроена», в том числе узлов, и устойчивость металла к коррозии, Андре организовывал сложные испытания. К примеру, зимой 1923 года – автопробег по Сахаре. Солидный караван машин 21 день пересекал пустыню, преодолев 3,5 тысячи километров без единой поломки. Империя Ситроена рухнула, как и создавалась, в одночасье. Виной тому было пристрастие Андре к азартным играм. Вернее сказать, его империя оказалась в иных руках. Про Ситроена стали забывать еще при его жизни.
Кем же он был? Изобретателем, коммерсантом, авантюристом? Наверное, всем понемногу. Главное, чем он запомнился французам, − неудержимым желанием новаторства, азартным характером, умением добиваться красоты технической детали. Все в его жизни было ярко, как фейерверк. Возможно, для соблюдения необходимого баланса Всевышний подарил ему весьма скромный финал жизни. Ситроен заболел раком желудка, и в последний путь человека с некогда оглушительной славой проводили избранные – родственники и друзья. Среди них была и Жаклин, старшая из четырех его детей, единственная из его потомков, кто имеет шанс отметить 100-й юбилей, если доживет до сентября 2015 года.
Жаклин помнит печальный день в июле 1935 года, когда провожала отца на кладбище Монпарнас. Она положила на гроб платок с изображением двойного шеврона и карту, даму пик. В памяти дочери отец остался человеком в неустанном движении, которое подогревалось страстью, погубившей Андре Ситроена.