Первый месяц 2015 года принес щедрый урожай палеонтологических сенсаций, причем обнаруживались неожиданные находки в самых разных регионах земного шара. Челюсть с Тайваня помогла описать новый вид гоминид, кость из французской пещеры рассказала о том, что неандертальцы были мастерами на все руки, переехавший из Сибири в Эстонию череп рыбы развеял миф о примитивности акул.

Это наша с тобой биография

Пожалуй, самой громкой сенсацией первого месяца года стало открытие неизвестного прежде гоминида в Юго-Восточной Азии. Почти целую нижнюю челюсть древнего человека выловили возле Тайваня рыбаки. Проделав длинный путь (и даже побывав на витрине антикварной лавки), челюсть «человека из Пэнгу» добралась до Национального музея естествознания Китая, где произвела подлинный фурор.

Уже при беглом изучении стало понятно, что ничего подобного науке до сих пор известно не было. Кроме общей архаичности строения (а палеонтологов действительно трудно этим удивить), кость оказалась еще и необычайно массивной — толщина ее ветвей превышала два сантиметра, в то время как у современного человека едва достигает полутора. Отдаленное сходство прослеживалось лишь с остатками Homo erectus из китайской провинции Аньхой, но и от него человек из Пэнгу отличался довольно сильно.

Ситуацию весьма запутывала невозможность установить точный возраст находки. На основании геохимического анализа ученые получили разброс от 450 до 10 тысяч лет назад и решили остановиться посередине, условно обозначив время жизни «пенхуанца» в 190-200 тысяч лет назад. Правда, к тому времени все эректусы должны были давно вымереть, и поэтому новая челюсть выглядит примерно как снежный человек с каменным топором посреди современного города.

Кроме того, она заставляет пересмотреть вполне устоявшиеся научные взгляды, согласно которым к появлению человека современного типа, мигрировавшего в Азию из Африки, все местные Homo erectus успели исчезнуть. Теперь же, достав с полок несколько аналогичных находок, китайские специалисты предположили, что реликты архаичных гоминид в отдаленных уголках региона могли протянуть еще сотню-другую тысячелетий.

Другое любопытное открытие января касается материальной культуры неандертальцев. Наши брутальные кузены, как полагают специалисты, предпочитали использовать в качестве орудий исключительно камни. Поэтому костяной мультитул, выкопанный в одной из французских пещер, потряс не только воображение антропологов, но и устои их науки. Ученым на первых порах было просто трудно поверить в то, что один и тот же обломок оленьей кости использовался как скребок, нож, молоток и точило для каменных орудий.

«На протяжении большей части ХХ века ученые не желали признавать способность неандертальцев использовать костяные инструменты и освоить необходимые для их изготовления методики. Однако за последние два десятилетия было найдено достаточно свидетельств, указывающих на использование этим видом твердых материалов животного происхождения», — сообщил доктор антропологии Монреальского университета Люк Дойон (Luc Doyon).

Прежде чем перейти к другим группам, заглянем совсем уж в отдаленное прошлое приматов. Появившись еще во времена динозавров (или вскоре после их вымирания), наши предки, казалось, вели наземный образ жизни. Так, во всяком случае, полагали ученые, считая ранних приматов-плезиадапид чем-то вроде ежиков, лишенных колючек. Понять палеонтологов можно: ведь от млекопитающих тех времен сохраняются главным образом зубы, а только по ним создать целостную реконструкцию вряд ли возможно. Однако новые находки убеждают в том, что с самого начала своей истории приматы предпочитали жить среди ветвей деревьев.

В Монтане, буквально по соседству с окаменелостями знаменитых тираннозавров, были обнаружены кости конечностей плезиадапида Purgatorius — легкого и подвижного существа величиной с белку. Сходство с ней еще больше усиливали особенности строения лап. Оказывается, уже в те далекие времена лапы приматов умели крепко цепляться за ветви деревьев и обеспечивали своим хозяевам очень большую свободу движений.

«Эти кости обладают уникальными характеристиками, которые указывают на мобильность, характерную для современных приматов и их ближайших родственников. Ранние приматы благодаря такой подвижности получили доступ к пищевым ресурсам на деревьях, куда их наземным современникам вход был заказан», — рассказал профессор антропологии университета Нью-Йорка Стивен Честер (Stephen Chester).

Первые рыбы и первые змеи

Закончив праздновать наступление Рождества и Нового года, британские палеонтологи выдвинули новую кандидатуру на звание общего предка рыб, человека и прочих челюстноротых. Помог им в этом череп жившей 415 миллионов лет назад рыбы Janusiscus, найденный на далеком сибирском плато Путорана и хранящийся сейчас в Таллинском техническом университете.

Как гласят учебники, самыми примитивными из позвоночных, обладающих челюстями, являются акулы. Такая точка зрения просуществовала без изменений почти 100 лет — но наконец пробил и ее час. Подвергнув сибирско-эстонский череп компьютерной томографии, оксфордский биолог Мэтт Фридман (Matt Friedman) обнаружил в нем черты строения, типичные как для хрящевых, так и для костных рыб. За свою «двуликость», кстати, Janusiscus и получил название, переводящееся на русский язык как «рыба Янус».

Принимая во внимание чрезвычайно древний возраст образца и расположение Janusiscus у самых корней родословного древа челюстноротых, открытие Фридмана лишает нас даже формальной возможности относиться к акулам как к существам примитивным. «Утрата костного скелета выглядит весьма экстремальной адаптацией, но в то же время убеждает нас в том, что древние предки современных акул и прочих хрящевых рыб были такими же костлявыми, как и наши собственные предки», — отметил ученый.

