Нобелевский лауреат раасказал о появлении доисторических вирусов из-за изменения климата

В результате таяния ледников могут пробудиться древние вирусы, опасные для человека. Об этом в интервью RT заявил нобелевский лауреат, профессор из Южной Кореи Рае Квон Чунг, который принимает участие во всероссийском фестивале Nauka 0+. Климатолог отметил, что таяние льдов также может вызвать снижение скорости течения Гольфстрим, что приведёт к понижению температуры на Евразийском континенте. По его словам, чтобы преодолеть климатический кризис, человечеству необходимо доработать концепцию новой климатической экономики.

— В одном из интервью вы заявили, что глобальное потепление может пробудить существовавшие в доисторическую эпоху вирусы, которые находятся в ледниках. Насколько такие вирусы опасны и могут ли они привести к новым эпидемиям?

— Вирусы, сохранившиеся в замороженном виде в доисторических льдах тундры и айсбергах полярного региона, высвобождаются в результате глобального потепления — это научный факт. Вспышка сибирской язвы в Ямало-Ненецком автономном округе в августе 2016 года произошла на фоне аномального потепления вплоть до 35 °C. Аналогичные вспышки могут произойти и во многих других регионах Сибири. Но реальную опасность представляет недостаток информации о том, какую угрозу и какой риск несут в себе доисторические вирусы. На данный момент нам остаётся лишь делать всё возможное, чтобы не допустить их высвобождения и распространения.

— Как человечеству подготовиться к борьбе с доисторическими вирусами?

— Мы не смогли предвидеть опасность коронавируса и пандемии COVID-19. Заведомо судить о влиянии новых вирусов в такой же степени трудно. Может дойти и до того, что такие вирусы приведут человечество к вымиранию. Сейчас лучше всего не готовиться к борьбе с новыми вирусами, а предотвращать высвобождение их доисторических предшественников.

Нобелевский лауреат Рае Квон Чунг Reuters © Sergei Karpukhin

— По мнению учёных, дальнейшее таяние льдов станет причиной остывания тёплых атлантических течений и это приведёт к уменьшению количества осадков в тропическом поясе, что, в свою очередь, превратит леса Амазонии в саванну. Какие ещё последствия может вызвать массовое таяние ледников?

— Другим примером серьёзной природной катастрофы, вызванной таянием арктических айсбергов, является снижение скорости Гольфстрима. Это течение несёт тепло из окрестностей Мексиканского залива в район Северной Атлантики. Именно Гольфстрим даёт континентальной Европе погоду, столь тёплую в сравнении с той, которая свойственна маньчжурскому региону, расположенному в тех же широтах. Если этот природный «конвейер», доставляющий в Европу тепло тропической зоны Мексиканского залива, замедлится или остановится, то температура в Европе резко понизится, а это, в свою очередь, пошатнёт фундамент европейской цивилизации. Это одна из надвигающихся опасностей, которые грозят Европе, и в том числе западной части России, включая, к примеру, Санкт-Петербург.

— На Восточном экономическом форуме вы отметили, что Парижское соглашение по климату, принятое в 2015 году, нацелено только на производственные выбросы углекислого газа и не учитывает потребительские. Как потребительские выбросы могут повлиять на изменение климата на планете?

— Целевые показатели по углеродным выбросам, которые обозначены в Парижском соглашении по климату, и те, которые провозглашаются государствами мира, включая США, европейские страны, Китай, Южную Корею, рассчитаны на основе выбросов, сопутствующих производству товаров и услуг в каждой стране.

Формула расчёта углеродных выбросов на основе показателей производства, таких как ВВП, даёт неверное представление и на деле не способствует глобальному сокращению выбросов CO₂.

Приведу пример: зачастую в положительном ключе говорится о Великобритании, где в период с 1990 по 2020 годы объём выбросов CO₂ сократился на 40%. Эти 40% — результат расчёта на основе выбросов при производстве, имевшем место на территории Соединённого Королевства. Но если учесть выбросы CO₂, связанные с производством товаров, которые ввозились в страну для внутреннего потребления, то реальное сокращение за тот же тридцатилетний период составит всего лишь около 19%.

Немалая часть сокращения выбросов углекислого газа в Европе — это всего-навсего следствие реструктуризации европейской промышленности: её переноса с рельсов производства в сферу знаний и услуг за счёт перемещения углеродоёмкого производства в Китай и многие другие развивающиеся страны.

