В Барселоне обнаружили останки средневекового несъеденного павлина

Археологи обнаружили в Готическом квартале Барселоны останки павлина, жившего в XIII веке. Ранее столь старинных костей этих птиц в Испании не находили, хотя они известны в Европе с античных времен. Никаких следов разделки или термической обработки ученым обнаружить не удалось, поэтому они полагают, что, вероятно, павлина держали для демонстрации богатства. Об этом сообщается в статье, опубликованной в International Journal of Osteoarchaeology.

Экзотические птицы в Средиземноморье и Европе присутствовали с древности, что подтверждается археологическими данными. Самый известный пример — это домашние куры (Gallus gallus domesticus), которые в дикой природе обитают в Южной и Юго-Восточной Азии. Согласно последним исследованиям, на двух греческих колониях в Италии куры присутствовали уже в 776–540 годах до нашей эры. В качестве домашних животных держали и других птиц, например, обыкновенных цесарок (Numida meleagris) или африканских страусов (Struthio camelus).

С античных времен известны в Европе и обыкновенные павлины (Pavo cristatus), естественный ареал которых находится на территории современных Индии, Бангладеша, Шри-Ланки и некоторых других азиатских стран. Так, в Древней Греции павлины стали объектом культа, поскольку их считали священными животными, символизирующими небесный свод. Римляне же посвящали этих птиц богине Юноне. Вместе с тем это вовсе не мешало подавать украшенные перьями блюда из павлинов на стол, хотя их мясо жесткое и невкусное. Важное значение павлину отводилось и в христианстве, где он считался райской птицей и символизировал бессмертие и нетленность души.

Марина Фернандес (Marina Fernandez) из Барселонского университета совместно с испанскими коллегами исследовала останки животных, обнаруженные во время охранно-спасательных работ в Готическом квартале Барселоны. Среди них больше всего костей принадлежало млекопитающим, например, овцам (Ovis aries), крупному рогатому скоту (Bos taurus), свиньям (Sus domesticus). Кроме того, присутствовали останки птиц, рыб и моллюсков.

Среди немногочисленных обнаруженных костей птиц выделялись останки домашних кур (Gallus gallus domesticus). Однако палеозоологи обратили внимание на 14 костей, которые принадлежали одному взрослому павлину. Радиоуглеродный анализ показал, что эта птица умерла между 1210 и 1278 годами нашей эры, то есть, видимо, во времена правления короля Хайме I Завоевателя (1213–1276). Эта датировка согласуется и с керамикой, найденной в тех же слоях отложений. Ранее костей этого вида в средневековых контекстах Пиренейского полуострова не находили.

Обнаруженные павлиньи кости отличались от остальных останков птиц, особенно домашних, поскольку на них отсутствовали какие-либо признаки употребления в пищу. Так, палеозоологи не нашли следов разделки, обгладывания или термической обработки. Однако, по их мнению, это вовсе не означает, что в средневековой Каталонии не ели павлинов. Письменные источники свидетельствуют о том, что представителей этого вида еще с античных времен держали и в качестве декоративных домашних животных, и подавали в качестве блюд высокой кухни. Кроме того, павлин олицетворял вечную жизнь, поэтому с римских времен его изображение встречалось на погребальных памятниках. Позднее этот символ распространился и в христианской традиции.

Исследователи отметили, что с XIII века в Каталонии павлины фигурируют и в исключительно в светских контекстах. Например, в документе о расходах будущего короля Педро III (1276–1285) содержатся сведения от 1268 года о тратах на корм для павлина. Помимо того, что эта датировка совпадает с радиоуглеродной, ученые обратили внимание на то, что королевский дворец находился примерно в 200 метрах от места археологических раскопок. Кроме того, павлины упоминаются в поваренных книгах, относящихся к XIV–XV векам. Приняв во внимание множество причин, по которым останки птицы могли оказаться в исследованном контексте, ученые заключили, что, вероятно, павлин демонстрировал богатство своего владельца, то есть его держали напоказ. При этом полностью исключать символическое значение этого животного исследователи также не стали.