От самых первых рыб перейдем к самым первым змеям. В январе геологическая история этих животных удлинилась сразу на 70 миллионов лет благодаря найденной в Британии Eophis underwoodi — небольшой змейке длиной всего в 25 см, по некоторым предположениям, даже еще не полностью утратившей конечности. В юрском периоде, 160 с лишним миллионов лет назад, эофисы жили в британских болотах и охотились там на некрупных рыб и головастиков.

В том же исследовании международная группа ученых описала еще три вида змей, живших до рубежа в 100 миллионов лет, после которого ископаемые остатки этих рептилий пусть редко, но все же встречаются. Компанию Eophis составили еще один житель древней Британии Parviraptor estesi, португальский гигант Portugalophis lignites длиной более метра (что для ранних змей очень даже много) и зловещий Diablophis gilmorei из штата Колорадо. Однако, несмотря на инфернальное имя, диаблофис был такой же безобидной крошкой, что и эофис.

Неожиданно наткнувшись на целую компанию ископаемых, более чем в полтора раза удлиняющих срок эволюции змей, палеонтологи серьезно продвинулись вперед в понимании их появления и диверсификации. Так, теперь считается почти установленным, что характерное для змей специфическое строение черепа появилось раньше, чем исчезли конечности. Кроме того, поразительным оказалось сходство даже самых архаичных из них с современными. «Как правило, выкапывая что-нибудь, вы ожидаете, что оно будет иметь общие черты с современными животными, но выглядеть все же по-другому. Например, динозавр может чем-то напоминать современную птицу. Но вряд ли вы готовы к тому, что найдете современную утку в середине мелового периода», — описал свои чувства ведущий автор исследования, палеонтолог канадского университета Альберты Майкл Колдуэлл (Michael Coldwell).

Эмигранты мелового периода

Сразу два заметных открытия января связывают между собой палеонтологию и географию. Российские палеонтологи проследили маршруты расселения динозавров, ведущие из Центральной Азии прямиком в Америку, а их румынские коллеги нашли в Европе новые доводы в пользу импактной гипотезы вымирания древних ящеров, прежде опиравшейся исключительно на американский материал.

Любимая кинематографом и научно-популярными изданиями гипотеза о том, что всех динозавров убил упавший с неба метеорит, имеет в своем основании несколько расположенных в США и Канаде местонахождений ископаемой фауны. По ним хорошо видно, как процветающие и разнообразные динозавры внезапно исчезают куда-то сразу после отложения «иридиевого слоя» — тонкого промежутка пород, аномально богатых иридием. Этот редкоземельный металл на Земле, как следует из названия, встречается редко, а вот в кометах и метеоритах его содержание более высокое. Поэтому традиционно иридиевую аномалию трактуют как результат выпадения из атмосферы пыли, в которую разлетелся метеорит — «убийца динозавров».

Но нигде, за исключением американских разрезов, этот временной промежуток не задокументирован осадочными породами достаточно тщательно, чтобы можно было сравнить состав фауны непосредственно до и сразу после иридиевого слоя. Поэтому профессор Бухарестского университета Золтан Чики-Сава (Zoltán Csiki-Sava) пошел непрямым путем, проанализировав разнообразие европейских динозавров на конец мелового периода. Как выяснилось в результате этой работы, в Старом Свете динозавры тогда были довольно разнообразны и процветали до самого астероидного удара точно так же, как и в Северной Америке. Это стало весомым свидетельством в пользу импактной гипотезы: опровергается альтернативная версия о том, что динозавры вымирали сами собой и до конца мелового периода дотянули лишь считаные их виды.

И в конце январского палеобзора — новости от российских палеонтологов. Заведующий лабораторией териологии петербургского Зоологического института РАН Александр Аверьянов посвятил свое исследование найденному в Узбекистане динозавру Caenagnathasia martinsoni.

«Она была, видимо, самой мелкой и примитивной из известных нам ценагнатид (группы двуногих динозавров средних размеров, распространенных главным образом на американском континенте). О биологии этого существа в настоящее время судить довольно трудно, поскольку и от самой ценагнатазии, и от ее американских родственников остались лишь редкие и фрагментарные остатки. Вероятно, по образу жизни Caenagnathasia martinsoni не отличалась от других ценагнатид — растительноядных и скорее всего стайных ящеров, в случае нападения хищников предпочитавших искать спасения в бегстве», — говорит ученый.

Ценагнатазия приходится прародителем целого клана американских ценагнатид, а вот на азиатском континенте является единственным (и самым ранним) представителем своей группы. Можно сказать, что узбекская ценагнатазия при первой возможности перебралась в Америку, где и дала начало группе пока малоизученных, но довольно интересных динозавров. А вот на исторической родине ее потомки не известны.

Caenagnathasia — не единственная «американка» из меловых отложений Узбекистана. И утконосые гадрозавры, и примитивные рогатые динозавры цератопсы имели собственных родственников «за океаном», которого к тому времени еще не существовало. «Такая ситуация объясняется межконтинентальной миграцией. В меловом периоде Северная Америка соединялась с нынешними Средней Азией, Китаем и Монголией через обширные сухопутные пространства Европы. И, по всей вероятности, именно Европа стала тем мостом, по которому исконные азиатские группы динозавров вроде цератопсов, гадрозавров и овирапторид заселили американские просторы, чтобы дать там большое количество самых разнообразных потомков» — объясняет Аверьянов.