Смертность от "черной смерти" оказалась не такой распространенной, как считалось ранее

Данные о пыльце из 19 современных европейских стран показывают, что в некоторых частях Европы последствия были незначительными или вообще отсутствовали.

Новое исследование использует данные о пыльце для оценки смертности от средневековой чумы в региональном масштабе по всей Европе. Результаты показывают, что последствия Черной смерти существенно различались в разных регионах, и демонстрируют важность междисциплинарных подходов для понимания прошлых - и нынешних - пандемий.

Черная смерть, охватившая Европу, Западную Азию и Северную Африку в 1347-1352 годах, является самой печально известной пандемией в истории. По оценкам историков, во время пандемии погибло до 50 процентов населения Европы, и Черная смерть способствовала трансформации религиозных и политических структур, даже ускорила такие крупные культурные и экономические преобразования, как эпоха Возрождения. Хотя исследования древней ДНК позволили идентифицировать Yersinia pestis как возбудителя Черной смерти и даже проследить его эволюцию на протяжении тысячелетий, данные о демографических последствиях чумы все еще недостаточно изучены и малопонятны.

Теперь новое исследование показывает, что смертность от Черной смерти в Европе не была такой универсальной или широко распространенной, как считалось ранее. Международная группа исследователей, возглавляемая группой палеонауки и истории Института Макса Планка по изучению истории человечества, проанализировала образцы пыльцы с 261 участка в 19 современных европейских странах, чтобы определить, как изменились ландшафты и сельскохозяйственная деятельность в период с 1250 по 1450 год н.э. - примерно за 100 лет до и 100 лет после пандемии. Их анализ подтверждает разрушения, пережитые некоторыми европейскими регионами, но также показывает, что Черная смерть не оказала одинакового влияния на все регионы.

Ландшафты рассказывают удивительную историю

Палинология, или изучение спор и пыльцы ископаемых растений, является мощным инструментом для выявления демографических последствий Черной смерти. Это объясняется тем, что давление человека на ландшафт в доиндустриальные времена, такое как земледелие или вырубка местных растений для строительства, в значительной степени зависело от наличия сельских работников. Используя новый подход, называемый палеоэкологией больших данных (BDP), исследователи проанализировали 1 634 образца пыльцы из мест по всей Европе, чтобы увидеть, какие растения росли в каких количествах, и таким образом определить, продолжалась или прекратилась сельскохозяйственная деятельность в каждом регионе, или же дикие растения выросли при снижении антропогенного давления.

Результаты исследования показали, что смертность от Черной смерти была очень разной: в одних регионах пандемия принесла опустошение, а в других - гораздо меньше. Резкий сельскохозяйственный спад в Скандинавии, Франции, юго-западной Германии, Греции и центральной Италии подтверждает высокий уровень смертности, о котором свидетельствуют средневековые источники. В то же время многие регионы, включая большую часть Центральной и Восточной Европы и части Западной Европы, включая Ирландию и Иберию, демонстрируют свидетельства непрерывного или беспрерывного роста.

"Значительная изменчивость смертности, которую выявил наш подход BDP, еще предстоит объяснить, но местные культурные, демографические, экономические, экологические и общественные условия могли повлиять на распространенность Yersina pestis, заболеваемость и смертность", - говорит Алессия Маси из Института Макса Планка по изучению истории человечества и Университета Ла Сапиенца в Риме.

Одна из причин, по которой эти результаты оказались неожиданными, заключается в том, что многие количественные источники, которые использовались для построения тематических исследований Черной смерти, происходят из городских районов, которые, несмотря на способность собирать информацию и вести записи, также характеризовались скученностью и плохими санитарными условиями. Однако в середине XIV века до 75 процентов населения каждого европейского региона составляли сельские жители. Текущее исследование показывает, что для понимания смертности в конкретном регионе необходимо реконструировать данные из местных источников, включая БДП как метод измерения изменений в культурных ландшафтах.

"Не существует единой модели "пандемии" или "вспышки чумы", которую можно было бы применить к любому месту в любое время, независимо от контекста", - говорит Адам Издебски, руководитель группы палеонауки и истории в MPI SHH. "Пандемии - это сложные явления, которые имеют региональную, локальную историю. Мы видели это на примере COVID-19, теперь мы показали это на примере Черной смерти".

Различия в смертности от Черной смерти по всей Европе показывают, что чума была динамичным заболеванием, на распространение и воздействие которого оказывали влияние культурные, экологические, экономические и климатические факторы. Исследователи надеются, что дальнейшие исследования будут использовать палеоэкологические данные, чтобы понять, как эти переменные взаимодействуют, формируя прошлые - и нынешние - пандемии.