Средневековые роды: Как рожали королевы?

Кто отец?

Появление наследника всегда вызывает неподдельный интерес у его родителей и, конечно, у близких родственников и друзей семьи. Но на этом круг замыкается — больше новорождённый по большому счету никого не волнует. Совсем другое дело, когда речь идёт о наследнике престола. Вот тут заинтересованных в процессе родов и его благополучном (или нет) завершении оказывается гораздо больше, чем в какой-либо рядовой семье.

Например, в 1778 году, когда по Версалю разнёсся слух, что королева Франции Мария Антуанетта вот-вот разрешится от бремени, в комнату, где лежала роженица, набилось ни много ни мало — двести человек! Вы только представьте: при столь интимном процессе — толпа зрителей. Стояли на стульях, сидели на шкафах, лишь бы увидеть все в подробностях. Королева, говорят, даже сознание потеряла, причём не от боли (роды ещё не начались), а от невообразимой духоты и испарений двух сотен тел.

И ведь их не разогнать было, каждый хотел убедиться, что, во-первых, будет наследник, а не наследница, во-вторых, что его не подменят, не сглазят, не зарежут и не похитят… Короче говоря, у каждого нашёлся повод присутствовать при таинстве. Тем более что ходили слухи о мужской неспособности супруга Марии Антуанетты короля Людовика XVI, и весь двор гадал — кто же счастливый отец?

Замурованные заживо

Но мы пишем эту статью не ради сплетен о давно умерших людях. Давайте просто озаботимся проблемами несчастных средневековых правительниц.

Доступ уличному свету и свежему воздуху в помещение, где находилась роженица, в последний месяц перед родами оказывался полностью закрыт. Женщина была вынуждена лежать в душной комнате с закрытыми ставнями окнами, ещё и завешенными глухими шторами. Свет давали только лишь нещадно чадящие свечи, а в качестве украшений на стены вешали пыльные гобелены. Пол был засыпан зелёной травой и камышом, которые меняли каждый день — это давало хоть какую-то свежесть. Посещение будущей мамы было строго ограничено. Разговаривать разрешалось только шёпотом.

На гобеленах, украшавших стены спальни, изображались только религиозные сюжеты. Считалось, что любые изображения на мирскую тему могут вызвать у беременной нездоровые видения, что повредит плоду. Зато заунывные песни и молитвы, которые почти непрерывно круглые сутки напролёт пели и читали специальные женщины, должны были, по мнению близких, всячески облегчать страдания.

Русским царицам на сносях было не легче. На протяжении всего периода вынашивания младенца царице следовало дважды в день посещать церковь, регулярно ездить по святым местам и повсюду участвовать в длительных богослужениях. Эти мучения продолжались чуть ли не до самых родов. Так что схватки могли начаться в самый неподходящий момент, где-нибудь в чистом поле на пути между обязательными к посещению монастырями.

Что-то не так…

Как мы с вами понимаем, ещё совсем недавно (а уж тем более в Средневековье) до последнего момента никто не знал, мальчик родится или девочка. Все были уверены, что пол плода можно изменить в течение беременности и даже в последний час перед родами. Для этого существовал целый список довольно странных рекомендаций, начиная с «особенной» позы женщины во время зачатия и заканчивая опять же позой, но уже во время родов.

Где-то до пятого месяца женщина обычно понятия не имела о том, что она беременна. Никто никакие циклы не отслеживал, возможно, их вообще ни с чем не связывали. Только на пятом месяце, когда ребёнок принимался откровенно шевелиться, дама начинала подозревать, что в её организме «что-то не так», и тут же бежала писать завещание — смертность матерей во время родов была необычайно высокой.

Весь процесс беременности был окутан тайной — никаких консультаций, никаких рекомендаций и, разумеется, никаких лекарств.

Знаете ли вы что…

У жителей Корсики и Испании муж роженицы симулирует схватки, а после рождения ребёнка ложится с ним рядом в постель в женской одежде и принимает поздравления. В это время жена занимается обычной домашней работой.
Это больно!

Официально считалось, что боль, которую женщина терпит во время родов, посылается ей в наказание за грехопадение с библейских времён. А потому облечение этой боли — занятие небогоугодное. Королева Виктория (это уже Англия, XIX век) тоже так считала вплоть до своих первых родов. Но, как только она поняла, что её ждёт, тут же вызвала своего лекаря и потребовала у него любыми способами облегчить её страдания. Тот предложил ей хлороформ, и королеве так это понравилось, что она потом родила ещё восьмерых детей и даже разрешила своим приближённым пользоваться обезболиванием во время родов.

Очищение от скверны

С Средневековье медицина была, как мы понимаем, не на самом высоком уровне. То есть при королевских родах присутствовала та же самая повивальная бабка, что и при родах простой крестьянки. Все, что эта бабка могла сделать, — «защитить» ребёнка от всякого рода злых потусторонних сил. Во всяком случае, именно этим повивальные бабки обычно и занимались. Понятно, что при таких условиях детская смертность была необычайно высокой, независимо от того, в хижине проходили роды или в королевском дворце. К примеру, из двенадцати детей Петра I и Екатерины Алексеевны до зрелого возраста дожили только двое.

В раннем возрасте дети чаще всего умирали от оспы. И вот тут нужно вспомнить добрым словом российскую императрицу Екатерину II, которая в 1768 году ввела в стране оспопрививание, первой сделав прививку себе и своему сыну.

Но вернёмся в Средневековье. Новорождённого забирали и передавали нянькам и кормилицам, а королева-мать ещё месяц с лишним должна была скрываться от всех — приходить в себя, приводить себя в надлежащий вид. Ребёнка крестили, но мама при этом не присутствовала — в процессе восстановления после родов её должен был «очистить от скверны» священник. Только после очищения королева вновь становилась полноценной правительницей.

Кстати, иногда получалось так, что мама своего ребёнка видела потом чуть ли не раз в год, если не реже, и это считалось нормой.