Могут ли числа предсказывать революции?

Питер Турчин утверждает, что способен превратить историю из собрания анекдотов в строгую науку и тем самым провидеть будущее.

Клиодинамика — так он зовёт свою дисциплину (очевидно, по древнегреческой музе истории). Если его расчёты верны, то в конце десятилетия США ожидают серьёзные беспорядки.

Критики называют подход г-на Турчина упрощённым и наивным, и некоторые из них убеждены, что история человечества ещё слишком коротка, чтобы строить на её основе статистические модели, описывающие взлёты и падения империй. Ну что ж, подождём 2020 года...

Не нравится эта теория? Предложите свою, г-н Турчин будет только рад.

Г-н Турчин не всегда был быком в посудной лавке истории. Это уважаемый математический эколог, профессор Университета штата Коннектикут (США), имеющий длинный список влиятельных работ по миграции животных и популяций. «Это был кризис среднего возраста, — вспоминает учёный. — Мне исполнилось 40 лет, я добился некоторой известности среди специалистов в области популяционной динамики и захотел более сложных задач». В поисках применения своей грозной математической мощи он обратил внимание на историю. «Это единственная наука, которая обойдена математикой, — говорит г-н Турчин. — Непаханое поле!»

Это случилось 15 лет назад. С тех пор исследователь успел применить проверенный на животных аналитический подход к решению всевозможных исторических вопросов, в том числе о том, как распространяются религии, почему империи, как правило, возникают на границе степи и пашни, и т. д. «Цель состоит в том, чтобы превратить историю в объясняющую науку, то есть научить её отказываться от одних теорий в пользу других», — подчёркивает г-н Турчин. Например, существует более двухсот теорий, объясняющих падение Римской империи, потому что новые идеи продолжают поступать, но от старых никто не отказывается.

Нет ничего удивительного в том, что клиодинамику не встретили с распростёртыми объятиями. Большинство историков настолько глубоко закопались в культурных деталях, что считают каждое конкретное время и место уникальными. «Историки привыкли рассказывать истории, следуя за избранными персонажами», — отмечает философ Энтони Биверс из Эвансвилского университета (США). Разумеется, такие специалисты с подозрением отнесутся к любой попытке превратить красивую повесть о той или иной культуре в набор данных.

Однако рост вычислительной мощности уже затронул и владения Клио. Так, Фред Гиббс и Дэн Коэн из Университета Джорджа Мейсона (США) воспользовались онлайн-библиотекой Google Books для проверки давнего убеждения в том, что в Викторианской Англии религиозность пошла на спад. Действительно, проследив названия всех книг, изданных в Великобритании в XIX веке, они отметили резкое сокращение использования слов «Бог» и «Христос» в заголовках после 1850 года в пользу более нейтрального «Иисус». Но г-н Турчин идёт дальше выявления отдельных тенденций в конкретных странах в определённые исторические периоды.

Рассудив, что судьба империи зависит в конечном счёте от сплочённости общества, он взялся за историю «коллективного насилия» (так он сам это называет), то есть политических убийств, массовых беспорядков и гражданских войн, не трогая международных войн и уголовных преступлений. При этом исследователь сконцентрировался на трёх крупных цивилизациях: Римской республике, средневековой Европе и царской России. С помощью математических инструментов, позаимствованных из популяционной биологии, он обнаружил, что в каждом случае увеличение числа погибших в результате коллективного насилия следует за двумя накладывающимися друг на друга циклами, продолжающимися два–три века и пятьдесят лет.

Наиболее вероятное объяснение самого крупного цикла из этих двух, по его словам, даёт структурно-демографическая теория, предложенная два десятилетия назад Джеком Голдстоуном из Университета Джорджа Мейсона (США). Дело в том, что в процветающем государстве рост населения и технический прогресс в конечном счёте приводят к переизбытку рабочей силы. Это позволяет эксплуататорам платить рабочим меньше. В результате богачи становятся настолько богатыми и их становится так много, что господствующий класс уже не может вместить их всех и разбивается на фракции, борющиеся за право на роскошь. Сплочённость общества падает, и государство начинает терять контроль над своими гражданами. Тогда и только тогда начинается насилие. Анархия царит до тех пор, пока из элиты не выпадет достаточное количество людей, чтобы рост и процветание вернулись.

Фото Julie Dermansky.

Действительно, можно бросить взгляд на историю и убедиться в том, что ленинское высказывание о нехотящих низах никуда не годится. Не страдания трудящегося класса становятся катализатором социального коллапса. Беспорядки начинаются лишь одно–два поколения спустя: именно столько времени требуется для чрезмерного накопления богатой и высокообразованной элиты.

В такому выводу г-н Турчин пришёл, сопоставив время социального взрыва с экономическими показателями трёх империй, то бишь заработной платой, уровнем социального неравенства и ростом населения. Отдельного внимания удостоились клады монет, ведь в опасные времена у того, кто закопал свои сбережения, меньше шансов выжить в передрягах и потом вернуться за сокровищами.

Короче говоря, во всех случаях гражданская война отставала от экономических трудностей примерно на одно–два поколения. Та же схема справедлива и для США, сообщает г-н Турчин в новой статье.

Насчёт причин второго, 50-летнего цикла исследователь не уверен. Быть может, это некий переходный этап, когда часть населения, выросшая в смутные времена, ценит стабильность и призывает к нему, а другая, накушавшись стабильности, раскачивает лодку.

Критики, конечно, указывают на целый ряд несоответствий. Например, г-н Турчин ссылается на сокращение численности населения в Китае эпохи Тан (IX век), а историк Йоханнес Прайзер-Капеллер из Австрийской академии наук указывает на то, что в те времена просто ослабла центральная власть и в новых переписях не учли жителей окраинных провинций.

Циклическая теория г-на Турчина не учитывает также случайных и уникальных явлений вроде изменений климата, эпидемий, появления выдающихся личностей. «История более хаотична, чем его модель», — резюмирует г-н Прайзер-Капеллер.

Но г-на Турчина не смущает то, что он малюет широкой кистью: «Любая модель, любая теория должны упрощать, иначе не найти важнейших переменных. Вопрос в том, насколько хорошо та или иная теория проверяется практикой». Впрочем, он признаёт, что порой такой переменной может стать один человек. Например, военные историки подсчитали, что присутствие Наполеона на поле боя повышало шансы на победу в той же мере, как увеличение численности войска на треть.

Так или иначе, но г-н Турчин готов к встрече с самым суровым судьёй — временем. Два года назад он публично предрёк политическую нестабильность в США и Западной Европе в ближайшие десятилетия. В своей новой работе он описывает ещё больше признаков надвигающегося кризиса в США, где, если верить его теории циклов, критический момент наступит примерно в 2020 году. Если страна дотянет до 2030 года без каких бы то ни было серьёзных потрясений, он признает поражение. Но пока шансы на правоту оцениваются им как 80 к 20.

Предположим на минуточку, что исследователь прав. Можно ли предотвратить кризис? Да: например, повышение налоговых ставок для высокооплачиваемых работников должно способствовать сокращению социального неравенства и замедлению роста элит. Г-н Турчин также советует США снизить темпы иммиграции, дабы остановить рост избыточной рабочей силы. Третий шаг: высшее образование надо бы сделать менее доступным, дабы не было переизбытка никому не нужных выпускников.

Немногие историки способны на столь смелые прогнозы и советы. «Предложите свою теорию, — говорит г-н Турчин. — Может быть, она лучше моей объяснит накопленные данные».

Подготовлено по материалам NewScientist.