Роман Оруэлла "1984" – это про нас
Антиутопию "1984" часто называют справочником для живущих в трудные времена. Это художественное произведение, описывающее ужасы тоталитаризма, по-прежнему шокирует. И первое, что заставляет содрогнуться - это узнаваемость того, что описывает Оруэлл.
Двойные стандарты, новояз, полиция мыслей, министерство любви, причиняющее боль, вгоняющее в отчаяние и уничтожающее инакомыслящих, министерство мира, разжигающее войны, роботы-писатели, производящие порнографическую литературу для отвлечения масс...
Когда-то Оруэлл открыл нам глаза на то, как функционируют тоталитарные режимы. Но сегодня мы читаем "1984" иначе - с тревогой, пытаясь понять, как далеко наши государства и мир в целом продвинулись по пути в ад, описанный Джорджем Оруэллом.
Роман пророческий? Возможно. Роман, который обескураживает, волнует, заставляет признать его правдивость и задуматься? Без сомнения, да.
Книга, изданная в 1949 году, была написана на фоне руин, которые оставила война, среди голодных, уставших и измученных военным временем людей.
Удивительно, но сегодня она актуальна как никогда. Роман "1984" вооружает нас важным знанием.
Роман, начинающийся подчеркнуто без драматизма ("Был холодный, ясный апрельский день, и часы пробили тринадцать"), досконально описывает специфику современной тирании.
Главный герой Уинстон Смит работает в министерстве правды, которое занимается постоянным обновлением истории, подгоняя ее под современные обстоятельства и изменения на политической арене.
За ним и другими сотрудниками неустанно следит Большой Брат, который все видит и все знает.
В 1984 году в романе за гражданами следят экраны телевизоров, и каждый шпионит друг за другом.
Сегодня соцсети следят за каждым нашим действием, покупкой или комментарием, который мы оставили в интернете. Они постоянно присутствуют в нашей жизни и навязчиво пытаются предугадать любое наше желание.
Выбор потребителя тщательно отслеживается и превращается в товар, который можно продать на рынке. Предпочтения пользователя становятся объектом политических кампаний, искажающих принципы демократии.
Оруэлл понимал, что тоталитарным режимам всегда нужен враг. В "1984" он изображает, как просто с помощью пропаганды необходимые идеи насаждаются массам.
Кроме того, своими "двухминутками ненависти" (обязательный для всех граждан ежедневный просмотр фильма о врагах государства) он очень точно предсказал такое явление, как онлайн-агрессия.
Герой романа Уинстон Смит отмечает: "Самое страшное в двухминутках ненависти заключалось в том, что, участвуя, невозможно было оставаться безучастным ... Отвратительный экстаз страха и мести, желание убивать, мучить, сокрушать кузнечным молотом чьи-то черепа, подобно электрическому току, неслись по всему залу, превращая людей против их желания в визжащих и гримасничающих помешанных".
Сегодня политические, религиозные и коммерческие организации точно так же играют на чувствах пользователей интернета. Оруэлл на удивление точно описывает, как такие действия порождают в нас жажду объединиться в своей ненависти.
Ставший одним из символов нашего времени, прочно вошедший в наш лексикон, ставший именем нарицательным Большой Брат, диктатор из романа Оруэлла, удивляет абсурдностью своих действий и одновременно ужасает.
В современном мире, куда бы вы ни взглянули, везде у власти "сильные люди". Их объединяют потребность заткнуть рот оппозиции, фанатичное преследование инакомыслия и бесстыдное прославление себя.
Большие Братья - больше не жуткая выдумка, это один из столпов современного мира.
Впрочем, пожалуй, наиболее ужасная черта антиутопического мира Оруэлла - методичное искажение языка и лишение его смысла. Тоталитарный режим стремится искоренить слова, а также идеи и чувства, которые они воплощают.
Настоящий враг тирании - это реальность. И тираны изо всех сил пытаются подорвать сами основы понимания реальности, заменяя их фантомами и ложью.
Первым дерзким актом неповиновения Уинстона Смита стала попытка скрыться от всевидящего ока камеры и вести дневник, чтобы осознать собственное "я" и описать свой внутренний мир.
Он знает, что за это его могут казнить. И сломленный пытками, он все-таки признает, что "два плюс два равно пяти".
Смит понял, что они "что-то убили в моей груди, сожгли, заглушили". Террор, который устраивает власть в романе "1984", направлен на уничтожение личности и разрушение способности людей осознавать реальность.
В произведении Оруэлла нет ни грамма релятивизма - он прекрасно понимает, насколько тяжело исправить сложившееся положение. Его книга с безжалостной детальностью показывает весь ужас мира, в котором у людей все меньше и меньше слов и их мышление искалечено, искривлено идеологией.
Просто оглянитесь вокруг себя и Вы увидите мир, который описывал Оруэлл...
Комментарии 13
0
Voron
07.11.2021 11:00
[Материал]
Kvantic... это я своим пальцем сосиской минуснул ответ, хотел плюсануть а клацнул на минус... а обратно не убрать, что кстати странно... :(( в общем +++. А еще я думаю что все это романы, в том числе и "скотный двор" Оруэлла, в той или иной степени отражают сегодняшнюю действительность... Как будто кто то взял их за основу строительства мира и по ним четно действует........
|
+4
kvantic
07.11.2021 10:48
[Материал]
Нет! Не Оруэлл был прав, а Хаксли в книге "О, дивный новый мир"!
Давайте сравним? Оруэлл боялся того, что будут запрещать книги. В то время как Хаксли боялся, что не нужно будет запрещать книги, так как не будет никого, кто бы захотел читать их. Оруэлл боялся того, что нас будут лишать информации. Хаксли боялся, что информации будет так много, что мы деградируем до полной пассивности и эгоизма. Оруэлл боялся, что правду будут скрывать от нас. Хаксли боялся, что правда утонет в море бесполезного информационного шума. Оруэлл боялся, что наша культура станет рабской. Хаксли боялся, что наша культура станет примитивной, заполненная эрзац-заменителями чувств, оргиями единения и центробежной лаптой. Как отметил Хаксли в "Возвращении в дивный новый мир", все борцы за гражданские права и рационалисты, что призывали сопротивляться тирании, не учли, что человек обладает почти безграничной тягой к развлечениям. Вкратце: Оруэлл боялся, что нас погубит то, что мы ненавидим. Хаксли, что то, что мы любим. |