Эта европейская модель проблематична тем, что многим странам мира не дано воспроизвести такой подход. Не все государства способны переместить в другие страны производство, загрязняющее среду углекислотой, и выстроить у себя промышленность, основанную на экономике знаний (экономика, где основными факторами развития являются знания и человеческий капитал. — RT), которая даёт меньше углеродного загрязнения.

Поэтому, если мы всерьёз намерены достичь глобального сокращения углеродных выбросов, необходимо изменить методику их оценки: вместо показателей производства заложить в основу этих расчётов параметры потребления. Дело в том, что глобальное сокращение углеродных выбросов достижимо только путём сокращения конечного потребления.

Но сократить конечное потребление — задача отнюдь не из лёгких. Взяться за неё — значит затронуть саму основу капитализма, который работает за счёт наращивания потребления, подобно велосипеду, который грозит опрокинуться, стоит лишь замедлить вращение педалей.

Главный вопрос в деле сокращения выбросов, связанных с потреблением, состоит в том, сможем ли мы удерживать капитализм на плаву, если станем потреблять меньше. Дилемма такова: нам продолжать наращивать темпы потребления в ущерб климатической безопасности или же снижать их ради сохранения климатической стабильности в ущерб продлению экономического роста?

Решение, которое нам следует выбрать, не связано с этими двумя вариантами, подчинёнными логике игры с нулевой суммой (тип игры, в которой величина выигрыша одной стороны равна величине проигрыша другой. — RT). Лучше работать над тем, чтобы вместо игры с нулевой суммой между капитализмом и климатической безопасностью получить беспроигрышную игру с положительной суммой. Иными словами, мы должны перейти к новой парадигме баланса между климатом и экономикой, в рамках которой стремление к безуглеродному или менее углеродоёмкому потреблению может быть локомотивом экономического роста и способствовать созданию рабочих мест. В 2005 году я дал этой стратегии название «зелёный рост».

В настоящее время зелёный рост продвигают многие международные организации, включая ОЭСР и Всемирный банк, Глобальный институт зелёного роста, а также такие страны, как Дания и Южная Корея, ставшие ведущими участниками инициативы P4G (Partnering for Green Growth and the Global Goals — «партнёрство ради зелёного роста и достижения глобальных целей»).

Многое ещё предстоит сделать, чтобы зелёный рост стал работающей парадигмой и государства и бизнес взяли этот подход за основу. Для спасения человечества от климатического кризиса и достижения экономического роста, основанного на устойчивой модели потребления, необходимо продолжать дорабатывать концепцию новой климатической экономики.

Озоновый слой Земли Reuters

— Многие исследователи считают, что именно человеческий фактор стал главной причиной изменения климата. Бурное развитие промышленности, рост числа автомобилей, выбросы углекислого газа в атмосферу усиливают естественный парниковый эффект. Так ли это? Ведь больше всего выбросов углекислого газа в атмосферу производит Мировой океан.

— Да, МГЭИК (Межправительственная группа экспертов по изменению климата) исчерпывающе подтвердила, что изменение климата — это результат вмешательства человека. Мировой океан — это огромный резервуар CO₂: он поглощает больше углекислого газа, чем высвобождает. Учёные уже скорректировали свои прогнозы относительно изменения климата с учётом углеродного цикла океана. Несмотря на поглощение углерода океаном, концентрация CO₂ в атмосфере растёт вместе с нарастанием объёмов углеродных выбросов, связанных с использованием ископаемых видов топлива человеком.

— 16 сентября 1987 года был подписан Монреальский протокол — документ, в котором страны договорились отказаться от промышленного использования веществ, разрушающих озоновый слой. Озоновые дыры на тот момент стали первой глобальной экологической проблемой, оказавшейся в центре внимания мирового сообщества. Почему сейчас эта тема не актуальна, неужели озоновые дыры исчезли сами по себе? Может, и проблема изменения климата так же сойдёт на нет?

— Да, в 1980-е годы озоновые дыры были важной экологической проблемой. Благодаря предусмотренному Монреальским протоколом контролю в сфере озоноразрушающих веществ, таких как газ фреон, озоновый слой был восстановлен и озоновые дыры стали меньше. И произошло это не естественным путём, а за счёт огромных международных усилий по сокращению использования фреона. Именно этим обусловлено восстановление озонового слоя.

Изменение климата не сойдёт на нет само по себе. Мы должны найти решение ради собственного выживания.