Новое о Луне — хорошо забытое старое?

Лишь в 1610 г. Г.Галилей был поражён существованием лунных гор, которые открыл с помощью подзорной трубы: «Из наблюдений, неоднократно повторённых, мы пришли к тому заключению, что поверхность Луны не гладкая и не ровная и не в совершенстве сферическая, как полагал в отношении её великий легион философов, а, напротив того, неровная, шероховатая, испещрённая углублениями и возвышенностями, наподобие поверхности Земли». Но, оказывается, о лунных горах было известно задолго до знаменитого итальянца...

Так, легендарному древнегреческому поэту Орфею ещё в античности приписывались следующие строки:

Он <Зевс> смастерил и иную землю, безграничную, кою Селеной Зовут бессмертные, а земные человеки — Меной. Много на ней гор, много городов, много жилищ.
Любопытно, что круглые кратеры, усеивающие поверхность Луны, и в самом деле весьма похожи на города, обнесённые стенами. Недаром, гораздо позже, в XVII в., И.Кеплер считал их поселениями разумных существ. Поэтому не исключено, что Орфей дал описание настоящего лунного пейзажа. Удивительна и характеристика Луны как «безграничной», «иной земли». Луна, следовательно, считалась почти столь же огромной, как наша планета. Это весьма неожиданно для столь давней эпохи...

Орфей был далеко не единственным, кто в древности писал о Луне. Например, греческий философ Эпименид также считал, что «Луна — это горная земля». И Фалес утверждал, «что Луна состоит из земли». Последователи Пифагора также именовали Луну «небесной землёй». Того же мнения были Анаксагор и Ксенофан. «Землёй», как известно, древние философы называли все твёрдые вещества, которые нельзя было отнести к трём другим стихиям — огню, воздуху и воде.

Кстати, Анаксагор даже оставил современникам... карту Луны, упомянутую Плутархом . Этот уникальный документ был утерян ещё в древности, но сохранились скупые свидетельства о нём античных авторов. Как писал Диоген Лаэртский, великий Анаксагор учил, что «на Луне есть поселения, равно как холмы и овраги». Согласно Ипполиту, «он сказал, что Луна землеобразна и что на ней есть равнины и ущелья». По–видимому, «равнины» Анаксагора можно отождествить с лунными морями, чья относительно гладкая и тёмная поверхность видна нам в виде пятен на лунном диске.

Ещё в XVII в. эти пятна ошибочно считали настоящими морями, полными воды. Но древнегреческий философ справедливо писал лишь о сухих впадинах, которые образовались «вследствие примеси холодного вещества и землистого состава». Интересно, что состав горных пород Луны действительно отличен от состава вещества лунных морей. Армянский космограф раннего средневековья А. Ширакаци также имел вполне правильное представление о природе лунных морей: «Что же касается тёмных пятен, видимых на Луне как следы какой–то печати, то относительно этого языческие философы говорят, что это неровности впадин, как на камне яхонта».

Откуда же взялись эти неправдоподобно точные описания? Античные авторы недвусмысленно ссылались на какие–то древние знания, полученные неведомым способом. Вот что писал об этом Диоген Лаэртский: «Демокрит говорил об Анаксагоре, что его воззрения о Солнце и Луне не свои, а древние: он их, дескать, украл». Кедрен, в свою очередь, замечает: «Kaк сообщают эллины... и Пифагор из Самоса, и Анаксагор из Клазомен... путешествовали в Египет в надежде получить от египтян более точные знания по богословию и естествознанию».

Именно там, в Египте, Птолемей узнал, что истоки Нила находятся в глубине африканского материка, возле высоких гор, называвшихся тогда довольно многозначительно — Лунные горы (Montes Lunae). Плутарх в сочинении «Беседа о лице, видимом на диске Луны» ссылается на некоего чужестранца, побывавшего на мифическом острове Огигия, который расположен где–то к западу от Британских островов. Там чужеземец «приобрёл столь большие познания в астрономии, до каких только может дойти человек, изучавший геометрию». Позднее «очень много времени он провёл в Карфагене... и, найдя некоторые священные пергаменты, тайно вынесенные, когда погибал прежний город, и долгое время сокровенно лежавшие в земле, заявил, что изо всех явлённых миру божеств особенно должно чтить — и уговаривал меня к этому — Луну, как наиболее владычествующую над жизнью, а за нею — Землю».

