Хирургия в космосе

Исследование космоса сопряжено с высоким риском и проблемами. Что будет, если вы серьезно заболеете или поранитесь в космосе?

Сэр Ральф ездил на край Земли, чтобы познакомиться с самой холодной, высотной и опасной средой. Несколько раз он был на грани, после которой мог бы уже ничего и не рассказать — страдал от голода, болезней, терял пальцы из-за обморожения; некоторые из них сам себе ампутировал.

Эта способность импровизировать, лечить травмы, болезни и даже выполнять операцию в экстремальных и изолированных условиях была уникальной для исследователей на протяжении веков. И раз уж космические агентства планируют миссии на Луну и на Марс, следующий докладчик на конференции рассказывает об экстренной медицине на последнем рубеже освоений человечеством этого мира.

«Думаю, меня сравнивают с доктором Маккоем из «Звездного пути» — это весьма лестно, — признается Майкл Барратт, врач и астронавт NASA, после лекции. — Но мы пока не дошли до того момента, когда у нас будет достаточно большая команда, и не забрались так далеко, чтобы брать с собой отдельного медика».

Можете забыть обо всех изображениях с девственно чистыми космическими госпиталями с удобными диванами, мигалками или медицинскими зондами, которые издают футуристические звуки. Медицинские части на Международной космической станции (МКС) весьма примитивны — оборудование на них примерно такое же, как в общественных купальнях.

«По сути, это набор фельдшера-недоучки, — говорит Баррат. — У нас есть дефибриллятор, небольшой вентилятор и некоторые лекарства для экстренных мер, чтобы можно было стабилизировать получившего серьезную травму, но поддерживать пациента в течение длительного времени мы не сможем».

К счастью, медицинские проблемы, с которыми сталкиваются экипажи МКС, и близко не были опасными для жизни. Только один астронавт, итальянец Лука Пармитано, был близок к серьезной травме, когда почти утонул — вода просочилась в его шлем во время космической прогулки. Но рутинных проблем, уникальных для космического окружения, просто масса. Наряду с долгосрочными проблемами, вроде потери мышечной и костной массы, астронавты на МКС регулярно жалуются на то и се.

«У нас есть собственный вид укачивания, боль в спине, изменения зрения — реальные изменения зрительного нерва и сетчатки глаза, — говорит Барратт. — Иммунная система меняется, жидкостный обмен меняется… все эти изменения могут повлечь за собой ряд медицинских проблем».

Поскольку МКС находится всего в 400 километрах над Землей, в случае возникновения нештатной ситуации, в случае серьезного укачивания или повреждений астронавтов грузят на космический аппарат «Союз» и доставляют домой как можно быстрее. «Мы можем вернуть человека на Землю, в заботливые руки врачей, за считанные часы, — говорит Барратт. — Вопрос становится серьезным, когда вы собираетесь дальше, летите в корабле на Луну или на Марс».

Чтобы исследовать проблемы неотложной хирургии в глубоком космосе, проводили несколько хирургических экспериментов в нулевой гравитации. В 1991 году, когда инженеры планировали установить на космическую станцию полностью оборудованный лазарет, хирурги проводили операции на кроликах под наркозом во время параболических полетов самолета, обеспечивающих условиях невесомости.

Результаты были неутешительными.

«Одна из проблем связана с удалением жидкости, — говорит Барратт. — Поэтому если у вас из вены течет, поверхностное натяжение приводит к тому, что кровь прилипает к поверхности, а не стекает в желоб, как на земле».

Но это не самое худшее. «Если вы вскроете артерию, — объясняет он. — в ней достаточно давления, чтобы кровь взлетела в атмосферу и повисла перед глазами, — а это огромная проблема». Недавно NASA поддержало исследование, опять же на борту самолета, в ходе которого изучалась возможность покрытия рабочей области над пациентом небольшим куполом, наполненным жидкостью, в котором хирург мог бы манипулировать инструментами, скальпелями и эндоскопом. Это устройство не только препятствовало бы извержению крови, но и поддерживало бы рану чистой. Поскольку частицы не оседают, бактерии разного рода плавают в воздухе космической станции, существенно увеличивая риск заражения.

Есть также опасения по поводу контроля боли. «Использовать ингаляционные анестетики в жестко контролируемой среде очень трудно, — предупреждает Барратт. — Наша система удаления загрязнений не может справиться с этим, поэтому приходится развивать альтернативные способы».

NASA также изучает использование телеробототехники — хирургических роботов, управляемых реальными хирургами на Земле — и даже автономных робохирургов. «Хирургический робот, который мог бы проводить конечные процедуры самостоятельно, пока далек, но его мы тоже рассматриваем».

«Думаю, скорее у нас будет минимально обученный медицине офицер среди экипажа, которому можно будет направить подробные инструкции и с которым можно будет провести тренировку на месте — показать видео, потренироваться виртуально, — говорит он. — И помощь роботизированного устройства тоже, возможно, будет небесполезной».

Если идея быть оперированным коллегой-недоучкой, посмотревшим обучающее видео по операции, не внушает доверия, к миссии на Красную планету вы явно не готовы; с такой реальностью столкнется астронавт, которому не повезет сломать ногу или заполучить аппендицит. На Марсе он вряд ли получит квалифицированную помощь, какую мы привыкли получать на Земле.

«Чем дальше мы идем, тем больше мы видим ограничений с тем, что и кого можно взять с собой, — говорит Барратт. — Если вы летите на Луну, у вас есть связь в режиме реального времени и вы можете поговорить с кем-нибудь на Земле, но добраться до дома довольно сложно — на это уйдет пять дней, приблизительно».

В случае миссии на Марс, ограничения по весу существенно снизят количество хирургических инструментов, а задержка времени исключит возможность телеробототехнической связи или связь с экспертами на Земле в режиме реального времени. Реальность такова, что астронавты, летящие на Луну или Марс, столкнутся с гораздо большей степенью риска. Имеются поразительные параллели с ограниченной помощью, доступной во время полярных экспедиций.

«Это похоже на старую исследовательскую экспедицию — есть множество вещей, которые мы не можем взять на Марс, и лучшая медицинская помощь будет в сотнях миллионов километров от нас, — говорит Барратт. — Человеку, экипажу, космическому агентству и публике придется пойти на такой риск».

Однако Барратт настроен оптимистично, ведь кто-то из его преемников получит все шансы стать доктором Маккоем. «Медицинский лазарет в космосе будет абсолютной реальностью в будущем, однако придется переступить через определенный порог членов экипажа, размера судна и степени удаленности, прежде чем вы сможете позволить себе такое дорогостоящее дополнение. Доктор Маккой появится. Но не скоро».