С его слов Плутарх даёт удивительно обстоятельное описание лунной поверхности: «Подобно тому, как и у нас на Земле есть глубокие и обширные заливы... так и на Луне есть углубления и выемки. Из них самое большое называют жилищем Гекаты... два другие — длинными, ибо по ним души <Луна якобы населена душами умерших на Земле.> переправляются в части Луны, то обращённые к небу, то, наоборот, к Земле». Поразительно, но в этом отрывке описана либрация — небольшие повороты шара Луны, благодаря которым с Земли можно немного заглянуть за её видимое полушарие. Пограничные области действительно иногда видны с Земли, а иногда — нет («обращены то к небу, то к Земле»).

Только в начале XVII в. это впервые обнаружил Г. Галилей, разумеется, с помощью телескопа. Заметить либрацию невооружённым глазом почти невозможно — до Г. Галилея она была астрономам неизвестна. А два «длинных» углубления, ведущих к краю видимого лунного диска, — это, скорее всего, Море Изобилия, Море Нектара и южные части Моря Спокойствия. Примечательно, что если бы возникла необходимость перегнать «Луноход–2» из Залива Лемонье, где он сейчас находится, к границе видимого полушария, избегая слишком крутые склоны, то провести его можно, пожалуй, было бы лучше всего этими двумя путями. Наиболее короткий маршрут: Море Ясности — Море Спокойствия — Море Изобилия — Море Пены — Море Волн — Море Краевое. Можно ехать и через Море Нектара, которое соединяется с соседним Морем Изобилия через долину в западных предгорьях Пиренеев.

В другом месте сочинения Плутарха описан лунный пейзаж: «Очень вероятно и неудивительно, что Луна, не заключая в себе ничего испорченного и гнилостного... представляет удивительно красивые местности, имеет пламенеобразные горы, пурпуровые пояса, содержит золото и серебро не рассеянными в глубине, но обильно выступающими на поверхность в равнинах или лежащим кругом по гладким возвышенностям». Кроме золота и серебра здесь всё очень похоже на действительность.

Ещё в нач. 1960–х гг. художники любили рисовать острые зубцы скал на воображаемых пейзажах Луны. Но Плутарх упомянул «гладкие возвышенности», как будто знал правду. Первый человек на Луне Н. Армстронг — так передал свои впечатления: «Склоны больших кратеров создавали впечатление, что вдали множество пологих холмов». Лунные горы действительно «гладкие»: они обильно посыпаны толстым слоем обломков пород, раздроблённых ударами метеоритов и огромными перепадами температуры на протяжении миллиардов лет.

Журналист Б. Коновалов следующим образом характеризовал изображения, передававшиеся «Луноходом–2» во время его похода в горный массив Тавр: «То и дело возникают мягкие очертания ближних холмов и дальних гор, похожие на какие–то горбы неведомых чудищ, зарывшихся в лунный грунт. Чем-то это напоминает окрестности Кисловодска, сглаженные вершины предгорий Северного Кавказа... Видно, что горы светлее окружающей местности — словно кто-то бросил тёмное покрывало у их подножий». Более яркие склоны гор, лучше, чем равнина, освещённые пологими лучами солнца, действительно могут быть описаны как «пламенеобразные».

Хотя лунная поверхность почти однородно серая, космонавт Ю. Сернан и профессиональный геолог Х. Шмитт, находясь на Луне, обнаружили у кратера Шорти полосу оранжевого грунта шириной в 1 м, тянувшуюся по гребню кольцевого вала кратера. Что это — один из «пурпуровых поясов», о которых поведал Плутарху таинственный чужестранец?..

Облетев Луну в «Apollo-10», Ю. Сернан сказал: «На окололунной орбите ощущения совсем другие. Ты видишь мёртвый мир, интересный, непознанный пока, но мёртвый». Стерильная Луна — чем не лунное царство мёртвых Плутарха, где, однако, нет «ничего испорченного и гнилостного»? Плутарх писал, что Персефона — богиня мёртвых и жена Аида — «помещается на Луне и властвует над делами Луны». А самое большое пятно на диске спутника он назвал «жилищем Гекаты» — богини–чародейки, любившей бродить среди могил и вызывать призраки умерших. Вообще же отголоски рассказов о стране смерти на Луне можно заподозрить и в Древнем Египте. Например, бог Тот считался там не только богом Луны, но и проводником мёртвых. А догоны из Мали сохранили в своей архаичной мифологии представление, зафиксированное известными французскими этнографами М. Гриолем и Ж. Дитерлан: «Луна... — сухая и безжизненная, подобно высохшей крови». Кстати, догоны знали и о существовании лунных кратеров, которые считали артериями спутника. Снова след тянется в Африку...

Так что вполне возможной выглядит история Плутарха о находке путешественником на североафриканском побережье, у развалин Карфагена, каких–то древних рукописей, содержавших удивительные сведения о нашем спутнике.
Но даже если в древности каким–то образом и был изготовлен телескоп (что, в принципе, не исключено), всё равно, с его помощью нельзя было узнать то, что изложено в предыдущих четырёх абзацах.

Существуют и другие любопытные сведения. Например, в том же труде Плутарха есть место, которое можно, при желании, трактовать как смутное упоминание о том, что на Луне меньшая сила тяжести. Он отметил, что попавшие на Луну души находятся там, «проводя весьма лёгкую, но, однако, не блаженную и не божескую жизнь». Заслуживает внимания и другая фраза Плутарха: «Египтяне, помнится, утверждают, что Луна есть семьдесят вторая доля Земли». (Нигде, однако, не сохранилось указаний на то, что в Древнем Египте Луну считали шаром.) По диаметру Луна приблизительно в 4 раза меньше Земли, а её объём в 50 раз меньше земного.

Но утверждение египтян недалеко от истины, если вести речь не о геометрических параметрах нашего спутника, а о его... массе! Действительно, масса Луны составляет 1/81 массы Земли. Разница с цифрой, приведённой Плутархом, — в 11%. Напомним, что впервые массу Луны определил И. Ньютон, и то с ошибкой 50%. Лишь в конце XVIII в. крупнейший специалист по небесной механике П. Лаплас вычислил, что Луна по массе равна 1/75 доли Земли. На этом историческом фоне цифра древних египтян — 1/72 — выглядит совсем неплохо. Кстати, согласно К. Фламмарьёну, в Древнем Египте Луну называли «эфирной Землёй», т.е. считали огромной и землеподобной (с горами?).

Интересна и легендарная способность спутника притягивать не только души, о чём писал Плутарх, но и живых людей. Это поверье встречается, например, у многих народов Сибири. Так, энцы сохранили миф о шамане Пянтуку или Ириокаса («лунном человеке»), слишком приблизившемся к ночному светилу. Шаман, как бы под влиянием гравитационного поля спутника, был «затянут» на Луну и «прилип» к ней. То же рассказывают и ненцы. У нанайцев был распространён фольклорный мотив о девочке–сиротке, которую месяц забрал к себе. А на Кавказе, у осетин, рассказывают легенду о злом духе Артауызе, утащенном на Луну. Христианские апокрифы отводят такую же участь Каину.

Что это? Смутные упоминания о лунном притяжении?
У народов Южной и Восточной Азии распространено поверье, что Луна очень холодна. Так, в древнеиндийском эпосе «Рамаяна» описано, как взлетевшего на небо героя Равану сковывает холод по мере его приближения к Луне. Энцы также связывали наступление сильных холодов с приближением Луны. В Древней Корее Луна считалась настолько холодной, что космический пёс Пулькэ не в состоянии украсть её, а только отгрызает от неё кусочки. В мифологии шанов Бирмы Луна также считается холодным светилом. Кельты представляли себе лютые морозы лунных равнин, по которым бредут души умерших землян. Отголоски подобных воззрений сохранялись даже во Франции XVIII в.!

По народному поверью, свет Луны в апреле и мае «морозит» листья и молодые побеги растений, даже если термометр на открытом воздухе показывает несколько градусов выше нуля. Лишь в 50-x гг. XX в. методами радиоастрономии было установлено, что Луна действительно весьма холодна. Хотя температура поверхности нашего спутника колеблется в пределах от -160 до +100°C, уже на глубине в полметра царит вечный мороз за -50°C.

Как видим, неожиданно верные представления о Луне восходят то к древним пластам фольклора, то к неким мудрецам или старинным рукописям. Конечно, зёрна истины рассеяны там среди множества нелепостей и выдумок. Но не имеем ли мы дело с некой весьма древней традицией, хранившей истинные сведения о Луне, а затем почти забытой и утонувшей в океане измышлений?

Разумеется, приведённые выше аргументы при желании можно счесть случайными совпадениями или натяжками. Однако попробуем поискать возможный источник таинственных знаний. Может быть, нам улыбнётся удача?